Бесполезно.
На сорок девятом повторе, при развороте ее тело сказало “стоп” и подкосилось. Девушка упала на бетонную площадку распластавшись. Волна гнева, перераставшее в ненависть — ненависть к самой себе — охватывало сознание. Она все еще слаба. Все, что она пытается сделать, не приносит никаких видимых для нее результатов. Элис посмотрела на небо, которое окрашивалось в оранжевый цвет рассвета. В ее голове всплывали тусклые воспоминания прошедших дней.
После того как войска Krieg Korps вошли в Янцзян, отряд “Лотос-1” оставили на защите моста, для обеспечения безопасности — на наспех организованном блокпосте. Спустя два дня из-за малой боеспособности отряда — их перекинули в Дантай, где до сих пор были проблемы с протестами гражданских. Под это дело даже Suicide Squad выделил один отряд бойцов, но из-за одного случая — при разгоне демонстрантов, несколько из гражданских начали бросаться в военных, всем, чем под руку попадется — в итоге кибернетический солдат чуть не начал кровавую бойню. В секунду он влетел в толпу, разрывая их строй и нанося увечья из-за скорости и своего веса, схватил одного из протестующих и чуть не сломал тому шею — кибер-солдата успели остановить операторы. Последующие митинги стали более яростными в ответ на проявленное насилие, а Suicide Squad вернули в Янцзян на боевые посты.
Элис день за днем видела, как люди становились злее и агрессивнее, как их действия из простых выкриков и попыток остановить военных перерастали в большее. Облить солдат водой или иной жидкостью, краской, переворачивать машины и создавать очаги сопротивления — гражданские блокпосты — с каждым днем этого становилось все больше. Даже несмотря на то, что их противники — военные, у них оружие, они могли не выдержать и начать стрелять — протестующие шли вперед, защищая свою землю от захватчиков.
Все это напоминало Элис о прошлом, она вспоминала, как такие же протесты были на улицах ее страны, но никогда не участвовала в них — лишь изредка наблюдая со стороны. Сейчас же, она была по другую сторону — на стороне тех, кто пытался усмирить гражданских и не допустить большей крови, но все это тяготило ее. И даже вернувшиеся с лазарета Лорен, Генри и Итан. Они изменились. Не столько внешне, сколько морально. Элис чувствовала это внутри себя, но не могла ничего сделать, чтобы все было как прежде.
Девушка вспоминала солдат Suicide Squad, они одновременно пугали и завораживали своей силой. Кто-то называл их роботами с мозгами человека, кто-то только роботами, а кто-то людьми из металла. Те, которых Элис смогла хоть раз увидеть, не были похожи друг на друга — они были разного размера, комплекции, даже с разным количеством конечностей, но все они были полностью состоящими из какого-то металла. Если люди в большей степени пытались скрыть кибернетизированные импланты, обтягивая их имитацией кожи, то солдаты Suicide Squad не заботились об этом — сияя металлической конструкцией, под которой явно скрывались искусственные мышцы и другие новшества кибернетики. Даже глаза и черепа не всегда напоминали человеческие. Но любой, кто видел их, говорили одно: с ними лучше не связываться.
Резкий звук будильника вырвал Элис из воспоминаний, а смартфон в кармане ее куртки завибрировал. Девушка устало вынула аппарат и, смахнув оповещение — выключая будильник — посмотрела на время, а потом положила смартфон себе на бронежилет. Элис хотелось отдохнуть еще пять-десять минут, чтобы прийти в себя и загнать воспоминания подальше в глубину своего разума. Девушка медленно закрыла глаза.
— Kurwa! — Элис резко подскочила, едва не уронив смартфон на бетон, вспомнив, что никаких пяти минут у нее нет.
***
Эмили проснулась от ощущения резкой боли, будто что-то раскаленное и острое вошло в ее правую руку. Девушка открыла глаза и инстинктивно подняла руку — перед глазами был только потолок больничной палаты. Свет от солнца в свою полную силу освещал маленькую комнату. Эмили повернула голову направо — уже который день она наблюдала только культю вместо своей руки, которая нещадно ныла тягучей болью, из-за чего приходилось принимать сильные болеутоляющие. Девушка тяжко вздохнула и вновь вернулась к просмотру не изменяющегося потолка своей палаты, но с каждой секундой появлялось какое-то странное ощущение. Да и непонятный посторонний шум доносился до ее ушей. Эмили аккуратно приподнялась и увидела по левую сторону сидящую девушку на стуле, которая по всему виду мирно спала, обняв свой автомат.
