Вполне вероятно, что «бледная башня» перекликается с «белой башенкой», которую Уолэ Кувион построил на Луне и куда он «часто подымается, дабы обозреть небеса и землю». Башня Человека-с-Луны сохранилась и в последней версии.

Океан Алмайн — это Северное море (Алмайн или Алмани — древнеанглийское название Германии), Яр — река в Норфолке, в ее устье стоит Ярмут, а река Нин (или Нэн) впадает в пролив.

^{«Связующее звено» к этому сказанию дано в конце предыдущего (с. 195). Рукопись продолжается так же, как конец Сказания о Солнце и Луне (см. с. 197, прим. 19). Также существует ранний набросок, отсылки к которому см. в примечаниях.}

— Внемлите, поведаю я старинные предания, и первое из них — Сокрытие Валинора.

— Уже ведаете вы о том, — молвила Вайрэ, — как Солнце и Луна начали свои вольные странствия, и многое можно рассказать о пробуждении Земли под их светом; но ныне услышьте о мыслях и деяниях обитателей Валинора в те великие дни.

Должно сказать, что настолько далеко заплывали те суда света, что не так легко, как думали боги прежде, было им управлять всеми их прибытиями и уходами, и не по душе пришлось Илинсору уступать небеса Урвэнди, и Урвэнди часто выходила в плавание до возвращения Илинсора, будучи нетерпелива и горяча нравом. Потому суда те часто находились в плавании в одно и то же время, и часто тогда проходили они совсем близко над самым лоном земным, и было сияние их велико и ужасно для взора.

Тогда смутным непокоем снова начал наполняться Валинор, и боги встревожились в сердцах своих, а эльдар говорили друг с другом, и вот каковы были их мысли:

— Вот, весь мир стал светел, как площади богов, ходить по нему легко, как по широким улицам Вансамирин или по террасам Кора; и Валинор более не в безопасности, ибо Мэлько неослабно ненавидит нас, и весь внешний мир в его руках, а его тамошние приверженцы неистовы и многочисленны, — а к таковым в сердцах своих они^[прим.1] причисляли даже нолдоли, неумышленно очерняя их в мыслях своих, не забыв также и людей, которых Мэлько оклеветал в древности. Поистине, ликование от последнего цветения Древ и великий и радостный труд — постройка кораблей — заставили отступить страх перед Мэлько, а горечь недавних черных дней и бегства народа гномов утихла — но ныне, когда покой вернулся в Валинор, а земли и сады его были исцелены от ран, гнев и скорбь вновь пробудились в их памяти.

Воистину, если даже боги не забыли безрассудства нолдоли и ожесточились в сердце своем, то эльфы гневались еще сильнее и солосимпи питали злобу к этому народу, не желая более никогда видеть их на дорогах, ведущих к их дому. Верховодили среди них те, чьи родичи погибли в Гавани Лебедей, и главой их был некто Айнайрос, который уцелел в той схватке, но потерял в ней брата; и неустанно стремился он своими словами пробудить еще большую горечь в сердцах эльфов.

Сильно печалило это Манвэ, но видел он, что замысел его все еще не завершен, и что должно валар обратить свою мудрость к тому, чтобы урядить пути Солнца и Луны. Потому созвал он богов и эльфов на совет, дабы их речи помогли улучшить его замысел; и более того, надеялся он добрыми и мудрыми словами утишить их гнев и непокой ранее, чем приведут они ко злу. Ибо ясно видел он в непокое том яд лжи Мэлько, которая живет везде, где ни заронит он ее, и плодоносит изобильнее, нежели любое семя, посеянное на Земле; и уже извещали Манвэ о том, что снова, как и прежде, ропщут эльфы, говоря о своей свободе, и гордость наполнила иных из них неразумием, посему не могут они вынести мысли о приходе рода людского.

И так, с тяжестью в сердце восседал Манвэ пред Кулуллином и смотрел взыскующе на валар, собравшихся подле, и на эльдар у колен своих; но не открыл он своих мыслей полностью, сказав им лишь, что снова созвал их на совет, дабы определить пути Солнца и Луны и, согласно велениям мудрости, упорядочить их ход. Но тотчас заговорил Айнайрос, перебив его, и молвил, что иные вещи больше занимают ныне их сердца, и высказал он богам мысли эльфов о нолдоли и о том, что не прикрыта земля Валинора от внешнего мира. Тогда поднялась великая смута, и многие из валар и их народа громко поддержали его; а иные из эльдар кричали, что Манвэ и Варда поселили их род в Валиноре, обещая им там нескончаемую радость — ныне же пусть боги позаботятся о том, чтобы счастье их не сошло на нет от того, что Мэлько владеет миром, и они не осмелятся уйти к землям своего пробуждения, даже если бы и пожелали. Более того, многие из валар жаждали былого покоя и хотели лишь мира, не желая ни слухов о Мэлько и его бесчинствах, ни разговоров о беспокойных гномах, которые могут когда- либо вернуться и разрушить их счастье. Потому боги также ратовали за сокрытие этой земли. Не последними среди них