Впрочем, дела наши шли хорошо: Мэй однозначно отличный адвокат и честно выполняла свою работу. Корпорация хотя и подкупила Ардара с Теей, но ничего не сумела из этого извлечь. Теперь есть доказательства того, что корпораты первыми напали на броневик, и несложно доказать, что я оборонялся. Значит, мы скоро с Ори увидимся.

Судья выглядел недовольным, когда экран показал его.

— Продолжаем разбирательство по делу Ори Тадези и Отпуска Варгоса против корпорации Мидланд. Техническая экспертиза показала, что на представленных записях отсутствуют следы монтажа и запись выполнена не искином флота, а разными искинами и камерами наблюдения. Что можете сказать в своё оправдание, адвокат?

— Сожалею, господин судья, но мне ничего не было известно об этом. Корпорация проведет расследование и непременно накажет того, кто открыл огонь.

— Господин судья, там нет невиновных, все находившиеся в броневике виновны! Они все вели огонь по невиновным детям! — возразила Мэй.

— Так, я уже сказал, с этим будем разбираться позже, — остудил их судья.

Мне же отчётливо стало понятно, что дело здесь совсем не во мне или Ори, а адвокат флота старается не ради нас, а хочет с помощью нас прижать корпорацию. Вряд ли это её инициатива, уверен, что она получила такой приказ.

— Что произошло дальше?

— А дальше, как только сотрудники корпорации приехали к планетарному лифту, присутствующий здесь Отпуск Варгос открыл огонь по ним. У меня есть свидетельские показания двух разумных и записи с их нейросетей, свидетельствующие об этом факте. Представляю их суду. На записи хорошо видно, что именно он стрелял в представителей корпорации и кидал в них плазменные гранаты. В результате его действий погибло трое сотрудников корпорации и шестеро получили ранения. Кроме того, на записи хорошо видно, что получила повреждения лестница, ведущая к планетарному лифту, а это объект имперского значения.

— Возражаю, господин судья. Это не доказано. Никаких повреждений лестницы не зафиксировано.

— Отчего же зафиксировано? Как раз всё зафиксировано полицией, прибывшей на место преступления. Вот данные проведенной полицейской экспертизы.

— Это ваше подразделение.

— Мы так и подумали, поэтому на всякий случай наняли независимую экспертизу, и она подтвердила все наши выводы. Вот данные независимой экспертизы, и они полностью совпадают с нашими.

— Лестница не имеет большого значения, а вот представители корпорации стреляли прямо в корпус планетарного лифта и нанесли ему серьезные повреждения.

— Так, я ведь уже сказал, что разбираться с этим мы будем отдельно в третьей части судебного заседания, — сказал судья. — Результаты экспертизы приобщаются к делу. Что ещё у вас есть? — обратился он к адвокату корпорации.

— Незаконное использование плазменных гранат. Это доказанный факт.

— Оба подростка применяли их?

— Да.

— Возражаю, — сказала Мэй. — Ори Тадези их не использовал и не применял. Ни на одной записи не зафиксировано такого факта.

— Я тоже не заметил, — сказал судья. — Почему вы, адвокат, так утверждаете?

— Они везде были вместе и наверняка гранаты находились у обоих, применяли они их также вместе.

— Голословное утверждение обвинения, ничем не доказанное, — сказала Мэй.

— С этим всё понятно, ещё обвинения есть? — поинтересовался судья.

— Это всё, господин судья.

— Тогда я беру небольшую паузу для вынесения приговора.

Честно говоря, я не понял, для какого приговора. Всем понятно, что я оборонялся. Какой может быть приговор?

— Ори Тадези, встаньте! — сказал появившийся на экране судья. Экран показал Ори и как он встал со стула. Находился он где-то рядом в такой же небольшой комнате, как и я. — Ори Тадези, вы признаетесь невиновным по всем пунктам обвинения, выдвинутого против вас.

На экране я увидел радостное лицо Мэй и недовольное лицо адвоката корпорации Мидланд.

— Отпуск Варгос, встаньте! Вы признаетесь невиновным в убийстве сотрудников корпорации, нанесении им тяжелых и легких ранений, а также в нападении и ограблении каравана корпорации. Хочу вам также разъяснить, что вы имели право на оборону от сотрудников корпорации. Однако вы использовали для обороны запрещенные средства, чем нарушили закон, вдобавок вы повредили имперскую собственность. Учитывая все эти обстоятельства, суд признает вас виновным и приговаривает к двум годам колонии. Решение окончательное. Судебное заседание по вам закрыто.

