— Ну что, этих двоих надо у вас забрать? — спросил этот третий и посмотрел в планшет, что держал в руках.

— Да. Держи все документы по ним. Всё в порядке, — ответил ему полицейский.

— Как-то он выглядит не очень? — и посмотрел на меня.

— Да, красавчик, посмотри на него. Может, что-то съел вчера не то.

— Они здесь заказывают еду с ресторанов. Мы не проверяем её, нам запрещено, — добавил второй полицейский.

— Ничего мы не заказываем! — вмешался в их разговор профессор. — Вы мне связь обещали, креды взяли, а ничего не предоставили!

— Бредит, — сказал полицейский и сунул под нос профессору дубинку.

— С ним такое постоянно бывает, — добавил второй полицейский.

— Клиент сложный, сразу предупреждаю, постоянно что-то требует, — предупредил первый полицейский.

— С этим всё понятно. Что по второму?

— Да всё с ним в порядке. Быстро встал! — последнее адресовалось мне.

— Да пошёл ты! — ответил ему.

— Этот борзый, сразу предупреждаю.

— Вижу, но он, по-моему, не ходячий.

— Ну что ты, он даже бегает. А ну, вставай!

Честно говоря, поначалу хотел послать его, но подумал, если этот третий не заберёт меня в колонию, другие двое меня здесь прикончат. Поэтому я попытался встать. С трудом, но мне удалось встать под изучающими взглядами всех троих.

— Вы что, издеваетесь? Он же не ходячий. Зачем он мне такой?

— Да нормальный он, ходит.

— Нет, такого не возьму.

— Пойдём это обсудим не в камере, — они вышли из камеры.

— Не хотят тебя забирать, — шепнул мне профессор.

— Сейчас кредов ему дадут и согласится.

— Мне не эти, а полицейские до них, обещали убийцу подселить, чтобы он меня прикончил за жалобу на них.

— Профессор вы с какой планеты попали сюда?

— Карибии, а что?

— Да так, думаю, какие там наивные экземпляры водятся.

— А за что они тебя так не любят?

— Мстят.

— За что?

— Ну вот видишь, и все проблемы решились, — сказал полицейский, когда они вернулись и посмотрел на меня. — Надевай! — и бросил мне наручники.

Честно говоря, очень хотелось запустить ими в ответ, но пришлось сдерживать свои эмоции и просто надеть их на руки. На профессоре полицейские застегнули наручники сами. После чего нас вывели в закрытый со всех сторон двор. Впервые за долгое время я увидел местное светило. Оно уже клонилось к закату. Во дворе, после постоянной температуры в полиции, было непривычно жарко. Впрочем, нас быстро запихали в куб, стоявший рядом, и закрепили к креслам. Думал, полицейские полетят с нами, но они остались.

— Мы ещё встретимся! — сказал один из полицейских, перед тем как стали закрываться ворота куба.

— Очень на это надеюсь, и помни, у тебя осталось всего два года жизни, пока я там отдыхать буду.

— Не переживай, тебя там ожидает первоклассный отдых.

— Это же отлично.

Что он ответил, я не услышал. Дверь закрылась и, куб подняв клубы пыли, начал взлетать.

Не знаешь, долго нам лететь? — спросил профессор, как только мы набрали высоту и скорость. Он наблюдал за происходящим снаружи через небольшую щелку решётчатого окна, расположенного рядом с креслом, к которому его приковали.

— Без понятия.

— Мне говорили, что здесь могут сбить.

— Запросто. Тем более такой медленный транспорт, как наш. Падальщики не станут сбивать тюремный транспорт, он им не интересен.

— Отчего же, думаю, мы им как рабы интересны.

— Знаешь, я видел рабов у них. И сильно сомневаюсь, что их заинтересуют один старый профессор и подросток.

— А тебе сколько лет?

— Шестнадцать.

— Выглядишь старше своих лет.

— А чем заключённые занимаются в колонии?

— Работают обычно.

— Это я понимаю, а чем они там занимаются? Это я к тому, что у меня нет нейросети.

— Не знаю, я ведь не местный.

Наш куб неожиданно пошёл на снижение.

— Что там? — спросил у профессора, смотрящего в окно.

— Или нам сейчас ещё добавят заключённых, или мы прилетели, — задумчиво ответил профессор.

