– То есть, профессор, вы считаете, что это – ритуальное убийство? – спросила Ольшанская.

– Ни в коем разе! – Отрицательно мотнул головой профессор. – Я о таком даже и подумать не могу! Об этой легенде, кроме специалистов-историков, да, может быть, пары-тройки шаманов-удэгейцев, и не помнит никто.

– Что ж, спасибо, Вениамин Тимофеевич! Конечно, к разгадке нас это не приблизило… – произнёс Константин Михайлович.

– Не благодарите! – замахал он руками. – А если вы поймаете этого…

– Не «если», а «когда», профессор! – ненавязчиво поправил старичка Дрот.

– Простите, когда поймаете этого убийцу, – поправился профессор, – мне бы очень хотелось с ним пообщаться по поводу этого клейма… Это очень важно для науки! Очень!

– Я вам обещаю, Вениамин Тимофеевич, когда поймаем, я вам предоставлю такую возможность.

– Спасибо… – поблагодарил Вениамин Тимофеевич. – Да, вот еще что… По поводу лица… Это, конечно, совсем не моя область…

– Мы вас внимательно слушаем, профессор! – произнесла Ольга. – Важна любая информация.

– Так вот, – продолжил Подорожников, – такое клеймение преступников аббревиатурами «В» – на лбу, «О» и «Р» – на щеках, применялось в Российской империи с 1754-го года по 1845-ый. Именно таким способом был заклеймен широко известный «вор-сыщик» Ванька Каин. До этого клеймили, ставя во лбу «ВО», на правой щеке «Р», а на левой «еръ» – твердый знак, а после стали клеймить на лбу букву «К», на правой щеке «А», а на левой «Т» – каторжный.

– Очень интересный экскурс в историю, – натужно улыбнулся Дрот, уставший от исторических экскурсов. – Не знаю, поможет это нам чем-нибудь или нет, но, спасибо, профессор!

***

Ольшанская стремительно ворвалась в кабинет следователей, оторвав от бумажных дел, корпевшего над ними капитана Самойленко.

Чего Михалыч вызывал? – полюбопытствовал капитан.

– Консультанта по иероглифам пригласил…

– И есть эффект? – ехидно прищурился Самойленко.

Ольшанская уселась за свой стол:

Ну… Послушала одну старую нанайскую легенду о конце света…

– Твою ж растак! Нанайскую?

– Ну, не нанайскую, а мухри… мукли… – Она никак не могла вспомнить наименование народности, названной профессором. – Короче, ожог повторяет описание какого-то там чудесного амулета из легенды вплоть до мелочей! Только нам это ничего не дает – об этой легенде практически никто не знает, кроме нескольких спецов!

– Так надо, растак, потрясти этих спецов! – воскликнул капитан.

– Обязательно потрясем, Коля! Дай задание Сидорову… Где он, кстати?

– В архив метнулся: говорит – нашел какую-то зацепочку… – сообщил Самойленко.

– Хорошо, придет, поглядим – чего он нарыл. Что у нас по тому мужику в арке? Есть что-нибудь?

– Есть! – обрадовал её капитан. – Пока ты отсутствовала, пробил улицу по пути его предполагаемого следования на наличие камер наблюдения.

– Нашел?

– Целых три! – похвалился Николай. – Запросил записи, растак! И о – чудо! На одной из них – его лицо крупным планом!

– Козодоеву показывал?

– Да. Он его опознал…

– Если только его показаниям можно верить, – задумчиво произнесла Ольга.

– Других вариантов у нас нет, растак! – развел руками Самойленко.

– Хорошо, нужно его отработать, Коля.

– Уже, Ольга Васильевна!

– Я так долго отсутствовала? – удивилась Ольшанская.

– Это, просто я такой быстрый! – выпятил грудь колесом капитан. – Я, как только запись раздобыл, с нашими «хакерами» связался – они прогнали изображение через систему опознавания лиц…

– Неужели есть результаты? – не поверила Ольга.

– Крекс-пекс-фекс, растак: наш незнакомец, не такой уж и незнакомец! – «лучился» довольный Самойленко. – Патрикеев Борис Яковлевич, 1989 года рождения. Только-только пятерик отмотал, освободился пару месяцев назад по УДО!

