— В любом случае подобные лестницы нам на руку. Легче спускаться, легче подниматься, если мы доживем до радостного события в виде подъема, — поддержал друзей Иван, перезаряжая пулемет.

Ствол Ванькиного пулемета дымился от перегрева. Они все были с ног до головы заляпаны зеленым ихором. С брони аж капало, будто парни искупались в огромной, зеленой луже.

Тварей хоть и лезло поменьше, по сравнению с прошлым разом, но это не значит, что их было мало. Они перли на вторженцев бесконечным валом из визжащего хитина. Хальв даже не знал, что меня достало больше, хруст панцирей или визги этих мерзких тварей.

Они отстали только во время спуска на четвертый этаж, зато там появилась новая напасть, по сравнению с которой мутанты, пожалуй, были цветочками.

— Ну и дела-а, — протянул пораженный Федя, озвучивая общие мысли.

Когда они ступили на лестницу, ведущую на четвертый этаж, монстры совсем отстали. Они топтались у лестницы, но вниз идти не решались. Увиденное поражало. Весь этаж зарос щупальцами длинными как огромные корни. Щупальца постоянно извивались и медленно перемещались, управляемые живым организмом или несколькими организмами. В этом еще предстоит разобраться. Пол по щиколотку покрывала субстанция, похожая на воду, но немного гуще. Вода имела странный, голубоватый оттенок и словно подсвечивалась изнутри.

— Странно, почему твари за нами не полезли? — спросил Руби, с отвращением шлепая ногами по этой голубой субстанции.

— Этому может быть только одно объяснение, здесь находится такая опасность, из-за которой они сюда просто не рискуют лезть, — глубокомысленно заявил Михаил.

— Кстати, а вы заметили, что отростки здесь и отростки наверху отличаются? — спросил Федя. — Там они какие-то уродливые в зеленой слизи, а здесь, наоборот выглядят более здоровыми и жижа под ногами прозрачная с голубым оттенком, а не то зелено-желтое, фу, — его аж передернуло от воспоминания о том, мимо чего шли на втором и третьем этажах.

— Разные организмы, — брякнул Ванька. Парни вытаращились на него всей командой. — Чего? — удивленно замер он.

В этот момент одно из щупалец свесилось с потолка и погладило его скафандр, будто ощупывая.

— Эй! Что за ерунда?! — парень дернулся и смахнул рукой отросток. Тот обиженно вернулся на свое место, а по всей системе каналов, опутавших коридор, прошла легкая вибрация.

— Кстати, а вам не кажется, что воздух здесь посвежее стал? — вдруг спросил Руби, озвучивая не только свои наблюдения.

Еще с момента спуска Хальву показалось, что дышать здесь намного легче, чем на третьем уровне и на втором тоже. Воздух был свеж и довольно чист, и чем дальше они продвигаются по коридору, тем он становится чище.

— Казалось бы, радоваться нужно, неизвестность сильно напрягает, — вздохнул Мишка. — Хальв, воздух может становиться свежее и чище у мощной воздушной машины?

— Может, — подтвердил Хальвадор. — Если она здесь есть, то огромной мощности. Не зря же гадость эта, — он ткнул пальцем в щупальца, — так изменилась. Переизбыток кислорода позволил обосноваться здесь такому мощному организму.

« — Да еще и сонная хмарь откуда-то взялась, а все нервы, натянутые как струна. Стоило немного расслабиться и в сон потянуло», — подумал беловолосый с недовольством. “ — Нужно было ночью спать нормально. Заставить себя и спать, а не слоняться туда-сюда по мастерской. Вот теперь уже на боевой операции глаза закрываются».

Он сверился с картой и сделал очередной поворот по вихляющемуся, как шнурок от ботинка, коридору. Впереди показались своды знакомой пещеры. Дома знакомые, состоящие из готовых конструкций, что они когда-то нашли в разрушенном поселении. Вон и его домишко притулился на окраине деревни.

— Ты что-то подзадержался в городе! — окликнул Хальва знакомый голос. — С Янецем винтовку дорабатывали опять или новое что-то придумывали? — спросил Борис, шедший ко нему по тропинке от деревни.

— Что придумывали? — переспросил Хальв, тупо пялясь на мужчину. У него никак не получалось сформулировать внятную мысль, в голове все путалось.