— Элис… — сухо, шепотом произнесла Эмили.
Эмили с легкой улыбкой на губах, вновь улеглась на подушку, переведя взгляд на столь утомительный ей потолок. Девушка вспомнила, как трудно разбудить свою подругу, как крепок ее сон даже под взрывами снарядов. Странно, но именно сейчас, за долгие дни в больничной палате, Эмили вспоминала моменты из столь уже кажущейся далекой боевой подготовки на полигоне. Казалось, что уже прошла вечность с того момента. Насколько же они все изменились. Эмили лежала, думая об этом, пока ей не надоело. Она вытащила одну из подушек, из-под своей головы — удалось ей с трудом — и швырнула в спящую девушку.
— Элис, етить тебя за руку! — громко произнесла Эмили следом за летящей подушкой, едва удерживаясь, чтоб не упасть на койку — рана в правом боку сразу дала о себе знать.
Мягкий снаряд попал точно в голову мирно спящей девушки, и та резко открыла глаза, перевела взгляд в сторону Эмили и тут же отвела его обратно. Аккуратно подняла упавшую подушку, и несмотря на свою подругу, Элис вернула снаряд ее хозяйке. После чего, перехватив автомат, девушка откинулась на спинку стула, упрямо смотря на белое одеяло, прикрывающее тело Эмили. Никто из них не решался начать диалог или что-то произнести. Некоторое время они просто молчали, каждая смотря в свою, так нужную им сторону.
— Я так жалко выгляжу? — наконец выпалила Эмили, перенасытившись молчанием своей посетительницы, — почему ты не смотришь на меня? Почему молчишь? Зачем тогда было приходить?
— Я… — начала было Элис, но осекла себя.
— Что ты? Что? — громко произносила вопросы Эмили, а потом ненадолго замолчала, пытаясь успокоить себя. Она не хотела переносить свою злобу на дорогого ей человека, который еще и пришел к ней. Спустя пару минут вновь воцарившего молчания, Эмили нашла силы продолжить. — Извини, я…
— Нет! — Элис подскочила со стула, автомат с шумом упал на пол. Руками она схватилась за край койки, с силой сжимая, — нет, не смей так говорить. Это я виновата в том, что случилось. Я виновата, что тебя ранили. Это мне нужно извиняться за то, что тебе пришлось пережить. Я виновата! Я! — Элис кричала. Пыталась себя остановить, но слова подобно безудержному потоку горной реки, лились из нее, сквозь всевозможные барьеры.
Вновь молчание.
Эмили смотрела на свою подругу, которая все время смотрела только на одеяло, не отводя взгляда. Девушка не понимала лишь одного: почему Элис не плачет? Почему ее глаза сухи, когда руки яростно сжимают край койки. Не понимала, что случилось за эти дни с маленькой девочкой, которую Эмили встретила и которую помнила до того взрыва.
— Я жива, Элис, — тихо, будто чтобы не напугать, начала Эмили, — я жива благодаря Итану, Генри, Лорену, Мясникову и… как его… Джо. А еще благодаря тебе, — девушка по привычке протянула правую культю в сторону Элис, но, вовремя заметив — убрала назад под одеяло, — я жива сейчас лишь потому, что вы спасли меня.
— Неправда. Неправда! — Элис со всей силы ударила по койке кулаком, едва не попав по ноге подруги, — если бы я не послушала сержанта. Если бы я пошла впереди с Джо, ты не была бы здесь. Если бы я убила их… ты была бы цела.
Эмили шумно выдохнула, закрыла глаза и улеглась на подушку. Слова, которые сказала Элис, впились в разум девушки, повторяясь снова и снова. “Если бы я убила их”. Эмили не понимала, как ей ответить сейчас, как сказать своей подруге, что ей нет смысла себя винить. Достучаться до сердца простой маленькой девочки, которая уже кричит о том, что она готова убивать людей. Эмили лежала молча, не находя нужных слов, не имея даже возможности понять, что творится на душе у ее подруги. “Кто из них больше ранен?” — пыталась понять искалеченная девушка на койке больничной палаты.
