— Что-то случилось? — озадачилась я, потому что не чувствовала ничего необычного или жуткого.
Происшествие на Лубянке, когда я слишком близко познакомилась с составом метро с неожиданной стороны, жило в памяти отчётливо, но за всеми последующими приключениями померкло и уже не так пугало. Тем более со мной Ейш, а рядом с ним вообще ничего не страшно.
— Не люблю метро, — сознался он. — Нигде больше не видел такой концентрации всей этой гадости. Да и энергетика в целом...
— Зато понятно, куда надо ходить подзакусить, — хихикнула я.
— Главное, чтобы тобой никто не подзакусил, — с ворчливой иронией отозвался Кощей.
— Это разумные опасения или сказывается нелюбовь к метро?
— Скорее, последнее, — самокритично подтвердил он. — Как минимум эта станция выглядит чистой, вся мерзость ближе к центру.
— Интересно почему? Не успела завестись или здесь чаще бывают операторы?
Ейш пожал плечами, ещё раз огляделся.
— Там просто выше концентрация энергии. Город так устроен, что всё туда стекается, к сердцу. Люди и сами не до конца понимают, что именно они построили, создав эту подземку, и наверняка ничего подобного изначально не планировали. Одна схема чего стоит. С другой стороны, это же схема, физически линии расположены не совсем так…
— Ну ты не одинок в своих подозрениях, — оживилась я. — Ты просто не представляешь, сколько страшных историй ходит про подземную Москву в общем и метро в частности. Я сейчас уже много чего не вспомню, а в старших классах интересовалась. Ночью очень интересно читать, никаких ужастиков не надо! Хотела заняться диггерством. Это те люди, которые по подземельям лазают. Но не сложилось. Есть страшилки попроще, про гигантских белых метротараканов, которые питаются бесцветными галлюциногенными метропоганками. Есть про гигантских крыс и мутантов, жрущих людей. И про гигантское подземное озеро, куда можно попасть с недостроенных станций, и второе секретное метро. А у Кремля, мол, есть трещина аж до самой Преисподней, а в пещере под Лобным местом проводят кровавые ритуалы, на которых Москва держится!
— Зачем нужны ритуалы, когда здесь и без них энергия бурным потоком? — кривовато улыбнулся Кощей, никак не комментируя вываленный на голову городской фольклор. — Фокус в центре, но только потому, что это центр.
— Если хочешь, можем посидеть в кафе, подождать, пока рассосутся пробки, а потом на такси поехать, — предложила я. — Ну дольше, да, но и фиг с ним!
— Потерплю, это же не фобия. Ты первая из моих знакомых одарённых, кто нормально чувствует себя в метро, — задумчиво проговорил он. — Насколько помню, все операторы, с которыми я общался, его недолюбливали ещё до того, как сформируются способности. Может, в этом дело?
— Имеешь в виду, никто мой пульт не сбивал, он сам сбился из-за метро? — сообразила я, что он имел в виду. — А такое вообще возможно?
— Насколько знаю, никто не проверял, но я многое пропустил.
Простояли мы минут десять, пропустив поезд, следующий без посадки. Ближе к центру народу в пустом поначалу вагоне стало больше, а на пересадке, которая привела на нужную ветку, всё шло уже как обычно. Не час-пик, но нормальная оживлённая станция.
Состав попался старенький, весьма раздолбанный, давно я таких не встречала. Кощей вошёл внутрь, тревожно озираясь, но выйти не попытался, прошёл к сиденьям, куда я его тащила. Спросила бы, что не так, но поезд так громыхал, что пришлось бы кричать. Устроились мы в начале последнего вагона, возле окна с видом на соседний. Ейш аккуратно утвердил рядом с собой рюкзак-переноску, и я снова уткнулась в телефон, чтобы поскорее всё настроить.
Не сразу поняла, что именно меня отвлекло. Движение на периферии зрения заметила уже после, уже намереваясь поднять глаза, но задержавшись взглядом для того, чтобы нажать пару кнопок. Посмотрев же вбок — вскрикнула и испуганно шарахнулась на Кощея.
Прилипнув к окну снаружи, там, на сцепке между вагонами, кто-то стоял. Я моргнула — и видение пропало, а Ейш обхватил меня руками за плечи.
— Что такое? — спросил у самого уха.
Я тряхнула головой, ещё раз посмотрела в окно и никого не увидела, но замалчивать происшествие не стала.
