Время от времени зрителям добавлял кайфа барабанщик Паша, который то зашибал пятиминутное соло посередине куплета, то, нечаянно заснув, стукался головой о барабан. Последний номер зрители просили повторить на бис.

Не отставал и Руслан. Он хоть и пил мало, но в пьяной компании подпадал под общий настрой и чувствовал себя сильно навеселе.

Положив на пол гитару и сорвав со стойки микрофон, Руслан в конце концов ушел куда-то в середину зала и там, агрессивно нависая над какой-то девушкой, под один ударник кричал ей слова финального припева забойной песни:

Девушка — и правда одетая в черное — неуверенно улыбалась, не понимая, изгаляется Руслан просто так или действительно хочет услышать от нее «да».

Ребята, которые оставались в клубе за старших в этот час и пустили «Звездную дорогу» на сцену сверх программы, серьезных вопросов не решали — но один из них в полном восторге кружил около Руслана и клятвенно обещал, что боссы завтра же узнают о грандиозном успехе новой группы, и Руслану больше не придется платить за право выйти на сцену, а наоборот, «Звездная дорога» будет получать гонорар за выступления в «Принце Флоризеле».

Когда Руслан уже с трудом держался на ногах от усталости, он приземлился на стул напротив девушки в черном и негромко сказал в микрофон:

— Вы прослушали выездную репетицию группы «Звездная дорога» и лично Руслана Чайковского в моем лице. Когда-нибудь вы будете рассказывать об этом детям.

С утра Руслан принял решение: сделать на синтезаторе как можно больше аранжировок «¬-1» для своих песен и записать их в MIDI-формате на дискету и винчестер ноутбука. Дискету можно затолкать в любой порядочный синтезатор, а ноутбук с саунд-бластером вообще можно подключить к любому усилителю. Правда, звук будет похуже, чем у порядочного синтезатора, зато играть можно даже в самом занюханном клубе, где есть аппаратура для танцев.

Под этим соусом Руслан купил ноутбук, и на его карточке осталось меньше 10 тысяч долларов, а количество компьютеров в доме увеличилось до пяти (включая Машины «Макинтоши»). Шура Шмелев, который строил в доме Марии локальную сеть, говорил, что неплохо бы еще и сервер поставить, на что Руслан отвечал: «Поставим».

Сделать сносный «-1» запросто можно за пару часов. А можно и за полчаса — если не очень заботиться о качестве.

Руслан о качестве заботился, и они с аранжировщиком засели за работу основательно. Руслан загонял тексты и аккорды в компьютер и там же, в программе визуальной аранжировки, с которой справится и ребенок, сооружал «болванки». Под них уже можно было петь — но только в стиле «караоке по-русски».

«Болванка» делалась минут за двадцать. Пять минут, чтобы выбрать стиль, десять — чтобы расставить аккорды по своим местам, и еще пять — чтобы убедиться, что все сделано правильно.

Аранжировщик Костя возился с готовой «болванкой» часа полтора, не меньше, но зато получалось уже вполне прилично. На уровне среднестатистической попсы с поправкой на роковую фактуру и стиль.

В принципе, современный синтезатор может заменить любой коллектив музыкантов — от рок-группы и до оркестра. Можно запросто вылезти на сцену и кривляться под синтезатор с не подключенными ни к чему инструментами в руках. И никто кроме особо продвинутых знатоков ничего не заметит. Ведь даже откровенная «фанера», когда не только аккомпанемент, но и голос записан заранее, обнаруживается обычно только в случае технических накладок.

А с другой стороны, MIDI-формат, в отличие от просто фанеры или «-1», позволяет отключить при исполнении любую партию. Готова «живая» партия баса — можно отключить синтезаторный бас и играть «в три руки» — синтезатор, бас и голос. И так далее, пока не останется чистая партия синтезатора, расцвеченная вдобавок живой импровизацией клавишника.

За три дня Руслан с Костей сделали десять песен и тут же сели писать «Необъявленный концерт».

Начали с того, что съездили еще разок в ночной клуб «Принц Флоризель» и выкатились на сцену вторым номером, после стриптиз-балета. «Чернокнижника» и «Песню воздушных струй» играли всей командой, еще пять вещей — под синтезатор и одну — под гитару.

Костя тихо сидел в уголке и записывал на магнитофон реакцию зала. А потом на компьютере вмонтировал аплодисменты, крики и свисты в домашнюю заготовку со студийной записью вокала. Вернее, не совсем студийной — в Машиной квартире не было должной звукоизоляции, и направленный микрофон не полностью отсекал посторонние шумы.

Результат создавал вполне реальное ощущение живого концерта, записанного качественно, но не идеально.

А менеджеры тем временем раскручивали рекламную кампанию.

По сути дела, они все и придумали. То есть записать альбом якобы с концерта придумали Руслан с Костей, а менеджер Олег Давыдов только спросил:

— И что вы с ним будете делать?

Присутствующие устроили мозговой штурм и изобрели финт ушами.

Младший из менеджеров по имени Вадим подъезжал к какой-нибудь школе и интересовался у первого попавшегося пацана пубертатного возраста:

— Хочешь заработать?

— А кто же не хочет? — отвечал, как правило, пацан. Впрочем, некоторые особо осторожные говорили: «Смотря как».

Из магнитофона в этот момент доносилось что-нибудь вроде:

В конце, когда Руслан, словно обессилев, выбрасывал последнее «Я буду твоим!» сухим и хриплым усталым выкриком, музыка вдруг менялась, и вступала Оксана со своим гиперсексуальным полушепотом, от которого у мальчиков немедленно начиналось восстание плоти:

И пока эхо бесконечно повторяло последнее «Эй», менеджер спрашивал:

— Нравится?

А как это могло не понравиться мальчику в период полового созревания, если подпевка записывалась в тот момент, когда Оксана сидела голая перед телевизором, где показывали порнуху, доведенная Русланом до степени нимфомании средней тяжести и вдобавок ласкающая сама себя одной рукой, в то время как в другой руке у нее радиомикрофон, очень напоминающий фаллический символ. И хотя записывался только голос, этот голос не оставлял никаких сомнений, что его обладательница сидит голая, смотрит порнуху и прямо сейчас будет трахаться.

Короче, мальчик на грани преждевременной эякуляции выдыхал: «Круто!» — и тут его обещали с этой девушкой познакомить.

— На многое, конечно, не рассчитывай, но дружеский ужин при свечах я тебе гарантирую.

У юноши глаза по семь копеек и он готов сделать все, что надо, без всякой платы. Но деньги маячат, как ненавязчивый фон, и остается только один — самый главный — вопрос:

— Что надо делать?