Ася не удержалась и протянула руку, коснувшись плеча брата, и даже аккуратно прижалась виском к мужскому рукаву.

— Спасибо.

Карим чуть сдвинулся и обнял сестру в ответ. Как-то сразу стало легче.

— Ох, Асия, заварила ты кашу! Но Макар мне понравился — хороший человек. Только… он не готов к семейным отношениям, — посмотрел на нее, ожидая реакции. — Он сам сказал.

— Я знаю.

— Еще он сказал, тебе было плохо…

Девушка опустила глаза в пол.

— Было.

— Почему не сообщила? Не приехала? Неужели чужой мужчина был предпочтительнее, чем семья? Мама?

— Я приехала к нему не за этим. Я… по делу. А уже там, у него, случайно… Так получилось. Извини, что не сообщила. Надеялась, что об этом вообще никто не узнает. Зачем он рассказал?

Разговор сегодня не клеился. Девушка встала, в недрах шкафа нашла старую спортивную сумку, замерла напротив полок, думая, что же взять в первую очередь.

— Он переживает за тебя, — словно бы невзначай бросил брат.

Ася усмехнулась:

— Он мне даже суп варил по настоянию врача!

Рахманов младший грустно улыбнулся.

— Тебе надо поговорить с Рафиком…

— Нет!

Ни за какие коврижки Ася не пошла бы на такой разговор с братом добровольно.

— Тогда… прекращай эту «дружбу», Асия. Нехорошо. Мухаммед надеется. Строит дом для будущей любимой жены…

— Я прекращу. Обещаю.

— Ну, тогда может, начнем собираться? — посмотрел на наручные часы. — Время уже к вечеру…

Мак как раз успел припарковаться в своем дворе, когда затрезвонил сотовый телефон.

— Алло!

— Мак, слушай, может, напьемся? — Илья был взбудоражен, и Климов поставил бы на то, что уже принял на грудь.

— Ты где?

— Дома, где ж еще!

— У тебя же экзамен завтра!

— Да похрен на экзамен! У меня сын родился!

Мак рассмеялся: Речь умело выставил приоритеты!

— Ну, давай! Где? Когда?

— Так приезжай сейчас ко мне!

— И как я пить буду? Я ж за рулем.

— Останешься до завтра. Или до послезавтра! Макар, будь другом, не ной! Давай, жду тебя.

— Ладно. Что-нибудь захватить?

— Нет. Я подготовился, — было слышно, как Речинский ржет, отвернувшись. — Так что приезжай, жду!

Климов снова завел авто и вывернул со двора.

Пока ехал по вечерним улицам, размышлял обо всем. Вчерашний день был насыщен событиями. Сегодняшний ни в чем ему не уступал. И сквозь мелькающие воспоминания тоненькой ажурной ниточкой тянулось присутствие Аси. Кроха, малышка, девочка… Хрупкая, беззащитная. Куда делась та, что показалась ему дерзкой и смелой при знакомстве? Куда делась противоречивая Ася, которая цепляла непредсказуемостью? За эти два неполных дня он познакомился с новой Асей, но, — Мак вздохнул, — от этого не менее интересной. Испуганным олененком она теперь казалась. Со своими заморочками и тараканами, которых Климов пока не понимал. Но ощущал потребность понять, чувствовал, черт возьми, он и правда чувствовал, что ее надо от чего-то защитить. Все в девушке кричало о какой-то обреченности, смирении с неизбежным, но крайне нежелательным. Откуда эти мысли? Макар не смог бы четко сейчас сформулировать, слишком всё свежо, не переварил еще… Хотя, если вспомнить, какой она вчера утром позвонила в его дверь…

А эти ее братья, один другого чище! Тот, который ехал в его «такси» — высокомерный перец. Старший, с которым мельком виделись у больницы, заметно невооруженным взглядом — бескомпромиссный, а может, и того хлеще. Младший… этот вроде в адеквате, но плохо читаемый. Климов, который умел разбираться в людях в силу работы с ними, да и вообще, никогда не жаловался на неправильное первое впечатление, не смог бы сказать что-то определенное о Кариме. Он, как и Ася, был слишком противоречив.

И среди всех этих мужиков выросла вот такая малышка. Задавленная, затюканная… Немудрено. Куда только ее мать смотрит?

Илья ждал его во дворе, точнее в гараже, сидя в стареньком, но вполне жизнеспособном кресле с бутылкой виски в руках. Отпито немного, и Мак надеялся, это первая открытая Речинским бутылка, иначе это уже не интересно!