– И прописка есть?

– А то! – ответил Николай. – И в участок на отметку он регулярно ходит.

– Коль, ты веришь, что так бывает? – спросила Ольшанская.

– Нет, – согласился с майором Самойленко, – но проверить надо.

– Тогда поехали… – произнесла Ольшанская, поднимаясь с места.

Дверь в кабинет неожиданно резко распахнулась и в него влетел растрепанный младший лейтенант Тимофей Сидоров – высокий и худой, как пожарная каланча, «студент» с какой-то папкой бумаг в руках.

– Вот! Вот! – с ходу заорал Сидоров. – Я нашел! Нашел! Это маньяк! Серийный!

Ольшанская с Самойленко переглянулись с ехидными улыбочками на лицах и синхронно покачали головами.

– Тима! Тима! – попыталась немного утихомирить возбужденного лейтенантика Ольшанская. – Спокойно!

– Не кричи, твою растак! – добавил Самойленко. – Чего там у тебя?

Сидоров, отдуваясь, упал на стул возле стола Ольшанской и с победным видом положил перед ней папку с документами. Самойленко тоже подошел поближе.

– Я решил пробить в архивах, не случалось ли чего подобного… – начал вываливать подробности на старших по званию Сидоров. – Случай-то явно неординарный…

– И как, успех, растак? – подколол подчиненного Самойленко, посмеиваясь в кулак.

Вот! – Сидоров схватил со стола папку и начал ей потрясать перед самым носом капитана. – Это копии документов! Было еще одно точно такое же убийство! Было! Я как чуял! Маньяк это! Ольга Васильевна! Николай! – Он уже не знал, как убедить начальство поверить в его версию.

– Тима, спокойно! – Ольшанская отняла у него папку, положила перед собой и открывает. – Так, что тут у нас? У-у-у, – протянула она, проглядев первые строки, – почти двадцать лет назад.

– Ну, было же! – Сидоров решил твердо добиваться, чтобы коллеги приняли его доказательства.

– Ладно, сыщик, – произнесла Ольшанская, – отработаем на выезде первую версию, а когда вернемся, обязательно посмотрим, чего ты там накопал.

– Спасибо, Ольга Васильевна! – расцвел Сидоров, добившийся-таки своего.

Под заваренный чифирек разговор потек легко и непринужденно. Зэки расслабились, передавая кружку с ароматным вяжущим напитком, разгоняющим застоявшуюся кровь по венам и заставляющим сердце биться сильнее, из рук в руки.

С верхней шконки спрыгнул Жорка, и тоже присел к столу, положив пред собой блокнот:

– А скажи, пахан…

Хряк закашлялся, подавившись чифирем. Старый весело заржал, а Каин добродушно улыбнулся.

– Осваивает малец феню втихаря, – прокаркал Старый.

– Вот что я тебе скажу, Жорка, – с серьезным выражением на лице произнес вечный каторжник, – не привыкай! Нары – не лучшее место для таких, как ты. Это нам уже поздно меняться, а у тебя еще вся жизнь впереди.

– Да я понимаю… – понятливо кивнул Жорка.

– Я уже пустил по своим юристам прогон, чтобы про тебя поспрошали, да посуетились, – сообщил Каин. – Да, действительно, подставили тебя, как лошка позорного! Но не меньжуйся – скоро на волю выйдешь, пацан.

– Серьезно? – не поверил своему счастью паренек.

– Ты чё, малец, после всего случившегося, пахану не веришь? – удивился Старый.

– Я… да… спасибо[1]… Ой! От души!

– Зачастил. Хватит уже! – остановил поток благодарностей Каин. – Чего спросить-то хотел?

– А, да: а ты действительно тот самый Ванька Каин? – бухнул Жорка, и уставился во все глаза на вечного вора.

– Тот самый, – Жорка, кивнул Каин, – тот самый… Да, Хряк, – Каин неожиданно повернулся к своему сокамернику, вспомнив кое-что. – Как бы мне насчет Антиквара справочки навести? Я ведь думал, что он загнулся, падла! Ан, нет – живехонек!

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.