Распахнулась дверь, Сью тут же соскочила с подоконника, и только тогда Кэт увидела: ее партнер вовсе не «автоклуб» – это не кто иной, как Люк Уилсон. А как же Пенни? Кэт даже пришлось приподняться, чтобы разглядеть среди моря голов крошечную фигурку девушки. Вот только и Пенни Браун была не одна.

Они стояли с краю, оба невысокие, оба с повязанными на шее шарфиками с логотипом школьного хора. И оба внимали каждому слову Хита. Это была единственная пара, которая послушно все выполняла, как будто больше всех боясь напортачить.

Словно неверный шаг – и их выгонят из зала. Но было кое‑что еще, что сильно удивило Кэтрин:

Люк Уилсон и Пенни Браун избегали смотреть друг на друга. И стояли так далеко, как будто старались даже случайно не встретиться.

Хитклифф остался без пары, из‑за чего Кэт на миг стало немного стыдно, но она быстро подавила это чувство. Теперь он прохаживался по залу, корректируя танцоров, пока не остановился рядом.

Пары сделали первый круг, как в прошлый раз научила миссис Шнайдер, потом второй, третий. Попробовали пройти под музыку.

– Это катастрофа, – шепнул Хит. – Они все время друг на друга натыкаются, – покачал он

лохматой головой. – Как будто не на паркете, а на футбольном поле, и цель – уложить как можно больше соперников собственными плечами.

– Ну, половина танцоров – спортсмены, так что чего ты хочешь? – прикрыла рот рукой Кэтрин, чтобы скрыть смешок. – Придется работать с тем, что дали, увы.

– Ладно, попробуем иначе, – произнес парень. – Пять минут отдыхаем! – крикнул он. – Уилсон, со мной.

Кэтрин понятия не имела, зачем ему понадобился Люк Уилсон, но, когда парни вернулись из коридора, держа в руках несколько горшков с цветами, растерялась еще больше. Всучив один горшок Эмбер, чтобы освободить руки, Хит расставил по зал стулья, а потом водрузил на каждый по фикусу.

– И зачем это?

Довольный собой, он занял место в центре и отряхнул ладони.

– Будем учиться вальсировать вокруг них.

Если кто‑то заденет – сорок отжиманий. А его партнерша… – Он кивнул в сторону ведра и швабры, которые определил в самый центр, словно это алтарь. – Ну вы поняли. Государственное имущество портить нельзя. Это я вам со знанием дела заявляю.

– Может, зря мы мегеру прогнали? – шепнула стоящая рядом Эмбер, на что Кэт, не удержавшись, ткнула ее в задницу носком ботинка, но тут же невинно улыбнулась – Я случайно, прости.

– Итак, сначала показываю я, – произнес Хитклифф. – И Кэтрин мне поможет.

– Кэтрин подвернула ногу и не может ходить, – крикнула с подоконника девушка.

Хитклифф рассмеялся и покачал головой:

– В таком случае мне придется рассказать, что у тебя написано на третьей странице ежедневника.

По залу пробежал дружный смешок.

– Ты врун. Ничего там не написано. И ты знаешь, что я патологически не переношу врунов.

– Котик, ты патологически людей не переносишь, давай будем честны.

Все рассмеялись уже громче. Кэтрин покачала головой, но все‑таки встала.

– Вот что любовь с людьми делает! – воскликнул Хитклифф. – Она идет, она исцелилась, вы только поглядите!

– Замолчи! – Подойдя, она захлопнула его рот своей ладонью. На что он совершенно бессовестно обнял ее.

Ах ты мерзавец! Либо придется стоять так, либо он снова начнет нести чушь, а так как ничего похожего на кляп поблизости не валялось, пришлось смириться.

– Кэт, мы, конечно, все понимаем, но, может, ты к нам повернешься? – крикнул Такер, снова вызвав хор нелепых смешков.

– Только попробуй, – прошептала Кэтрин сквозь зубы, глядя Хиту прямо в глаза, и медленно отвела руку от его лица.

– Я могила, – подмигнул он. – Когда надо, могу молчать под любыми пытками. Не забывай, меня вырастили люди, держащие нелегальный бизнес.

