Заир тряхнул головой, отгоняя скорбь и ужас. Всё это будет потом. Сейчас он станет первым, кто войдёт в сердце усыпальницы Валендиара Непреклонного за добрую тысячу лет. Теперь-то он в этом не сомневался, ведь контур остался нетронутым всё это время.

Юноша повёл рукой, направляя сферу в пролом, и шагнул следом. Голубой магический свет озарил последнюю спальню Валендиара. Четыре многогранные колонны поддерживали высокий свод Чертога Богов, мерцая сохранившейся позолотой. В центре, на пьедестале из десятка ступеней, стоял величественный саркофаг. Его светлая каменная поверхность подмигивала Заиру плеядой рубинов, сапфиров и изумрудов. Пространство по обе стороны от пьедестала занимали ряды сундуков и ларей, набитых сокровищами. Дары Альдеварра ушедшему императору. Чтобы унести их все, понадобился бы целый отряд и караван из двух дюжин верблюдов.

Заир медленно продвигался к пьедесталу. Он не сводил глаз с массивных граней саркофага. Слишком уж велико было искушение прикоснуться к нему. Или даже попробовать сдвинуть крышку, чтобы заглянуть в иссохшее лицо Валендиара Непреклонного.

Под подошвой что-то хрустнуло. Заир вздрогнул и тут же подозвал сферу. В её голубом свете он увидел, что раздавил чью-то кость. Руку, что принадлежала обтянутому обрывками лопнувшей кожи скелету. Пустые глазницы будто бы смотрели на Заира с немым укором.

– Странно, – шепнул он.

На мгновение юноша даже решил, что это император оказался настолько непреклонным, что выбрался из саркофага и отказался умирать с первой попытки. Теперь его желание взмыть на высокий пьедестал разгорелось с новой силой.

Заир преодолел ступени и замер. Крышки на саркофаге не было. Вернее, она лежала у основания пьедестала с его обратной стороны, расколотая на множество частей. Юный маг затряс головой, несколько раз с силой зажмурил глаза и велел сфере застыть над открытой могилой. По углам расползлись тени: на непривыкший к освещению взгляд, слишком уж объёмные.

Валендиар Непреклонный лежал на спине, как и подобает усопшему императору. Некогда роскошные одеяния покрывали почти все его тело, кроме обтянутых сухой кожей кистей и такого же черепа, лишённого плоти. На груди мертвеца лежал бесформенный кусок ржавчины, когда-то служивший мечом владыки Альдеварра. Зато его золотая корона с массивным камнем во лбу едва ли потускнела.

– Эш-шура тази. – раздалось из темноты гробницы едва разборчивое шипение. – Эш-ши.

Заир выдохнул и больше не мог вдохнуть. Страх цепкой хваткой сжал его горло. Амулет задрожал вместе с поднятой ладонью, а колени подогнулись. Мир вдруг стал тише и дальше. Юноша почувствовал, как тёплый поток побежал под штаниной.

– Кто… Кто здесь? – выдавил из себя юноша.

Змея? Нет, слова прозвучали отчётливо, пусть смысл их от Заира ускользнул.

– Прости, друг, – низкий голос незримого мужчины перешёл на знакомый ему язык. – Ты что, годаранец? Ну и ну. Какой позор, да, Ваше Величество? Всю жизнь их били, а теперь? Стоит, трясётся над вашим телом.

Заир осторожно опустил глаза. Высушенный труп императора даже не пошевелился.

Раздалось несколько уверенных, гулких шагов, и на свет вышел мужчина. Во всяком случае, так Заиру показалось. Спутанные чёрные космы прикрывали лицо, и было непонятно, где кончаются волосы и начинается борода. Истлевшие обрывки ткани виднелись на его плечах. Тело покрылось таким слоем пыли, что под ней было не разглядеть даже оттенок его кожи. Лишь глаза незнакомца остались единственными светлыми пятнами на его фигуре.

– Вы кто? – Заир вскинул дрожащие руки, и сфера повисла точно на полпути между ним и грязным человеком.

«Человеком?» – переспросил сам себя юноша.

Хотя бы в случае Чертога Богов Беддой был прав. Никто не шагал по этим пыльным плитам уже тысячу лет. Контур был замкнут. Нетронут. Столь же цел, сколь и в день, когда величайшие маги Альдеваррской империи запечатали сердце гробницы.

Этот… Это создание оставалось здесь сквозь века.

