Верзила вновь замолчал, прежде чем сообщить что-то важное. С усмешкой он поглядывал на Руя свысока и выжидал, пока тот не начнёт умолять его продолжить.

– Не томи, пожалуйста, – Руй протяжно вздохнул. – Как меняется стража?

– Дважды. На рассвете и на закате, – выдал Гуйрах с таким гордым видом, словно открыл тайну самого императора. – Лучше всего будет поймать их на смене.

– Слишком сложно подгадать, – Руй помолчал и проводил взглядом трёх рабочих с мисками в крепких руках. – Если не получится, надо попасть ближе к концу одного из дозоров.

– Когда они уже устанут, да, – Гуйрах придерживал подбородок и медленно кивал. – Но этого мало. Мы должны знать больше.

– И мы узнаем, – Руй отставил миску и вытер губы ладонью. – Благодаря моему брату, замечу.

Громила фыркнул, глядя поверх его головы в тот угол, где Эши сидел рядом с Ханай. Отряд решил не держаться вместе слишком часто, чтобы вызывать поменьше вопросов у проходящих охранников.

– Фаттак тут нет, можешь больше за него не стоять, – Гуйрах усмехнулся. – Твой брат здорово нам помог, это правда, но не надо строить из него величайшего вора.

– Я ничего не строю, – Руй повёл плечами, чтобы унять дрожь, которая вот-вот бы пронзила всё тело. – Он на многое способен, если его правильно направить.

«Или до смерти напугать».

– Как, знаешь ли, и я, – Гуйрах поманил его толстым пальцем. – Пойдём, Руй. Я поговорил со старшим по хозяйству, и нам поручили поднять кое-какие материалы на крышу.

– На крышу, говоришь?

Руй поспешил закончить с едой и вскоре уже взбирался по прочной деревянной лестнице, что пересекала южную стену особняка. Он первым перескочил резной карниз, бережно укрытый слоем золота, и оказался на краю пологой крыши. Широкий карниз огибал её черепичный свод по всей длине.

Вскоре на вершине виллы появилась и мощная голова Гуйраха, увенчанная короткими едва отросшими побегами жёстких волос. Лестница не шевельнулась, пока по ней полз Руй, но под весом громилы она дрожала так, будто собиралась рухнуть наземь грудой досок.

– Помощь нужна? – Руй поправил сползшую с плеча сумку с инструментами для рабочих и протянул ладонь товарищу.

– Как же, пропаду без тебя, – Гуйрах отодвинул его руку и взобрался на крышу. За его спиной сумок было сразу две.

Они осторожно обогнули крышу, перешагивая через углубления для дождей, и подошли к противоположному, северному краю. Четверо рабочих – двое из них оказались не ашмазирцами, а перепачканными альдеваррцами – разобрали участок черепицы и теперь корпели над деревянными перекрытиями.

– Инструменты, гвозди и всякое другое – сурово произнёс Гуйрах, протягивая первую сумку.

– Вовремя, – не менее угрюмо сказал сухопарый альдеваррец в тунике без рукавов.

– Один хер не успеем до завтра, – вставил ашмазирец, пытавшийся извлечь деревянную перекладину кровли.

– Мы можем помочь, – вызвался Руй, свалив ношу у ног альдеваррского работника.

– Помогите, не запрещаю, – тот кивнул на связку старых досок за спиной. – Спустите этот мусор и не мешайтесь своим трёпом.

Гуйрах небрежно ухватился за стягивающую доску веревки, без усилий поднес ношу к краю карниза, подальше от плотников, и глянул вниз. Со стороны казалось, что великан борется с соблазном отправить мусор в полёт прямо на засыпанные крошеным камнем дорожки Переднего сада. Делать этого, конечно же, не стоило, чтобы не пробить пару лощённых макушек.

– Что видишь? – осторожно спросил Руй, подойдя к Гуйраху сзади.

– Вокруг никого, – свободной левой тот обвёл окрестности: сухие каменистые просторы, переходящие в струящийся над наносами песок к западу. Но в какой-то миг рука Гуйраха замерла, на что-то указывая. – Почти никого.

Руй сощурился. Он пустил взгляд над качающимися шапками пальм Переднего сада, через широкую дорогу к холму на самой границе песков. Там, почти сливаясь телом с таким же грязно-желтым окружением, скорбно высилась старая смотровая башня. Заброшенный пост с давних времён, когда ашмазирские солдаты наблюдали за дорогой с его вершины.

