— Что там⁈ — оглянулся Тим. Еще четверо выживших парней за его спиной тут же направили пушки на закрытую дверь.

Оттуда доносились какие-то звуки. Сука, опять автоматы⁈

Те твари прыгнули на них сразу же, стоило фонарикам погаснуть. А затем разверзся такой ад, что вырваться из их лап смогли лишь пятеро…

И вот снова шаги. Кто-то бежит!

— Приготовиться! — распорядился Тим, и все шестеро устремили пушки на дверь, а затем выключили фонарики.

Опустилась темнота, но на то и расчет. Если у этих тварей есть глаза, то и ослепить их можно. Только зайди, сволочь, как…

Ручка задрожала, в дверь задолбили. Затем тупо начали ломиться и рычать. Упрямая зараза!

Тим облизал пересохшие губы и передернул затвор. Сейчас накормим по самые гланды!

Щелк! — и дверь выбило. Вспыхнули фонари и… через порог ввалилось нечто зубастое, мохнатое и полностью залитое кровью!

— Огонь! — рявкнул Тим, и по ушам дало с такой силой, что наемник едва не сломал зуб.

Похер! Убить тварь! И он начал жать на спуск до тех пор, пока не вышли все патроны.

— Сука, она не дохнет! — зарычали парни и, наскоро перезарядившись, продолжили палить в окровавленную тушу.

Стрельба грохотала еще секунд десять, а потом дробовики пустотело защелкали. Тварь же сделала еще пару шагов, а потом рухнула им под ноги как огромный волосатый бурдюк.

— Сдохла! — выдохнул Тим и перевернул монстра сапогом. — Так-так, что-то нове…

Он замолчал. Парни тоже ошарашенно пялились на то, что осталось от Серого.

— Блин, волчара, поганый! Какого хера⁈

Увы, Серый больше не мог ответить.

— Блин, эта усадьба реально проклята! — заохали за плечами Тима, и он схватил пересравшего товарища за грудки:

— Еще чего⁈ Это просто сраные автоматы в темноте! У них есть оператор, и он где-то в усадьбе. Найдем его и прико…

Вдруг из дальнего конца коридорчика послышался рычащий звук. Очень знакомый и очень неприятный…

Перебранка мигом оборвалась. Парни сгруппировались и принялись перезаряжаться, но звук был уже у порога.

— Что за херня⁈ — сплюнул Тим, вставляя в дробовик один патрон за другим.

Вжим! Вжим! Вжим! — рычало за порогом. — Вжжжжжим!

Дверь раскрылась ударом ноги, и в коридорчик, пригнув голову, вошла гигантская железная дама в фартуке с рюшами.

И с окровавленной бензопилой в руках.

Огромным скачком, она рванула на них. Хлопнул одинокий выстрел, а затем все затопили крики и оглушающий рев страшной машины.

Через секунду Тим, бросив оружие, уже мчался прочь, не разбирая дороги. Под ногами скользило, он падал и полз, а затем, вскочив на ноги, мчался вперед. Один коридор сменялся другим, комнаты мелькали в каком-то адском калейдоскопе и в каждой к нему поворачивались двигающиеся автоматы.

Похер! Похер! Нужно найти выход! Сука, пошло оно все! Пошло все к черту! Нахер Горбатовых и сраного Родю. Где выход⁈

Дернув очередную дверь, Тим занес ногу над порогом и застыл.

Вниз во тьму уходили ступеньки. Вот и дверь в подвал.

— Эй, ты, ковбой, — раздался голос сзади, и Тим обернулся.

Сзади показался очередной автомат. Один. Вернее, одна.

Она неспеша вышла на середину коридора и встала, широко расставив ноги. На морде написано «Прочь», а на бедрах висело две кобуры с револьверами. Она вскинула ладони вверх:

— У тебя один шанс, — раздался голос, и Тим бросил руку к пушке.

Бах! — и через мгновение на пальце у автомата задымилось отверстие. Тим схватился за руку. Больно, сука!

— Слишком медленно, — хмыкнула она, а затем прыгнула вперед. Ногой Тиму прилетело прямо в живот, и он, безвольно взмахнув руками, упал на спину.

Все завертелось перед его глазами, удары полетели со всех сторон, и он покатился по лестнице в подвал. Дверной проем, в котором стояла дама-автомат удалялся и удалялся…

Докатившись до самого низа, Тим долго не мог нормально вздохнуть. Ребра горели огнем, а вот с ногами, кажись, все совсем паршиво…

— Рен, пора кушать, просыпайся, родная, — хихикнула сверху, а затем дверь медленно, со скрипом стала закрываться.

