— ВОЛЬНО! — повторил дежурный и облегчённо выдохнул, а люди вернулись каждый к своим делам.

— Пойдём, боец, покажешь мне, как вы тут живете.

Улыбнувшись, поджарый мужчина кивнул и позвал, судя по всему, своего напарника, который заменил его на дежурстве.

Ну, что я могу сказать? Неплохо ребят устроили. Условия и правда спартанские. Общая казарма, а кубрики есть только у командирского состава, рассчитанные на четверых человек. Металлические кровати с сеткой, у каждого тумба, шкафы для верхней одежды и стойки, где лежали ОЗК и чехлы с противогазами. Комната хранения оружия располагалась здесь же, вмонтируемая металлической коробкой в стену. Такая есть на каждом этаже корпуса, а внутри сидел свой держурный, заполняющий журналы и выдающий оружие под роспись. Правда с бумагами целый швах и тыловики зашиваются, стараясь всё это учитывать. Вот и сейчас, гуляя по казарме, я заметил орущего сержанта, который с пеной у рта отчитывал какого-то бойца за патроны. Армейская идиллия, как она есть.

— Дмитрий Борисович! — позади раздался чуть паникующий голос, а когда я обернулся, то увидел крупного мужчину с квадратной челюстью и пагонами капитана. Бойцы моего сопровождения расступились и пропустили его. — Капитан Сазонов! Командир третьей роты первой имперской бригады!

— Рад знакомству, капитан, — протянул я руку, которую тот с лёгким удивлением пожал. — Всё вас здесь устраивает? — обвёл ладонью помещение. — Бойцы сыты, хорошо отдыхают?

— Так точно, ваше благородие! — кивнул он.

— И что, никаких предложений? Может чего-то не хватает?

Он замялся и бросил суровый взгляд на солдат, внимательно нас подслушивающих.

— Мы можем пройти в мой кабинет, ваше благородие?

О как, а вот это уже интересно.

— Ведите, капитан.

Долго идти не пришилось. Буквально десяток метров по центральному проходу и мы оказались в так называемом кабинете. Возле окна стоял одинокий стол, вдоль одной из стен тянулся металлический ящик с ячейками под замок, а возле двери находилась вешалка для одежды. Сурово, но пока только так.

Капитан указал мне рукой на свой стул, но я покачал головой. Я же его не распинать собираюсь или наказывать, а такое положение как раз и будет похоже, будто мне есть за что отчитать капитана. Тем более, что один из бойцов уже принёс ещё один стул, куда я и уместился. Гвардейцы и Людов остались снаружи кабинета.

— Ну, рассказывайте, капитан. Мне сегодня на собрание командиров идти и хотелось бы знать, чего не хватает нашим людям.

— В целом, нынешний личный состав обеспечен всем необходимым, ваше благородие…

— Но?

— По данным, которые я перед вашим приходом получил в штабе, нашу роту будут комплектовать ещё одним отделением, — потеребил Сазонов воротник формы. — У нас есть куда их положить, но средства первой необходимости, за исключением средств личной защиты и оружия, не хватает. Я направил прошение на склады, но с нынешней тенденцией…

— Говорите прямо, капитан.

— Если прямо, — вздохнул он. — Нужно больше мыла, полотенец и всего в таком духе. В данный момент солдат больше, чем мы можем их обеспечить. Такого быть недолжно, а значит либо где-то случилась ошибка и недостача, либо…

— Хищение? — приподнял я бровь.

Сазонов кивнул.

— Вы из благородного сословия, как и часть присутствующих на этой базе. Аристократы обеспечивают своих бойцов сами, но армия это другое. Я уже говорил об этом на собрании, но меня заверили, что по бумагам всё проходит.

Интересно, кто же этот бессмертный, раз решил попробовать нажиться за счёт суеты вокруг экспансии этого мира. Удивлен, я, собственно, не был. Человеческая жадность не знает границ, но столь явно?

— У вас уже есть все необходимые бумаги, что требуется и в каком количестве? — уточнил я.

— Разумеется, Дмитрий Борисович! — кивнул капитан и, подойдя к одной из ячеек шкафа, вытащил папку. — Вот, здесь всё есть.