В таком же аванпосте они с братом однажды бросили истекающее кровью тело девушки по имени Майш.

– Башня заброшена, – подметил Руй, не спуская глаз с её безжизненных черт.

– Должна бы быть, – Гуйрах кивнул. – Но согласись: больно уж удобное место для наблюдения за виллой.

Руя убеждать не требовалось. Место было достаточно удобным, например, для Ахота, который и разместил там своих наблюдателей к приезду гостей. Там они и будут ждать сигнала – яркого огня над воротами виллы. Оттуда же они подадут сигнал собственный, если что-то пойдёт не так…

Об этом Руй думать не хотел, как не хотел и делиться с Гуйрахом всем тем, что они с Ахотом узнали друг от друга по настоянию Эши. Всем тем, чем Фаттак просила не делиться.

– Зато мы знаем, где остановятся гости Аганнара, – Руй кивнул в ту сторону, откуда доносилась ругань кровельщиков. – Зачем бы ещё им так торопиться латать крышу?

– Северо-запад, второй этаж, – Гуйрах облизал губы, а взгляд его упал куда-то вниз. – Но останавливаться нельзя. Мы всё ещё знаем слишком мало.

***

– Приготовься, убийца ящеров, – с торжественным придыханием заявил Ройш, держа факел перед лицом. – Добро пожаловать в самое сердце этого поместья. Его сокровищницу.

Эши осмотрел высокие створки, обшитые бронзовыми листами и скреплённые тяжёлым замком на цепи. Крепкая преграда, призванная охранять богатства по ту сторону от тех, кто на них посягнёт, даже обладай те недюжинной силой – не более. Увы, на сокровищницу она не тянула.

– Это погреб, – Эши ткнул пальцем себе за спину, где на крепких стеллажах покоились останки десятков свиней, антилоп и журавлей.

– Это святилище, – возразил Ройш.

Он медленно вставил покрытый ржавыми пятнами ключ в замок, прикрыл глаза и провернул его с протяжным выдохом на грани стона. Эши скривил лицо. Цепи же с грохотом разошлись и позволили сокровищнице распахнуться пред кухарями.

Хотя внутри не сверкали горы золота и только что отчеканенных львов, Эши пришлось зажмуриться. Три волшебные сферы, что освещали это глубокое помещение были куда крупнее тех, что он видел раньше. Размером почти с яйцо страуса, они восседали на изящных подставках из мрамора вокруг мраморного же пьедестала, что занимал добрую часть комнаты.

Эши вздрогнул от того холода, который его объял, и пожалел, что согласился надеть обычную безрукавку. Кожа покрылась плотными выпуклыми точками, отчего стала напоминать крокодилью чешую.

– Держи-ка, – Ройш протянул факел и Эши принял его дрожащими руками. – Только далеко не заноси.

Кухарь медленно приблизился к пьедесталу, на котором покоились лучшие образцы мяса, доступные Аганнару. Даже будучи далёким от мясницких дел, Эши видел разницу: мякоть этих кусков отливала благородным багрянцем и размеренно поблёскивала в свете сфер. Тонкие ниточки жира покрывали срез этих ног и туш белёсой паутиной.

Завороженный игрой света и мяса, Эши шагнул вперёд, но тут Ройш вдруг вцепился в его руки чуть ниже плеч.

– Ты чего творишь? – испуганный кухарь таращился на факел в руке Эши.

Огонь вдруг взвился, вытянулся в узкую полоску и побледнел. Извилистой лентой он устремился к ближайшей сфере света, а та разгоралась ярче прежнего, пока контуры её оболочки вспыхивали. Эши ругнулся и одним прыжком спиной вперёд отправился за порог. Взмокла шея, капли пота скользнули под воротник. Страх добрался до сердца с опозданием.

– Ну ты даёшь! – Ройш смеялся, но вытирал испарину со лба. – Чуть нас не сжёг тут.

– Что это было? – едва нащупав собственный голос, спросил Эши. Он не спускал глаз со сферы, которая начала пульсировать и с каждым ударом теряла толику яркости.

– Светильники же тянут тепло вокруг, вбирают всё в себя. В контуре копится жар и светится, а воздух холодеет, – пояснил Ройш, опасливо косясь на сферу. – Тут тепла и так хватает, чтобы она вобрала всё из комнаты, светила и при этом охлаждала мясцо. Ну а факел твой, с огнём-то – как десяток таких комнат разом. Перенасытишь сферу – и тогда контур не удержит весь жар внутри.