– Ты чего сидишь в темноте? – раздался тихий голос Лоренса за спиной.

Тейлор невольно напряглась от его присутствия. «Может, признаться?» – пронеслось в голове.

Может, рассказать ему, что, когда в этом огромном доме так пусто и тихо, она включает фильмы свое мамы и смотрит на нее через экран? Поймет ли Лоренс или назовет сумасшедшей? Тейлор начала так делать шесть лет назад. Когда дружба с Пенни Браун оборвалась, она поняла, что родители в жизни других детей присутствуют. Именно они готовят ужин, помогают делать уроки, собирают ланч-бокс в школу и далее по списку. У Пенелопы и Тейлор все было иначе. Они проводили вечера вместе, и в те самые моменты Тейлор не особо скучала по родителям. И вот дружбе настал конец. Больше нет совместного с Пенни просмотра фильмов.

Нет караоке, устроенных наспех концертов в холле дома. Есть только Тейлор, ее обязанности и мама,

которую она видит на экране. В этот раз она пересматривала «Невеста, беги!». Джулия еще так молода в этом фильме. Тейлор ловила внешнее сходство между ними, и это ее согревало.

Лоренс продолжал стоять позади нее и терпеливо ждал ответа.

– Глаза болят, – сказала Тейлор. – Я сегодня весь вечер пишу мотивационные письма и перепроверяю файл перед подачей.

Лоренс увидел упаковку от старого DVD, лежащую на журнальном столике. Она была открыта, а самого диска внутри не было. Дэн понял, что Тейлор недоговаривает, однако давить не стал. Он знал о ее секрете. Не первый раз ловил ее за просмотром. А еще Лоренс знал, что она пересматривает мамины фильмы, когда ей очень грустно.

– Знаешь, никто не сказал, что будет так сложно… Это эссе вытянуло из меня последние силы, – неожиданно тихо прошептала Тейлор.

– Хочешь, прочитаю?

Повисла неловкая пауза, в конце которой Тейлор качнула головой:

– Нет.

Это эссе никто не читал, и она не хотела делиться им ни с кем, кроме… мамы. Тема сочинения:

«Женщины, которые вас вдохновляют». И Тейлор не нашла никого, кто бы вдохновлял ее так же сильно, как мама. Эссе получилось признанием е в любви, а еще в нем звучали грустные нотки, которые она планировала поправить, чтобы отправить

эссе в Принстон без всяких соплей. Сопли, по заветам матери, должны были остаться в ванной, а не выноситься на публику. Как бы больно ни было.

А в жизни Тейлор вообще все шло как по маслу.

Она не имела права на эту глупую грусть. Ей стоило взять себя в руки. Немедленно. Тейлор решительно выпрямилась.

– Когда вы уезжаете на Гавайи? – Ей необходимо было чем‑то забить эфир.

– Планы поменялись, – как бы между прочим бросил Дэн. – Райан не хочет уезжать. Да и у меня тут появились дела.

– Какие еще дела?

Тейлор чувствовала, как от волнения у нее сводит желудок.

– Участие в школьном бале.

Она слышала улыбку в голосе Дэна, но не знала, что ответить. Сжав кулаки, она попробовала справиться с нервозностью. Лоренс остается в Деполе ради нее…

– Принстон, значит… – Дэн прочистил горло.

Тейлор была благодарна ему за смену темы.

– Он самый, а еще Йель и мой запасной вариант – Нью-Йоркский университет.

Дэн плюхнулся на диван рядом с ней. В полно темноте их гостиная, над которой трудился модный дизайнер, казалась абсолютно другим местом.

Будто они вовсе не сидят в доме у Джонсонов, над ними не висит хрустальная люстра, на полу нет персидского шелкового ковра, а в углу – мраморного

камина. Темнота все упростила, скрыв ненужную и не имеющую особой важности и ценности шелуху. Темнота обострила другое… более глубокое и вызывающее рой мурашек. Тейлор почувствовала рядом плечо Дэна. От него, как всегда, исходил жар, и он передавался ей. Она сжала кулаки.

– Мне кажется, Нью-Йоркский университет – лучший вариант среди всего, что ты перечислила, – тихо произнес Лоренс.

Его голос звучал непривычно серьезно. Тейлор не знала, что ответить. Она не совсем поняла его комментарий к ее выбору университетов. Объективно университет Нью-Йорка был хорош. Но среди перечисленных далеко не самый лучший.

– Тебе там нравится? – попыталась она поддержать разговор.