– Прости, друг, – добродушно промолвил незнакомец. – Не хотел тебя пугать. Я забыл, как это, общаться с живым человеком, понимаешь? Тут у меня из собеседников – только старина Эсехил и Его Императорское Величество.

– Не подходите ко мне! – Заир сумел усилить сферу, и она тут же разрослась втрое. Голубые искры засыпали пол перед грязным человеком.

– Да брось ты, – едва проявившись, померкла улыбка на лице незнакомца.

Он поднял ладонь, и сфера сдулась, как прохудившийся мех, из которого враз вытекла вся вода. Магия Заира развеялась сизым туманом, и гробница погрузилась во тьму.

– Нет! – закричал юноша, взывая к амулету, но тот безвольно раскачивал цепь на его пальцах. – Нет, не трогай меня!

– Да всё-всё, успокойся, – голос мужчины звучал раздражённо. – Мне просто нужна помощь, понимаешь?

– Помощь? – переспросил Заир, опустив ставший бесполезным амулет.

– Помощь, – подтвердил незнакомец уже ближе к нему. – Поможешь мне, друг? Хочу выйти отсюда, увидеть свет солнца. Если поможешь, я тебе всё и расскажу.

– О чём?

– Да брось, – человек рассмеялся. – Мы оба понимаем, что тебе жуть, как интересно, как я тут оказался. Интересно же?

– Угу, – промычал Заир.

– Ну и чудно. Как говорят у вас в Годаране, начинать нужно с начала. Ведь говорят же?

– Угу.

– Тогда слушай.

– Эши, сюда! Тащи это грёбанное копьё!

«Копьё?» – Эши усмехнулся.

Он взвесил на руке плотную сухую ветвь, чуть длиннее его собственного роста, и бросил беглый взгляд на её заточенную верхушку. Чтобы наречь такое орудие копьём, требовалась недюжинная дерзость. Впрочем, на большее семейству Бенезил рассчитывать не приходилось с тех пор, как умер отец Эши.

– Да быстрее, он же убежит!

Техеш ждал Эши на самом краю плантации, где заканчивались ряды молодого папируса и начинались дикие заросли вдоль берега великого озера Ашамази. Он переминался с ноги на ногу и остервенело размахивал руками, требуя копьё.

Эши смотрел на него и вновь не мог понять, повезло ли ему с шурином. Техеш был на голову выше большинства ашмазирцев, но из-за такого роста ещё заметнее становилась его худоба. Сам он утверждал, что с лихвой компенсирует недостаток силы ловкостью и умом. Так или иначе, работал он старательно, пусть и успевал куда меньше, чем Эши в его годы. Впрочем, и времена тогда были другие.

– Ну, наконец-то! – Техеш потянулся за копьём. – Давай мне.

– Нет уж, – Эши отвёл правую руку с оружием за спину и протянул юноше левую, которая сжимала кусок несвежего мяса. – Возьми это.

– Опять приманка?

Техеш фыркнул и поморщился, но всё же принял подванивающий шмат. Эши вырезал его из останков наполовину съеденной антилопы, которую нашёл на берегу озера дней семь тому назад. Над трупом уже тогда роились мухи, так что накормить таким мясом можно было только редкого врага. Ну, или забредшего в воды у плантации крокодила.

– Где он? – спросил Эши, пробираясь сквозь заросли тростника вслед за Техешем.

– Тут был, – бросил в ответ шурин. – Здоровый, скотина. Как два меня!

Эши сглотнул тяжёлый ком, подступивший к горлу, и покрепче перехватил копьё. Он надеялся, что Техеш опять преувеличивал. Таких больших крокодилов на этом берегу озера Ашамази не видели уже давно. Обычно им доставались совсем молодые тварюги, которые не прижились на западном берегу, где людских поселений почти не осталось. А то и вовсе – ленивые вараны, что превращались в крокодилов с кровавой пастью после встречи с буйным воображением некоторых ашмазирцев.

– Ой, вон он! – Техеш перешёл на шёпот и ткнул пальцем в прогал меж зарослями. – Смотри!

Эши сощурился и припал на одно колено. На сей раз воображение Техеша было ни при чём. В нескольких локтях от берега он увидел пару глаз, что выступали над рябой поверхностью. Такие могли принадлежать только особо крупной животине. Слишком крупной, чтобы смириться с таким гостем столь близко к дому.