— Два года за лестницу? — не выдержал и возмутился я. — Да это беспредел, я только оборонялся от них и имел на это право!

— Заводите корпоратов, — распорядился судья.

Посмотрел на Мэй. Она с грустью посмотрела в ответ. Адвокат корпоратов явно обрадовался такому решению и, хотя вслух ничего не сказал, но у него всё было написано на физиономии. Впрочем, понятно, что он изначально подводил к этому. Хотел высказать ему всё, что я о нём думаю, но услышал:

— Пошли! — сказал полицейский и потянул меня за собой.

— Колония, как я понимаю, тоже вашей корпорации? — поинтересовался у него уже в коридоре.

— Нет, другой корпорации, но тебе это не поможет!

Честно говоря, я ничего не знал про местную колонию и пытался усиленно вспомнить, что я о ней читал в сети и что мне рассказывал Ори. Впереди показалось двое полицейских и ещё трое разумных с ними. Они не были прикованы наручниками к полицейским, и по началу я не обратил на них внимания. Мои мысли находились далеко, но когда я услышал:

— А это не тот мелкий поганец, что стрелял в нас?

Тогда я поднял глаза и посмотрел на тех, кто это сказал. В то же мгновение последовал сильный удар, летящий мне в голову, и потряс меня. Впрочем, я почти мгновенно среагировал и сумел убрать голову, но мне весьма чувствительно досталось в плечо. В целом, рефлексы продолжали работать: практически мгновенно я отреагировал и со всей силы зарядил нападавшему между ног. Приемчик, конечно, вышел не так себе, но мне мешал полицейский, шедший перед ними, непонятно как оказавшийся между нами.

— О-о-о-о! — прозвучало со стороны моего противника, и одновременно он согнулся, так как мой ответный удар достиг цели, и тут же мой свободный кулак повстречался с его челюстью.

Удар получился точным — в него я вложил всю злость, что у меня на них накопилась. Моего противника отбросило назад, и он отключился. Такой поворот событий стал для всех полной неожиданностью, в том числе и для меня. Ведь я не ожидал нападения и действовал рефлекторно. Впрочем, их растерянность продолжалась: недолго и двое других, не одетых в полицейскую форму, атаковали меня. Сам, даже если бы захотел попытаться сбежать, не мог ничего изменить, так как был пристёгнут наручниками к полицейскому. Здесь я понял его слова, что мне это не поможет. Он ничего не предпринимал как остальные полицейские, когда эти двое одновременно напали на меня.

Обороняться от двоих, одновременно атаковавших меня, с одной рукой и невозможностью куда-то переместиться было сложно, я бы сказал, крайне сложно. Мне досталось по физиономии и по животу, но по касательной. В ответ я сумел одного достать в голову, но тоже по касательной. В этот момент вмешалось двое полицейских, что шли навстречу, и сопровождающий ранее меня полицейский. Поначалу я пытался сопротивляться и прикрываться, отступая под градом ударов, но несколько ударов в голову пропустил и поплыл.

Последнее, что я запомнил, уже лежа на полу, как меня пинают все пятеро, после чего уже ничего не помнил. Сейчас пытался понять, видел я Ори или мне привиделось: среди ног полицейских вроде мелькнул сзади на доли мгновения и сразу исчез. Его после суда отпустили, хотя я и отдал ему свою винтовку, и он из неё стрелял по корпоратам. Вот только он не портил лестницу, в отличие от меня, и теперь был свободен.

Уверен, нас обоих поджидали после суда, но суд отпустил его и у них не срослось. Впрочем, теперь я не уверен в том, кому из нас больше повезло на суде. Он ведь здесь останется один на один с Ардаром и Маниром, да и корпораты здесь же. Меня же отправят в колонию. Как он здесь теперь будет без меня? Даже непонятно, кого из нас наказали, хотя стоило признать, что во всём виноват только я. Он не хотел идти в интернат, а мне тогда стоило его послушать. Впрочем, что сделано, то сделано. Кстати, а где я?