В ответ Лоренс пожал плечами. Она почувствовала движение рядом с собой, а затем его ладонь на мгновение коснулась ее бедра. Должно быть, случайно, ведь Дэн так резко отдернул руку, что Тейлор даже слегка подпрыгнула от неожиданности.

Боже, как неловко!

– Сойдет, – произнес он хрипло и откашлялся.

Она не понимала, что происходит. Но темнота вокруг, тепло, исходящее от него, его запах и хриплый голос… Тейлор чувствовала, как предательски покрывается мурашками.

– Но их команда по чирлидингу почти всегда занимает первые места на соревнованиях штата, – выпалил он, меняя тему.

– И поэтому мне там самое место? – озадаченно уточнила Тейлор.

– Тебе это нравится, почему бы не продолжить? – предложил Дэн.

– Потому что это должно остаться в старше школе, а дальше меня ждет взрослая жизнь… – нахмурившись, сказала Тейлор.

– Взрослая жизнь – отстой, – фыркнул Дэн. – Надо веселиться, пока можешь.

– Кто тебе сказал, что чирлидинг мне нравится? – недоуменно спросила Тейлор.

Повисла пауза.

– Я был там в субботу, – нехотя признался Дэн, и Тейлор почувствовала, как изменился его голос. – Ты радовалась либо чирлидингу, либо победе Люка Уилсона.

Тейлор услышала странные нотки в тоне Дэна при упоминании Люка. Это была ревность? Нет-нет, быть такого не может.

– Хочется верить, что такие эмоции у тебя вызывает не баскетболист. – Он попробовал пошутить, но вышло не очень. – Ты вся просто светилась, – на выдохе произнес он.

Тейлор замерла. Он был там в субботу? В голове не укладывалось. Хотелось спросить: «Зачем?» – но она боялась услышать ответ. Он мог разбередить в ее душе то, к чему она не была готова.

Лоренс сделал глубокий вдох и спросил:

– Он тебе нравится?

Ее сердце пропустило удар. БАМ! И стук усилился.

– Люк? – глупо переспросила Тейлор.

Она вспомнила сгоревшую елку в доме Уилсонов и подумала, что в тот день сгорели и все чувства к нему.

– Нет, Люк Уилсон не в моем вкусе, – покачав головой, задумчиво пробормотала она. Но почем он спрашивает? – Горящая елка – все, что нас связывает. – Она попыталась плавно свернуть с темы.

– Елка? Горящая? – Недоумение, с каким Дэн задал эти вопросы, вызвало у нее слабую улыбку.

– Да, именно горящая елка. – Она запнулась. – Я потом расскажу тебе эту историю.

Сейчас вдаваться в подробности не хотелось.

Тейлор часто думала: а что было бы, если бы того дня в ее жизни вообще не было. Она бы продолжала дружить с Кэт и Пенни? Как бы повлияла на них эта дружба? Тейлор казалось, что, наверное, она чувствовала бы себя менее одинокой.

– Значит, будешь играть во взрослую жизнь и корпеть в Йеле над учебниками, – подвел итог Дэн.

– Я все же надеюсь на Принстон.

– А я на Нью-Йорк, – шепнул он ей на ухо. – Ведь тогда мы будем в одном городе.

Короткие волоски на затылке встали дыбом.

Новый рой мурашек пробежал вдоль позвоночника. Тейлор ничего не понимала. Ведь на репетиции Дэн даже не смотрел на нее. Ей казалось, она выдумала тот поцелуй в щеку, что случился несколько дней назад. Так равнодушно он вел ее в вальсе.

А сейчас… Что происходит сейчас?

– Зачем нам с тобой быть в одном городе?

Она повернула к нему голову, чувствуя теплое дыхание на лице и пряно-сладкий запах Дэна.

Пауза. Натянутая. Полная волнения и недосказанности. Такие паузы вовсе не тихие и незаметные.

Они кричащие. Дыхание у Тейлор сбилось, когда она почувствовала приближение Лоренса. Секунды медленно текли… Неожиданно она почувствовала теплые мягкие губы на своих губах. Касание нежное, едва уловимое, но столь трепетное.

– Чтобы я мог чаще это делать, – прошептал Лоренс.

Тейлор кончиками пальцев провела по горящим губам. Их покалывало, а кисть дрожала. Мысли разбегались. Лоренс, затаив дыхание, ждал. Она провела носом вдоль его щеки и неожиданно для самой себя приникла к его губам.