— К сожалению, да, — парень убрал свою руку с запястья девушки и вернулся к приему пищи. — Уже многие говорят об этом, ты ничего не изменишь, если будешь лезть к каждому. А вероятнее всего, усугубишь ситуацию, поэтому сядь и ешь, будто ничего не случилось.

Негодование Эмили росло, но она понимала. Прекрасно понимала слова Генри. Она ничего этим не добьется. Он был абсолютно прав в этой ситуации. С неохотой Эмили вернулась к еде, иногда недовольно тыкая ложкой в кашу. В ее голове роились мысли, мысли о том, как сейчас помочь Элис.

— За Элис сейчас приглядывает Итан. Послушай, я знаю, что ты хочешь ей помочь. Я тоже это хочу, но это так просто не лечится, — Генри задумался, вспоминая методы лечения ПТСР.

— А она может сама справиться? — с грустью в голосе произнесла Эмили, даже не надеясь, что такое вообще возможно.

— Шанс есть, но я не уверен. Я ничего не знаю о том, что с ней случилось.

— Я тоже, — Эмили сделала глубокий выдох, с грустью в глазах смотря, на кашу, что уже никак не вызывала аппетит. — Что будем делать?

— Если я правильно понимаю, сейчас она борется с этим, поэтому предлагаю следующее: мы наблюдаем за ней; не трогаем ее; наблюдаем за обстановкой и не позволяем кому-то к ней доебаться. В остальном — просто живем этой обычной жизнью.

— Ладно… я постараюсь.

Время бежало быстро и неумолимо. Элис все время старалась себя сдерживать. Гнев был ее единственным способом потушить пожар быстрорастущего страха внутри нее. Иногда голоса и звуки вокруг вновь искажались, выдавая ей картины прошлого. Крики сержанта на плацу раздавались взрывом снаряда. Ей снова и снова приходилось переживать те самые воспоминания, и с каждым разом они словно усиливались. Искали, где нажать сильнее, где ее оборона стала слабее. Элис держалась изо всех своих сил, пытаясь не дать даже повода усомниться сержанту в неправильно принятом решение.

На лекциях и тренировке сборки и разборки, Элис выпала из реальности. Она была самой тихой и сидела словно натянутая струна. Руки повторяли движения, а разум был где-то далеко за пределами этой военной части. Иногда она давала себе пощечины, когда понимала, что оказывалась слишком далеко. Со всей силы и злости, чтобы напомнить самой себе, что ей нельзя сдаться. Нельзя, чего бы ей это ни стоило.

Если бы не вечернее занятие, возможно, Элис и не смогла бы сладить со всем этим. Перед полосой препятствия — сержант отвел новобранцев немного в сторону. Здесь располагалось нечто подобное октагону, арены для спаррингов.

— Новобранцы! — крик сержанта, стоящего перед строем, разносился на округу вычищенного поля. — Двое, тех, что будут названы, сдают свои автоматы солдатам. После чего надевают защиту и перчатки для бокса. Расходятся по углам и когда я скажу “начали”, сходятся в драке, до тех пока я не остановлю спарринг. Первое правило — бить только в корпус тела. Второе правило — не добивать. Всем ясно?

— Да, сэр, — хором ответил строй.

— Готовность пять минут!

Генри внимательно следил за состоянием Элис, пока на фоне разгорались бои. Впервые за долгое время, новобранцы могли снять свой накопившийся гнев, вкладывая его в свои удары. Шум толпы с каждым новым боем усиливался, словно давая и им заряд некой эйфории. Элис же стояла словно вкопанная, крепко сжимая своими тонкими пальцами автомат. Ее иногда потряхивало от звуков удара на ринге, но ничего критичного Генри не наблюдал.

— Рядовой Мерсер и рядовой Робер, приготовься к бою! — огласил следующих бойцов крик сержанта.

Пока Элис готовилась к бою, по толпе проходили тихие разговоры, которые слышали ее друзья. Разговоры в которых Элис называли “больной”, “слабачкой”, “нюней”, иногда звучали и фразы, — “Надеюсь, из нее выбьют весь дух… Надеюсь, он изобьет ее и она заплачет” и подобные. Итан слыша все это, злился. Его мышцы начинали напрягаться, он ведь и сам часто слышал подобное в детстве.