Он захотел потереть ладонями, думая, что начались галлюцинация. Потянулся, вспомнил о шлеме, надетом на голову, но руки почему-то коснулись кожи лица. Кожа ощущалась как обычно. Без шлема!

Хальв глянул на руки и оторопел. Они были его и при этом не его. То есть, такие ладони у него были лет пять назад. Мальчишеские еще, не грубые, но уже забитые старыми мозолями.

— Ты как очнулся тогда, так постоянно стал тормозить. Мучают еще боли? — участливо спросил он, подойдя ближе. Хальв протянул руку для приветствия, и он ее пожал. Ощущалась его рука именно такой, какой парень ее помнил.

— Какие боли? — оторопело переспросил беловолосый, разглядывая мужчину. Все в нем было именно таким, каким запомнилось парню в их последнюю встречу.

— Опять провалы в памяти? Мы когда с крысами воевали, ты с вышки упал. Сильно головой ударился. Думали, помрешь, а ты, молодец, выкарабкался, вот только боли головные у тебя бывают и провалы в памяти, — Борис вздохнул и погладил Хальва по голове. — Идем, там уже обед приготовили, поедим да расскажешь как оно там в городе.

Хальв пошел за ним следом, раздираемый чувствами. “ — Получается, вся последующая жизнь мне привиделась в бреду, пока я лежал с травмой? Бред какой-то», — раздумывал он.

В деревне все выглядело, как обычно, вроде бы, но при этом изобиловало новыми деталями. Деталями, которые он не помнил. Не было у них этого в деревне. К примеру, в мастерской освещение немного по-другому устроено было. Лампы в других местах висели. Озадаченный Хальв отвернулся, глянуть на другие дома, а когда повернулся, лампы в мастерской уже висели так, как я их помнил.

— Что за ерунда? — буркнул он, всматриваясь в мелкие детали деревенской обстановки.

— Чего ты застыл? Не хочешь есть? Сразу хочешь работать пойти? — Борис обернулся, глядя на него.

— Плавильня стоит как-то странно, — протянул парень, внимательно глядя ему в глаза. — Вы ее перенесли?

— Да на том же месте стоит, где обычно, — пожал плечами Борис и тут он заподозрил неладное.

Вдруг Хальва тряхнуло. Сильно так, будто земля вздрогнула, потом еще раз и тут же по телу разлилась боль. Он вздохнул и очнулся, выныривая из омута удивительного сна.

Перед глазами выплыло из марева обеспокоенное лицо Руби, который тряс его изо всех своих немаленьких сил.

— Да хватит меня трясти, я в порядке! — возмутился Хальвадор, ощущая, что сдит на полу в странной жидкости.

— Фух! Я как на помойке родной оказался, так чуть с ума не сошел! — воскликнул он, принявшись трясти теперь Ваньку. — Как понял, что снова там нахожусь, так разозлился, что в бешенстве ударил себя по лицу и вот очнулся.

— Да уж, — Хальв склонился к блаженно улыбающемуся Феде. — Я в деревне своей оказался. Наваждение какое-то. Если бы не обнаружил несоответствия, никогда бы не очнулся, да и ты мне помог.

Совместными усилиями они кое-как растрясли остальных членов отряда. Каждый из них видел что-то свое из детства. Милые сердцу места и воспоминания не давали покинуть мир грез.

— Один я на помойке оказался, да?! — возмутился Руби в пространство. — Это навеянная иллюзия! Ух, я тебя найду, тварь, и отрежу тебе все лишнее! — на этих словах по толстым канатам щупалец, увивших коридор, прошла вибрация.

— Это ладно, но вот у меня вопрос. Как такое может быть? — спросил всех Миша, ошалело моргая и разглядывая свои руки. — Я всякое повидал вместе с вами, но такое впервые. Если бы не вы, я бы от видения этого не очнулся.

— Мне кажется, эти видения как-то связаны с щупальцами и тем, что мутанты сюда не полезли. Так, ты, сволочь, ну-ка быстро отвечай, кто такой, иначе мы тебе вколем токсин?! — громко крикнул он вдруг.

Парни вытаращились на буйствующего Мишку. Подумали на секунду, что товарищ повредился умом, как вдруг у Хальва в голове стали возникать картинки. Это была точно не фантазия и не фрагменты памяти.