— О, Климов! — друг встал, чтобы еще раз за сегодня поприветствовать гостя. — Рад, что ты приехал!

— Я за любой кипиш, ты же знаешь! — хлопнул друга по плечу.

— Знаю, поэтому позвал именно тебя.

— Отец твой как? Смирился?

Мак знал о конфликте Ильи с отцом, без подробностей, но достаточно, чтобы переживать за друга.

Илья наклонился и заговорщицки шепнул:

— Он еще не знает! Прикинь? Ха-ха! Вот подстава!

Похоже, бутылка не первая… Да и вообще, обычно хмурого Речинского было не узнать. Климов взял из рук друга алкоголь, прикладываясь к горлышку, ибо Речинский столов не накрывал, а в гараже даже кружки ни одной не было.

— Все равно ведь узнает! Какая разница — когда?

— Ксю не хочет, чтобы он навещал ее в больнице. Да и я… тоже не хочу. Ну, так что, — хозяин импровизированной вечеринки встал, чуть пошатнувшись. — Может, переберемся в дом? Я пиццу заказал!

— Пицца и виски? Смело, — усмехнулся Климов. Вечер обещал быть томным.

Спустя пару часов друзья снова вышли во двор, подышать теплым летним воздухом.

— Слуш, — начал уже порядком нетрезвый Илья. — Расскажи, что там у тебя с Изюминой. А то как-то я всё пропустил. Я так понял, у вас того… — он сделал жест пальцами, значение которого не такому пьяному Маку было не доступно.

Обсуждать Асю не хотелось. Или хотелось? Хотелось поговорить, ничего не рассказывая. Но так не бывает!

— Не того, брат. Просто… она интересная.

— Ааа, ну, это мне знакомо, — лукаво прищурился Речь. — Сначала интересная, потом привлекательная, а потом… дети.

— Сплюнь, какие дети! Я с ней даже не спал!

Илья, который было поднес недавно зажженную сигарету ко рту, замер и уставился на Макара.

— Ч-чего? — свел брови. — Ты? И не спал?

— Клянусь! — Мак отвернулся. Ему было и смешно, и почти стыдно. Их с Асей отношения и правда выбивались из его обыденного амплуа.

— Эээ… Климов… похоже, все еще хуже, чем я думал!

Вот блин, эту фразу он сегодня уже слышал, правда, в другом контексте.

— Все нормально, — вспомнил последнюю встречу сегодня. — Наверное.

— Не слышу уверенности в голосе!

— Да родственники у нее странные.

Илья хохотнул:

— Родственников мы не выбираем! Это только тебе повезло, и мама, и папа в адеквате. Не все такие счастливчики! Вон у меня теща вообще грызмза… а что делать? Терплю!

— Угу. Но у Аси, бл@, особенные! Три брата, прикинь! И каждый с прибабахом! Пасут ее, словно девчонке пять лет! Говорят, где жить, что делать, с кем спать!

— Чего? — снова удивился Речь. — Ты с ними это уже успел обсудить?

— Я вообще еще ничего не успел, а они… в общем, не знаю. Не уверен, что оно мне надо.

— А как же Изюмина?!

— Изюмина… Изюмина хочет, чтобы я ее девственности лишил, — вырвалось у Мака, и только потом он понял, что говорить этого не стоило. Ни другу, ни кому-либо вообще. Черт, пора завязывать с вискарем, язык свой он уже не контролирует!

Тут он снова посмотрел на Ильюху. Тот сидел с открытым ртом, из которого виднелся кусок недожеванной пиццы. Похоже, у Климова все же получилось удивить его по-настоящему.

— А ты, что же, отказался? — все же смог сформулировать вопрос Речинский.

— Нет, что я дурак что ли? Но торопиться не хочу. Вдруг жениться заставят потом! — решил свести всё к шутке. — Надо сначала взвесить все «за» и «против»!

— Если что, — проглотил, наконец, еду Илья, — у нас осталось два ящика водки со свадьбы. Могу оформить по сходной цене, — и получил от Мака дружескую затрещину, после которой оба рассмеялись.

Мама была рада переезду дочери. Улыбалась, хлопотала, пыталась что-то переложить, прибрать, пока Ася не попросила оставить ее и вещи в покое. Поворчав, женщина скрылась на кухне, откуда уже доносились различные запахи: раз приедет старший сын, значит бывать семейному ужину. Не важно, что Рафик мог вообще не остаться на него: важно было быть наготове. Впрочем, у Аси аппетит снова пропал, несмотря на то что за весь сегодняшний день, кроме стаканчика кофе в больнице ничего не ела.