Соперник Элис, Робер был крепким парнем, который показывал достаточно хорошие успехи на физических тренировках. Перед началом боя он принял боксерскую стойку. Итан в этот момент чуть ли не сорвался с места, понимая, что у Элис никаких шансов. Ее просто будут избивать, как мешок с песком. Он не понимал, почему сержант так поступил, разве он не видит, что они противники невероятно разных категорий. “Это нечестно”, — громким голосом раздалась мысль в его голове, единственная мысль. Эмили приходилось удерживать его от необдуманных действий.

— Начали! — скомандовал сержант и противники начали сближаться.

Это сложно было назвать боем. Робер просто бил раз за разом по телу Элис, не давая той ни единого шанса на ответ. Многие в толпе кричали и ликовали, подбадривая парня. “Давай! Бей ее сильнее! Так тебе и надо” — кричали они. Первый удар в голову Элис пришелся в тот момент, когда от удара в живот ей пришлось согнуться от сбитого дыхания. Ее медленные и размашистые удары в ответ даже не достигали соперника. Второй удар в голову, произошел когда она слегка откинулась назад, стараясь вернуться в стойку.

— Сержант! Он бьет ее в голову! — Генри кричал так сильно, как мог.

В этот момент произошел третий удар, от которого Элис уже теряла сознание и падала на землю. Итан в этот момент словно обезумевший зверь, сорвался с места, грубо отталкивая зевак в сторону от себя. Он налетел на Робера, повалив того с разбега и забравшись сверху, начал нещадно бить. Бить в голову, пробивая блок своими кулаками. Бил так, словно он хотел его убить на этом же самом месте, раскроив ему голову.

— СТОЯТЬ! — крик сержанта гремел, раскатистым громом, — солдаты!

Через пару секунд парней уже растаскивали по разным углам, а Элис осторожно выносили из октагона, чтобы оказать первую помощь. Мясников с гневным лицом подошел к Итану, которого держало двое солдат за руки. Тем временем Эмили, пробираясь через толпу, искала Генри.

— Ты не слышал приказа, рядовой?! — сержант прижался лбом ко лбу Итана и кричал так громко, как мог.

— Сэр, он нанес ей три удара в голову! Они разной подготовки и весовой категории! — Итан кричал в ответ, все еще подгоняемый своим гневом оттого, что случилось.

— И?! Думаешь, в бою ей встретится противник по ее шансам? Думаешь, там за этим кто-то будет следить?! Надеть перчатки и защиту! — после этих слов сержант направился к Роберу, — если ты нанес ей травму, я лично нанесу тебе такие травмы, что ты не вылезешь с постели, до конца своей жизни. Ясно?

— Да, сэр, — произнес в ответ Робер.

— Сдать перчатки! — сержант дождался, пока рядовой снимет их, после чего надел сам. Он осматривал всех присутствующих, гневно и пытаясь понять, кто еще замыслил что-то. Он ждал, пока Итан приготовится к бою, после чего вновь закричал, — рядовой Вуд, сержант Мясников. Начали.

Итан не успел сделать и шага на сближение, как возле него уже оказался Мясников и пробил по корпусу. Удар сержанта, что ощутил парень, был похож на удар профессионального бойца. Дыхание сразу остановилось, а затем последовали еще три удара по корпусу, окончательно заканчивая этот поединок. Итан просто свалился на ноги, пытаясь вздохнуть.

— Солдат, обозначь следующих и следить за правилами! — с этими словами сержант скинул перчатки на землю и направился в сторону, куда уносили Элис.

Генри и Эмили уже были тут, смотря за тем, как Элис обрабатывают рассеченную левую бровь и приводят ее в чувство. Автомат был в ее руках, потому что все это время она повторяла лишь одну фразу — “Где мой автомат?” Томительное ожидание для ее друзей, вскоре завершилось, когда Элис открыла глаза.

— Что с ней? — послышался голос сержанта, обращенного к солдату, что оказывал медицинскую помощь.

— Зрачки реагиру…

— Со мной все нормально, сэр! Я могу продолжить! — тут же криком перебила медика Элис.

В ответ тот лишь отрицательно помахал головой сержанту. Мясников подошел ближе, смотря только на девушку. В ее бездонные ярко-синие глаза, которые выражали только решимость и гнев. Ее пальцы с силой впивались в цевье АК. Она смотрела прямо в голубые глаза сержанта, не отводя взгляд в сторону и не моргая. “Я не сдамся. Не сдамся”, — повторяла она сама себе мысленно, словно пытаясь передать их сержанту.