— Нет… — простонал Тим, но тьмою заволокло все. Бах! — и дверь со щелчком закрылась на замок.

Где-то минуту он пытался подняться, но все без толку. Ни рук, ни ног уже не ощущалось. Только страх.

Вдруг ушей коснулся рык, а потом в темноте зажглась целая дюжина красных глаз.

Лиса, скалясь, подходила ко мне все ближе. В ней от Томы остались разве что острые ушки, рыжая шерстка и пушистый хвост…

— Целовать такую тварь, думаю, уже не вариант, — горько хохотнул я, раздумывая как сладить с этакой машиной смерти.

Дождь не утихал, а среди деревьев сверкали отблески света. Девочки веселились не на шутку. Мне тоже обещали веселье — килограмм пятьсот, если не больше.

Лиса, конечно, грозный противник, но не чета дракону, с которым мы с Меттой дрались во время аукциона. Разница в том, что лису убивать крайне нежелательно.

— Продержись, как можно дольше, Илья, — сказала моя спутница. — Расход у этой магической твари чудовищный. Помнишь Рух?

— Понял, — кивнул я, и лиса, рыкнув, рванула ко мне.

Клац! — щелкнули зубищи перед лицом. Я же отскочил и, прыгнув твари на морду, ударил каблуками по мокрому носу. Монстр взвыл и снова открыл пасть, но только заработал удар «заряженным» кулаком.

Пискнув, лиса прыгнула в сторону и вновь попыталась оторвать от меня кусочек. Увернувшись от острых зубов, я накидал ей еще пару раз, немного подпалил шерстку, а затем сиганул на загривок.

— Илья, что ты?.. — охнула Метта. — Держись!

И я вцепился монстру в бока изо всех сил. Сначала чудище заозиралось, а потом принялась метаться из стороны в сторону. Вой поднялся такой неудержимый, что у меня заложило уши.

— Блин, надеюсь, Яр меня поймет…

Обхватив шею твари, я вцепился в края ее пасти и потянул на себя. Чудище взвыло. Еще чуть-чуть, и в ее глупую башку влезет идея начать кататься по траве, и тогда мне придется несладко.

Сквозь шум дождя послышался собачий лай. Похоже, все местные шавки уже услышали, что у Ленских не все в порядке. Нужно разделаться с лисой до того, как ее рев привлечет охрану.

Сверкнула молния, и в ее лучах я увидел приближающийся силуэт. Человек, вернее нечеловек, бежал очень быстро, постепенно обрастая деталями.

Зубастая пасть оскалена, светящиеся глаза-щелочки буквально прожигают насквозь. Рыжая шерсть стояла дыбом. Когти на руках.

— Яр! — охнул я, и тут лиса тоже заметила приближающегося фокса.

Тварь снова попыталась сбросить меня, а затем кинулась в атаку на Яра. Я дернул ее побольнее, и лиса взвыла. Яр же влепил прямой в нос, а затем пнул в бок. В его руке сверкнул кинжал.

— Яр, стой! — рыкнул я и, ударив тварь по ушам, соскочил со спины.

Острие почти впилось лисе шею, когда я, перехватив кинжал, налетел на Яра. Мы сцепились и покатились по траве.

— Марлинский, ты чего творишь⁈ — воскликнул фокс, пытаясь вырваться. — Это же…

— Тома! — крикнул я ему на ухо, а затем обернулся.

Лиса, рыча, каталась по траве, думая, что я еще у нее на спине. У нас появилась небольшая передышка.

— Что за чушь⁈ — рычал Яр. — Эта тварь…

— Потом объясню! Нам нужно ее оглушить, и брось эту штуку! Ну!

Посмотрев на меня как на безумца, Яр все же отбросил кинжал.

— Черт, я схожу с ума, — прохрипел он, вглядываясь в морду беснующейся твари. — У нее на шее цепочка Томы…

— Вот-вот, так что меньше слов, больше дела! — рыкнул я, ударив фокса по спине, и рванул к лисе.

Ее бледные глаза снова устремились на нас. С клыков капало.

Клац! Клац! — ее зубы два раза чуть не отхватили мне руку, когда мы оба зашли к ней с двух боков. Яр лупил ее кулаками, а я, не жалея сил, сковывал кромкой льда траву под ее лапами.

Удар ногой, и лиса с воем покатилась по склону — прямо в пруд. Мы с Яром скакнули следом и как с горки съехали вниз.