— Привет, — сказал Дровосек, возникая возле джипа. Бурмистров, как и ожидалось, испуганно вздрогнул и выронил сигарету. — Что ты так напрягся? Это же я... Как и договаривались.

— Ага, — дернул подбородком Монстр.

— Ты готов? В смысле, принес все, что я просил?

— Д-да, — сказал Монстр.

— И где это?

— Там, в машине...

— Я хочу посмотреть, — сказал Дровосек, снисходительно поглядывая на озабоченного маленького человечка. — Просто посмотрю, что у тебя там. Можно?

— Конечно... — Монстр открыл дверцу джипа и полез внутрь. Сначала он исследовал переднее сиденье, потом виновато оглянулся на Дровосека и перелез назад, что-то бормоча себе под нос и лихорадочно обшаривая салон джипа.

Дровосек, не теряя общего благодушного расположения духа, подумал: «Ну вот еще не хватало, чтобы этот придурок оставил документы дома... Мне они нужны сегодня, потому что сегодня все это сыграет лучше всего. Сегодня эти документы ударят как бомба! Пока там Морозова возится со своим Романовым и пытается что-то из него высосать...»

Тут Дровосек не выдержал и хихикнул, представив неприличную картинку с участием мадам и беглого рославского компьютерщика.

«Это еще бабушка надвое сказала — будет от Романова толк или нет... А тут нате вам — готовые сведения плюс готовый рославский специалист по тайным финансовым операциям, за которым не нужно бегать по Москве, не нужно ездить в Балашиху... Вот он, насмерть перепуганный и готовый разболтать все на свете. Хорошо бы еще посадить его в мешок и вывалить перед изумленным Шефом. Это было бы очень эффектно, но где сейчас взять такой мешок? Да и охрана в офисе не пропустит с мешком на плечах. Так что обойдемся без эффектов, просто умоем Морозову по полной программе. Это будет для нее такой сюрприз, от которого она не скоро оправится...»

Дровосек все рассчитал точно: в девять утра он встречается с Бурмистровым, а в девять пятнадцать, после просмотра привезенных документов, лупит Бурмистрова по кумполу, укладывает его в машину и везет в главный офис «Интерспектра», где сдает пораженному Шефу. Потом Дровосек обговаривает с Шефом условия своей дальнейшей карьеры, размер премии... Тут также светит как минимум своя собственная команда, а может, что и покруче. К одиннадцати это закончится, и втайне торжествующий Дровосек поедет на «Профсоюзную», где намечено проведение обмена романовской жены на подписку о молчании самого Романова. Вся эта затея представлялась Дровосеку весьма сомнительной: «Рослав» наверняка подтянет значительные силы, чтобы захватить Романова, Морозовой придется постараться, чтобы положить рославских боевиков и не зацепить самого Романова с женой... Вилами на воде был писан успех этой операции, даже если для «Рослава» выход Морозовой и компании из-за спины Романова будет неожиданным.

Больше всего светило шансов, что возле «Профсоюзной» в полдень произойдет натуральная бойня, и это будет провал Морозовой, а по контрасту с этим провалом будет еще ярче и сильнее самоличный триумф Дровосека, который он сотворил один... То есть почти уже сотворил. Немного осталось.

— Ну, нашел? — нетерпеливо поглядывая на часы, спросил Дровосек.

— Ага, — раздалось из джипа, и некоторое время спустя Бурмистров пыхтя выбрался наружу, держа в руке зеленую папку. Дровосек едва не выхватил было ее у компьютерщика, но сумел сохранить самообладание и застыл, скрестив руки на груди.

— Вот, — сказал Монстр. — Вот она. Папка...

— Ну, так давай ее сюда...

— Ага, — сказал Монстр, но почему-то не поспешил выполнить просьбу Дровосека. Он как-то странно переминался с ноги на ногу, вертел головой... Дровосек решил, что все это от излишнего волнения.

— Ты давай не напрягайся, — дружелюбно посоветовал он Бурмистрову и выдернул папку у него из пальцев. Бурмистров сморщился, как будто на приеме зубного врача.

— Посмотрим, — сказал Дровосек и раскрыл папку. Бурмистров отступил к джипу, однако Дровосек этого не заметил, так как был поглощен содержанием папки.