Когда куб приземлился, задняя дверь открылась и к нам неторопливо зашел разумный, что нас забирал из полиции. В руках он держал два рабских ошейника.

— Отпуск Варгос? — спросил он, приблизившись ко мне.

— Обратитесь к моему заместителю, вон он сидит в кресле напротив.

— Мне сказали, что ты проблемный, но здесь мы занимаемся перевоспитанием таких, как ты, — и застегнул на шее рабский ошейник. После обратился к профессору: — Эдмундос Басриали?

— Послушайте, не знаю, как вас зовут, но я ни в чём не виноват, могу я договориться с вами?

В ответ он застегнул и на профессоре рабский ошейник и сказал:

— Меня зовут старший надзиратель Ориго. Обращаться ко мне можно только так и никак иначе или последует вот такое наказание!

Сильный разряд ударил мне в спину и сразу прекратился.

— Запомните, это только предупредительный импульс. Любая попытка непослушания с вашей стороны, и боль будет гораздо сильнее. Также хочу предупредить, что любая попытка снять ошейник закончится для вас печально — ошейник взорвётся и оторвёт вам голову. Это понятно? Я у тебя спрашиваю! — обратился он ко мне.

— Понятно.

— Это хорошо, а то мне сказали, что ты не из понятливых. Также хочу пояснить, что за каждым вашим шагом здесь следит искин, и любая попытка приблизиться или напасть на кого-то из администрации закончится для вас весьма плачевно. Это понятно?

— Понятно! — ответили мы дружно с профессором.

Крепления, удерживающие нас в креслах, поднялись, освободив нас.

— Руки вытянули перед собой!

Мы выполнили его приказ, и он снял с нас наручники.

— Тогда выходим из транспорта и следуем за мной.

С профессором мы вышли из транспорта и осмотрелись. Сложно сказать, где мы находились, всю видимость закрывала высокая стена, несколько метров в высоту, на которой я заметил автоматические плазменные орудия, направленные в нашу сторону.

— Знаю, о чём вы сейчас думаете. Поэтому сразу вам объясню. Там, за стеной, находится пустыня, и даже если вы сумеете перебраться через это ограждение и сбежать отсюда, пустыня вас убьёт. В ней ещё никто не выживал. Так что бежать отсюда бесполезно. А теперь следуем за мной.

Старший надзиратель Ориго повёл нас к ближайшему зданию, а я повернулся и посмотрел на взлетающий летательный аппарат, что привёз нас в колонию. Жаль, что он не оставался на территории колонии. Впрочем, наверно, это было бы совсем легко.

Надзиратель привел нас к помещению с надписью на дверях «Медицинская секция колонии». Внутри нас уже ожидал медик.

— Отпуск Варгос? — поинтересовался медик, при этом что-то рассматривая на планшете.

— Он самый, — ответил за меня старший надзиратель Ориго.

Только после этого медик оторвался от планшета и посмотрел на старшего надзирателя, а потом на меня.

— Какой занятный экземпляр.

— Даже не думай. Это особый случай. Нужно подлечить. С ним в полиции перестарались.

— Вижу.

— Забирайся в капсулу, — последнее было адресовано мне.

Открылись крышки двух капсул. Я выбрал ближнюю ко мне.

— А ты забирайся во вторую, — приказал Ориго профессору.

С трудом дошёл до капсулы и стал раздеваться под изучающими взглядами медика и старшего надзирателя.

Фини сидел за столом и думал, как поступить. Только что ему сообщили, что конвой, перевозивший таршал в столицу, подвергся нападению. В этом не было ничего особенного — нападения на конвой давно стали обычным делом. Вот только никогда в последнее время они не теряли таршал и не несли такие потери среди техники и разумных. Случалось, что теряли одного-двух разумных ранеными или убитыми, но так чтобы потерять больше половины отряда и четыре грузовика, под завязку загруженных таршалом. Такого раньше не случалось никогда и здесь сильно попахивало предательством. Кто и как мог это организовать, и почему другие корпораты не пришли им на помощь — здесь существовало много вопросов. Ведь между ними существовала договоренность. Пускай эта договоренность только на словах, но раньше её все соблюдали. Однозначно попахивало корпоративным сговором против них, потому что ни одна корпорация в конвое не пришла им на помощь.