— Показалось, на сцепке кто-то стоял, — обернулась я и почти прижалась губами к скуле мужчины. — Не успела рассмотреть, тёмная фигура.
Хмурясь, Кощей бросил взгляд в сторону окна и выразительно дёрнул головой.
— На станции выйдем.
Я кивнула. Идея ехать на метро окончательно перестала казаться хорошей. Лучше любые пробки, чем вот это! Непонятно только, как мне теперь до работы добираться?..
Поезд стал замедляться. Я выпрямилась, выбираясь из невольных, но таких уютных объятий. Ейш взялся за рюкзак…
Вагон резко дёрнуло с оглушительным скрежетом, и уже Кощей, ругнувшись, повалился на меня. Новый телефон вырвался из руки и улетел куда-то в угол.
— Что там случилось? — проворчала я. Вдруг стало душно и не по себе.
Ейш не ответил, хмурясь, выпрямился, сунул руку в карман. Сидевший напротив мужчина вдруг достал из кармана и ловким движением открыл внушительных размеров нож.
Я даже осознать этого не успела, а Кощей что-то в него швырнул. В тусклом жёлтом свете блеснул пузырёк, вода разлетелась веером брызг.
Мужик взвыл и схватился за лицо, словно плеснули кислотой. Свет вдруг вырубился наглухо, разом во всех вагонах, так что мелькнула паническая мысль о собственной слепоте. Вместе с этим обрушилась неестественная, мёртвая тишина.
Где люди?! А был ли кто-то ещё в вагоне, кроме нас и типа напротив, когда я заметила странного «зайца»?
А в поезде?
А в мире — вообще?..
— Ейш? — сдавленно позвала я.
— Не лезь! — рявкнул он коротко, зло, каким-то жутким чужим голосом и вскочил с места.
Электрический треск. Темноту и страх слепоты разрезали длинные искры, но осветили они только себя — не разобрать, что происходит. Звуки ударов, сдавленный вскрик — чей?
Вспомнив о телефоне, я подалась вперёд — но тут же отказалась от идеи поисков в темноте. Да и Ейш сказал, и тот тип с ножом…
Рядом что-то забилось, я опять испуганно вскрикнула — и только потом осознала, что это кот беснуется в переноске. В сосредоточенном молчании, словно занятый важным делом. Нащупав рюкзак, я потянула молнию. По рукам скользнуло горячее, шерстяное, заставив вновь дёрнуться от неожиданности, и темноту разрезал истошный, яростный кошачий вой. На помощь Васька рвался вполне осознанно.
Глухой хруст, звон осыпающегося стекла. Плач и скрежет металла, сминаемого чудовищной силой. Сдавленный звук, похожий на стон.
А я? Чем я могу помочь? Посветить телефоном?! Дура!
Вжимаясь в угол, я слепо таращилась в темноту и пыталась хоть что-то понять из звуков странной драки, происходящей на расстоянии вытянутой руки. Это походило на страшный квест, на который меня как-то затащила сестра, только — по-настоящему.
От страха не получалось даже визжать.
Боевой вопль Васьки где-то под самыми ногами заставил вновь дёрнуться. Я опять нашарила переноску, схватилась за ноутбук — и замерла, понимая, что он бесполезен.
Но ведь я могу и без него? Хотя бы попробовать...
Попытка вспомнить уроки Ейша и разглядеть, пусть и сквозь темноту, того, с кем он дрался, сначала напугала ещё больше: перед глазами поплыли зловещие тёмно-багровые пятна.
Опять резануло скрежетом и подобием стона, из вагона дохнуло запахом пыли и железа, заставившим с ужасом вспомнить про кровь. Я стиснула зубы и кулаки, глубоко вздохнула и заставила себя повторить. Потом ещё раз. И ещё.
Это была очень странная галлюцинация. В непроглядной черноте тянулись толстые, расплывающиеся в кляксы жгуты, похожие на отсветы далёкого пожара на ночном небе.
Потом зрение перестроилось — точно как со стереограммами, когда в один момент из мешанины пятен вдруг проступает объёмная картина, — и болезненная пульсация красного перед глазами налилась оттенками и обрела форму.
Оно походило на жирного многоногого спрута. Сердцевина находилась в нескольких метрах дальше по вагону, а щупальца тянулись по стенам изломанными линиями. Где-то в этой бесформенной густоте металась слабо-зелёная человеческая фигура. Вокруг висели в воздухе, понемногу истаивая, отдельные клочья — наверное, результат действий Кощея, который медленно, но упорно пытался разорвать противника на части.