— Это... Это что? — Дровосек склонился над листами, не понимая или не веря увиденному. — Это разве то, что я просил?!

Дровосек совершенно точно знал, что это не то. Вместо цифр и названий банков, фамилий и сумм перед ним были какие-то схемы — Дровосек сообразил, что это схемы коммуникаций жилого комплекса «Славянка». Он это не заказывал — абсолютно точно! — но к тому же он не мог понять, как дерганый, напуганный Бурмистров смог раздобыть эти схемы, которые явно в коридорах «Рослава» не валялись... Дровосек только хотел спросить об этом Бурмистрова, но тут за спиной Дровосека щелкнула, обломившись, ветка, Монстр прилип спиной к своему джипу, а потом сполз вниз, оставив на машине темный след.

Задавать вопросы больше было некому. Самое интересное заключалось в том, что Дровосек был уверен — он Бурмистрова не убивал. Кто-то другой это сделал.

Дровосек увидел — кто.

За двадцать минут до пятничного полудня, стоя на четвертом этаже ремонтируемого здания в полукилометре от станции метро «Профсоюзная», Морозова была спокойна.

Больше это нельзя было сказать ни про кого. Ни про заметно нервничавшего в преддверии встречи с женой Бориса Романова, ни про угрюмого Монгола, еще не забывшего вчерашней выходки мадам, ни про откровенно страдавшего здесь Карабаса — который никогда не забывал напомнить, что он просто водитель, а стало быть, всякие вот такие стрелки-разборки совсем не про него...

— Я совсем не так себе это представлял, — сказал Романов, покачиваясь на носках и пытаясь таким образом все-таки выглянуть в окно: подходить ближе Морозова ему запретила.

— Интересно — как? — спросила невозмутимая Морозова, не потому, что ей это было действительно интересно, а потому, что нужно было разговаривать с человеком, который сейчас пойдет на встречу с Челюстью, нужно было поддерживать в нем душевное равновесие, уверенность в себе и тех людях, что за ним стояли...

— Я думал, будет много людей со всякими приборами... Те же снайперы... Что-то я не вижу снайперов! — критически заметил Романов тоном, каким в ресторане гурман говорит: «Что-то это мясо не слишком хорошо прожарено!»

— В том-то и весь фокус, — сказала Морозова. — Чтобы их не было видно. На фиг нужны такие снайперы, если их все видят. Правда? — посмотрела она на Монгола. Монгол молча кивнул.

— А ОНИ? — продолжал беспокоиться Борис. — ОНИ своих снайперов не приведут?

— Нет, — уверенно ответила Морозова. — Они же не подозревают, с кем имеют дело. Они думают, что на встречу придет просто один издергавшийся, уставший бояться мужик. Они думают, что можно будет просто показать этому мужику ствол и сказать «Пошли!», и тогда мужик пойдет с ними. Ну, там поставить еще пару человек вокруг места встречи, чтобы мужик никуда не дернулся... Вот и все. Подгонят машину, посадят и увезут.

— Ясно, — Борис криво усмехнулся. — Это ОНИ так думают... А на самом деле...

— На самом деле, — Морозова не упустила случая еще раз обрисовать Романову всю стоящую за ним мощь, — на крыше этого дома, там, правее, и на крыше соседнего дома — пятеро снайперов. В квартале отсюда стоит микроавтобус, и там сидит восемь стрелков, обученных ведению боя в городских условиях. В самом кафе, в служебном помещении, сейчас находятся еще трое наших людей, которые выйдут на террасу по моей команде, — Морозова повернулась, и Борис смог еще раз увидеть выступающую из воротника морозовской куртки металлическую дугу, заканчивающуюся микрофоном. — Они выведут вас, вашу жену и Дарчиева через черный ход во двор кафе, где уже стоит другая машина. Если товарищи из «Рослава» попытаются вас задержать, мы откроем огонь. Мы постараемся избежать ненужных жертв, но сами понимаете, Борис, для нас сейчас главное — это вытащить вашу жену. Ваша семья должна воссоединиться, и только тогда, с душевным спокойствием, вы сможете выступить против «Рослава» хоть письменно, хоть устно... Вы будете уверены в безопасности своей семьи. Это ведь так важно.