Открыв её, пробежался глазами, но только и всего. Обычный перечень, чем следует укомплектовать казармы и обеспечить людей. По сути, я мог бы и не заниматься этим вопросом сам, а напрячь кого-то из командирского состава, но… У меня большие планы на армию империи. Они — основной костяк, который нужен для захвата Тёмного Мира. Более того, я чувствовал некую ответственность за этих людей. Это благородные могут беситься с жира и своих бойцов обеспечить всем, чем только можно, а армия это другое. Иные масштабы. И раз они здесь, прибыли, чтобы исполнить свой долг, кем я буду, если не позабочусь о них?

— Что ж, — захлопнул я папку и поднялся со стула. — Я со всем разберусь, капитан. Если кто-то решил, что может расширить свой карман и ослабить нас, то его ждут плохие новости.

Судя по блеснувшему взгляду Сазонова, он моим ответом был доволен. Да и эмоции в его душе… М-да, у мужика знатно наболело. И вряд ли такое дело связано именно с Тёмным Миром, скорее это обычная тенденция в самой армии Империи. Где-то что-то прогнило и меня это не радует от слова совсем.

Собственно, похожая ситуация повторилась и в других подразделениях. Чего-то где-то не хватает. То патронов, то оружия, либо же иных средств. По бумагам всё отлично, все списки сходятся, но вот на деле нихера.

К концу дня, уже под вечер, когда должно было состоятся собрание командиров, я рвал и метал. Устроил, мать его, проверки вообще везде. Навёл шороху в столовых, где убедился, что какие-то продукты либо не доставлены, хотя уже должны были, либо же приехали в неприглядном виде. Одни только сухпайки чего стоят. Кто-то ушлый выдал те, чей срок годности подходил к концу на этой недели.

На складах такая же песня. Униформа новая, только с фабрик приехала и упакована, но расходники это полный пиз…

— Кгхм! В-ваше благородие… — обливался потом и трясся от страха стоявший рядом со мной прапорщик склада.

Я вдохнул и выдохнул, успокоив ауру.

— У вас, старший прапорщик, всего час, чтобы предоставить мне все списки, — бросил я на каменную стойку дырявую разгрузку хрен знает какого века. — Если перед началом собрания у меня их не будет на руках, то лучше сразу пустите себе пулю в лоб. Вы принимали эти вещи. Вы состоите на этой должности. И именно вы ответственный за то, что выдаёте людям.

— Н-но, ваше благородие!..

— Что конкретно вы не поняли? — обжёг я его взглядом, отчего его три подбородка затряслись в хаотичном танце. — У меня проблемы с дикцией? Или у вас со слухом? Час, Хоркин. У тебя ровно час.

Я всегда считал себя человеком пусть и вспыльчивым, но спокойным. В какой-то мере даже размеренным. Но нынешняя ситуация выводила меня из себя. Халатность, казнокрадство и жадность, это то, за что стоит сразу же казнить. Особенно, когда дело принимает столь большие масштабы. Люди пришли воевать. Пришли, чтобы исполнить долг перед Российской Империей и выполнить приказ государя, а в итоге их обеспечивают полным дерьмом. Судя по тому, как командиры реагировали на мои проверки — это нормально. Это уже устоялось и считалось безысходностью. Но если подобное норма там, дома, то здесь я буду отрывать головы. И мне глубоко насрать, благородный это будет, либо обычный прапор. За то, что люди будут умирать из-за недостатка необходимых вещей я буду карать. Жестоко и беспощадно. Не по законам Российской Империи, а тем, какие были у меня в прошлой жизни. В моём Легионе никто не воровал. Каждый Легионер был обеспечен по максимуму, и я сделаю здесь так же.

Время собрания пришло. Будто чувствуя мой настрой, люди старались убежать подальше, а когда я зашёл в штаб и поднялся на нужный этаж, то увидел бежавшего ко мне Хоркина. Прапор был бледен, постарел лет на десять и поседел. Но приказ выполнил.

— В-вот, ваше благородие! Я всё подготовил!

Забрав у него папку, открыл документ и пробежался по листам.

— Вижу, — кивнул, а затем отдал приказ: — Фёдор, Кирилл, под стражу его. Пусть посидит до выяснения.

Пара гвардейцев сразу же нацелили стволы на Хоркина, а затем потащили верещавшего прапора к лестнице. Камеры для особо буйных и пленников у нас тоже были готовы, вот прапор и станет их первым гостем. Михаил и Александр дали мне полный карт-бланш для наведения порядка и я буду пользоваться этим в полной мере. И если не казню Хоркина сам, то вышлю его обратно, где прапора ждёт трибунал.