Даже Эмили сейчас понимала, что не время для уточнений или каких-то переговоров. Ситуация с каждой минутой накалялась и могло произойти что угодно. Девушка молча доверилась Генри, что и сделали другие участники отряда “Европа-Два-Три”. А вот Генри становился серьезнее, пытаясь подавить в себе проявляющую злость. Работа в полиции не раз сталкивала его с митингующими людьми, но если то была полиция, которая в руках имела щиты и дубинки, то сейчас — в руках сотен разгоняющих — винтовки. Любой конфликт, любое неверное движение со стороны митингующих и все может иметь плачевный поворот событий.

Элис спрыгнула с БТРа последней и ее взгляд уцепился за этот странный и в то же время красивый рисунок — огромные металлические машины, несущие смерть и разрушение, беспомощно стояли перед безоружной толпой.

— МЫ ХОТИМ МИРА! — послышался сквозь крик толпы, девичий голос, подобно крику отчаяния и последней надежды. И толпа поддержала, начиная скандировать эту фразу снова и снова.

— Разрешаю стрельбу в воздух, но разгоните их! — услышал новый приказ Генри в свою рацию, — ведущий, какого хрена ты стоишь? Продолжить движение!

— Но там люди, — отрапортовал командир танка идущего впереди колонны.

— Мне похуй. Дави! — и вновь приказ от вышестоящего начальства.

Как же Генри хотел накричать на этого человека, хотел влезть в разговор и обматерить всех. Вообще всех. Особенно когда услышал первые выстрелы в воздух. “Это только усугубит…” — мысли Генри оборвались в один момент.

Впереди в толпе сверкнула маленькая искра.

— Ложись! — крикнул Генри и резко развернувшись схватил первого попавшегося рядом с собой солдата, прыгая с ним на бетонную дорогу.

Красное облако подобное грибу окутанное в серо-черный дым возникло в считаные мгновения — унося множество жизней. Раскатистый звук грома пролетел по всему району Дантая, впиваясь в головы людей и закладывая уши. Сразу же прогремел и второй взрыв. Башня ведущего танка, оторванная от туловища, взлетела ввысь в сторону, клином входя в близлежащее здание, ломая стены и разбивая окна, становясь новой частью экстерьера.

Обожженные тела… части тел людей падали на колонну бронетехники. Разорванные, изуродованные и искалеченные люди начали кричать от боли, не слыша себя. Их животный, неестественный для человека крик разносился повсюду.

Даже несмотря на наушники, которые защищают от громкого звука, в голове Генри бесконечно бил набат сотен колоколов. Нещадно мутило, внутренности подобно зверям, хотели сбежать из своих клеток, а перед глазами была лишь водянистая дымка. Генри едва слышал, как в рации что-то кричали, отдавали приказы. Медленно, очень медленно, словно сахарная вата, отделяемая от палочки — худшее состояние, которое он испытывал за всю свою жизнь, начинало отпускать.

Первое пришедшее ощущение — мягкость и теплота, ощущаемая даже сквозь что-то твердое. Генри с трудом смог напрячься, чтобы приподнять свое тело и сквозь еще белеющую дымку увидел под собой Эмили.

— Всем в укрытие. Повторяю. Всем в укрытие! — звучал голос в командирской рации.

Генри попытался оглядеться — увидел Итана, накладывающего жгут на кровоточащую ногу, Лорена, который пытался, что есть силы не кричать; увидел искореженную башню танку — там, вдалеке, желающую сорваться вниз на землю; увидел солдат бегущих от взрыва и ищущих укрытие в многоэтажках и переулках; бронетехнику, начавшая медленно сдавать назад, разворачиваться и становится бортом.

Небо над головой почему-то было темным, будто что-то закрывало его от солнечных лучей. И спустя лишь секунды, хотя для Генри это казалось вечностью, он услышал выстрелы где-то там — впереди — в начале колонны.

— Вста… кха… — попытался было крикнуть Генри, но скопившаяся кровь сорвалась сгустком изо рта и окропила бронежилет Эмили. — Вставай! В укрытие! За мной! — пытался, что есть сил кричать Генри, позабыв о рации.