– Господи боже… – Это был даже не стон, а жалкий хрип, оплакивающий будущее и этот бал, с каждым днем катящийся все дальше и дальше в бездну. И они завальсировали по паркету.

Когда репетиция окончилась и зал опустел, Кэтрин устало опустилась на край сцены. В глазах на секунду потемнело, так что пришлось прислониться к стене.

– Давно ты здесь? – спросил парень, натягивая свою кофту и бросая в сумку бутылку воды.

– С самого утра, – ответила девушка. – Уроки, потом обсуждение бала с Эрлингтоном, организационный комитет. И вот репетиция.

– Ты слишком много работаешь, Кэт.

– Да нет, я… – Удивительно, она сама не поняла, когда начала перед ним оправдываться. – В любом случае мне это все зачтется при поступлении в университет.

– Куда ты подала документы?

– Гарвард, Йель, Стэнфорд, – принялась загибать пальцы, – и дальше по списку.

– Вся Лига плюща? – присвистнул Хит.

– Как видишь, я люблю ставить перед собой труднодостижимые цели.

– А запасной вариант?

– А запасных вариантов нет.

– Это заслуживает уважения, – произнес парень, а потом достал из сумки крафтовый пакет из закусочной. – Я заскочил по дороге в «Вендис». Не бог весть что, конечно, но лучше, чем ничего.

– Ты можешь пообедать там, – указала девушка на стол в углу зала. – Я не буду мешать.

– Вообще‑то я купил это тебе.

Он перекинул рюкзак через плечо, надвинул капюшон и засунул руки в карманы. Кэтрин же замерла как вкопанная, потому что к головокружению добавилось кое‑что еще: екнуло сердце. Вот только вовсе не от голода. И это было ой как нехорошо! Хитклифф же поставил пакет рядом с девушкой, подмигнул на прощание и ушел. А она так и осталась сидеть, глядя ему вслед.

* * *

Принстон был не единственным вариантом для Тейлор, хотя самым желаемым. Ей нужно было подать документы до первого января. И чем ближе подходила эта дата, тем больше она нервничала и сомневалась в том, что у нее получится. Тейлор не представляла, как именно она будет ждать решения университета, которое должно было прийти к ней до тридцать первого марта. В начале учебного года у нее возникла идея поставить только на Принстон. Таким образом она смогла бы подать документы чуть раньше по специальной программе. Результаты тоже пришли бы гораздо раньше.

Однако Джонсон испугалась. Что, если ее не примут? Тогда она останется ни с чем.

Всем казалось, что Тейлор все дается легко и просто, но это было глубочайшим заблуждением.

Просто никто никогда не видел ее слез, бессонных ночей, истерик и апатии. Она оставляла все вышеперечисленное лишь для себя.

После субботней игры Новак официально объявила войну. Группа поддержки разделилась на два лагеря, и началась агитация: «Не голосуйте за Тейлор на балу». Пошла сплетня, что Тейлор выгнала Эмбер из‑за Гарри. Джонсон никак не комментировала подобные заявления, а провела серьезную беседу с командой о спортивном духе, конкурентности и честности. Девочки услышали ее, и это было главным. Конечно, Гарри немного раздражал:

ходил по коридорам школы, выставляя себя напоказ. Это продолжалось до того момента, когда Лоренс пришел на репетицию.

Дэн вел себя странно. Он перестал глупо шутить, когда видел ее, даже избегал ее взгляда. Тейлор хотела бы отмахнуться от этих мыслей, но не могла. Его поведение раздражало. Горячо – холодно. Холодно – горячо. Ей хотелось со всей силы встряхнуть Лоренса.

Она услышала хлопок входной двери, а затем шаги. Никаких громких возгласов – значит, Райан не пришел вместе с Дэном, а остался у своей тайной девушки. Тейлор прекрасно знала, что этой девушкой была его школьная любовь Рейчел

Мидлкит. У них были странные отношения. В выпускном классе она променяла Райана на другого, потом на первом курсе всячески пыталась снова завоевать его внимание. Казалось, Рейчел сама не знает, чего хочет. Они сходились и расходились миллион раз. В какой‑то момент Райан перестал рассказывать обо всех паузах и новых, более осознанных начинаниях. Казалось, ему самому неловко, что его отношения протекают именно так, однако порвать окончательно и бесповоротно с Рейчел он не мог.