Генри казалось, что он делает все медленно, находясь будто бы под водой на большой глубине. Встает на ноги, хватает за лямку бронежилета Эмили, стараясь изо всех сил поднять, кричит в сторону Итана и Лорена, машет им свободной рукой, пытаясь привлечь внимание. И с каждым движением Генри начинал все отчетливее слышать стрекот автоматов —безмолвных и бездушных убийц из свинца, которые как рой начинали лететь в разъезжавшуюся колонну.

— Да очнись ты, — с силой Генри ударил по щеке Эмили, стараясь ее хоть как-то привести в чувство. Он понимал, что не утащит ее сейчас с дороги, только не сам.

Эмили едва смогла приоткрыть глаза, ощущая, как кто-то ее пытается поднять и сильное жжение на своей щеке. Она увидела Генри, который что-то кричал или пытался ей сказать, активно жестикулировал и смотрел в разные стороны. Бессвязная каша в голове не могла даже и создать какой-то мысли, будто мозги стали однородными. Поэтому лишь единственное верное решение — помочь тому, кто что-то делает. Эмили помогла Генри поднять ее на ноги, куда-то тащить в сторону каких-то построек или домов. Все было словно в тумане, густом подобный молоку.

Генри затащил ее в первый же попавшийся открытый подъезд, положил возле стенки, что проходила поперек здания, и обернулся. Итан, поддерживая ковыляющего Лорена, что есть сил “бежали” в укрытие к Генри. Они буквально запрыгнули в подъезд, дверь которую Генри старался держать до последнего, после чего отпустил, когда увидел летящий снаряд в один из БТРов.

Еще один взрыв, после которого послышался барабанящий звук маленьких твердых осколков о стальную дверь подъезда. “Европа-Два-Три” была в безопасности, хотя бы на малое мгновение в этом резко появившемся аду.

— Та-ак… ладно… — Генри тяжело дышал, жадно глотая воздух, — Лорен, ты в порядке?

— Хгрр… да, сойдет, — процедил Лорен сквозь зубы, пытаясь встать и переместить свое тело в более безопасное место, поближе к Эмили, которая, похоже, все еще не полностью пришла в себя.

— Итан? — спросил Генри, подходя к лежащему другу, который смотрел в потолок.

— В голове еще шумит, но в целом лучше, чем Лорен, — слегка пошевелив головой произнес Итан, после — схватился за протянутую руку Генри и поднялся на ноги, так же отходя от двери подальше.

— Всем боеспособным отрядам приказываю принять бой. Свободный огонь. Враги находятся позади и перед взорванным танком. На крышах и в здании, — звучал в командирской рации приказ.

— Да пошел ты… — Генри приподнял наушники с ушей, чтобы не слышать этого сейчас противного до боли голоса и глубоко вдохнул, ненадолго задержав дыхание, — Лорен, есть идеи, как спасти наши задницы?

— Ну… — задумчиво начал было Лорен, но тут же улыбнулся, — мою задницу Итан уже спас, так что думаю все вопросы к нему?!

— Дебил, — Итан с этими словами уселся ближе к шутнику и стал распаковывать аптечку, — сейчас ты у меня плакать будешь от боли.

— Ладно, займись пока Лореном, а я… — Генри посмотрел на все еще отрешенный взгляд Эмили, — попробую оклемать нашу журналистку. И оружие… У всех при себе?

В этот момент все опешили на несколько секунд и судорожно проверили наличия винтовок у себя. Благо ремни не порвались, и осталось при них, хотя о нем они забыли на какое-то время от слова совсем. Получив подтверждение, как и, удостоверившись в том, что винтовка Эмили все еще при ней, Генри начал с прохладительных процедур. Итан же надрезал штанину Лорена возле ранения и начал внимательный осмотр.

Небольшой металлический осколок вошел во внешнюю часть бедра и при малейшем воздействии отзывался сильной болью. Итану это очень и очень не нравилось.

— Лорен, слушай внимательно. Я не знаю, задела ли эта херня у тебя в ноге бедренную вену или что-то попроще. Я сейчас… — несколько судорожно произносил слова Итан, а руки дрожали.

— Делай что надо и все, — Лорен перебил Итана уверенным и серьезным тоном.

— Если помрешь, сам виноват, — тихо произнес Итан и начал доставать из аптечки медикаменты на все возможные случаи.

— С того света достану, — попытался пошутить в ответ больной.