Вдруг сбоку показался силуэт.

Сука! Неужели одна таки услышала Амерзонского ниндзя?

Он слился со стеной и принялся ждать, но фигура никак не хотела уходить. Лось терпел целую минуту, но та даже не шелохнулась.

Приглядевшись, он выдохнул. Это же всего лишь старый автомат!

Сплюнув, наемник направился к нему. Вернее, к ней. Формы у автомата были как у девчонки, а на пустом лице было что-то написано…

«Прочь!» — смог разобрать Лось, подойдя вплотную. И тут его сердце застучало чуть-чуть быстрее.

А тут как-то мрачновато… Может, разговоры о проклятье и чушь, но атмосфера в усадьбе совсем недобрая.

И самое неприятное — пауков под ногами будь здоров! Лось в жизни боялся двух вещей: оказаться на улице во время Поветрия и этих паучьих гадов. Стоит только увидеть парочку, как поджилки начинали жить своей жизнью, а по вискам катился холодный пот.

Взяв себя в руки, он прошел мимо негостепреимного автомата и заглянул за угол.

А там еще парочка железных бабищ! Ах ты, блин — и по ним ползают пауки!

— Мерзость… — проговорил наемник.

На их рожах было написано: «Тебе никто не поможет» и «В Таврино не ходят».

Вдруг сзади что-то скрипнуло, и Лось, непроизвольно схватившись за пушку, обернулся.

Что за черт⁈ Куда делся тот автомат?

Пройдя немного назад, он выдохнул. Бабища с фразой «Прочь!» на роже смирно стояла себе за поворотом.

Похоже, разнервничался. Совсем уж с этой работой… Ладно, соберись! Ты же профессионал!

Он двинулся проверять комнаты, и в первой же стояло сразу три застывшие фигуры. На их лицах было накалякано: «Будет больно», «Оставь надежду», «Сам себя не обманешь».

Лось сглотнул, по его спине прошлась волна мурашек. Еще десяток шагов по коридору, и вот на пути еще пятеро автоматов!

Скоро он осознал, что парой-тройкой фигур наводнено почти каждое помещение, да и коридоры тоже. Самое интересное — половина замерла в таких позах, будто они были не жестянками для хозяйственных функций, а живыми людьми. Двое сидели в креслах и читали книги, еще несколько замерли в балетных па прямо посреди коридора, целая группа запыленных бабищ выясняли отношения. Остальные застыли будто бы посреди уборки со щетками и с тряпками в руках.

— Нихрена себе, — проговорил себе под нос Лось, когда в одной из комнат застал вальсирующие фигуры.

С каждой новой комнатой, коридором и даже на лестнице попадалось все больше странных картин. Даже на кухне автоматы будто что-то готовили! Сука, кому расскажешь, не поверят!

Ему, конечно, приходилось слышать о том, что Онегин слыл чудаком, но чтобы наводнить собственный дом одними машинами, это уже чересчур. Ладно бы одна-две — все же они штуки не дешевые, но чтобы столько…

Так, только не говорите, что это и есть те дамы⁈

Когда он добрался до лестницы, прибор ночного видения начало коротить, а затем эта дрянная штуковина и вовсе вырубилась. Попытки его реанимировать ни к чему не привели, и, ругаясь себе под нос Лось пошел по коридорам второго этажа, рассчитывая на собственные глаза.

Тут тоже кроме автоматов ему не попадалась ни одной живой души. Не раз и не два он чувствовал на себе взгляды, но обернувшись, не видел никого, кроме застывших во мраке фигур.

Черт… Как в кошмарном сне…

Заглянув в одну из спален, наемник от неожиданности протер глаза. Но нет, он видел то, что видел.

— Срамота… — проговорил Лось и направился дальше.

Нет, Онегин был не просто чудаком, а самым натуральным кадром.

Мы с Меттой пристроились на кровати и внимательно наблюдали за гостем. Тот шугался каждого угла, еле слышно ругался, а через пару минут начал креститься.

— Бог тебе тут не поможет, дружок, — хмыкнула Метта, загребая попкорн.

Шпилька двигалась за ним тенью, и мы видели происходящее ее глазами.

— Сколько будем его водить? — спросила моя подруга. — Он точно ищет чем поживиться. Так бы давно пошел в холл и просто открыл ворота.

— В кабинете ему, конечно, делать нечего, — ответил я. — Нужно настроить коридоры, чтобы они водили его по кругу, но недолго. А то, глядишь, он бросит все и пойдет искать блок охраны.

В это время шипящий воришка возился с «неожиданно» сломавшимся прибором ночного видения. Ничего не добившись он направился дальше уже без него.

— А куда его вести? — спросила Метта.

— Пусть дорожка приведет его к какому-нибудь сейфу. Надо дать ему чуть-чуть повозиться с ним. Передашь Мио?

— Конечно.

— Отлично. Чем дольше он пробродит в стенах, тем нам лучше. Мио с Ги и Сен смогут зарядиться получше, а дружки этого домушника пусть поморозят себе задницу.

Вдруг о стекла забили капли дождя, а затем раскатисто прогрохотал гром.

Метта хихикнула. Это еще цветочки: улице температура градуса три, не выше. Даже в нашей теплой спальне по полу гулял холодок.

Через десять минут хождения по второму этажу, Лось понял, что заплутал. Коридоров и комнат было хоть отбавляй, и в каждой его встречала очередная пара-тройка автоматов.

Сверкнула молния, и в ее лучах Лось прочитал: «Стой же, смертный!», «Гробик уже за твоей дверью», «Каждому свое».

— Сука, Онегин! — шипел наемник, обходя один автомат за другим. — Ты не кадр, а настоящий персонаж…

Постоянно казалось, что какая-то невидимая сила водит его по кругу, двери за спиной куда-то исчезали, а сзади словно что-то скрипел и шуршал. Сердце заходилось в груди, ни раз и ни два на грани слуха он улавливал какие-то шепотки, да и тени вокруг словно жили своей жизнью…

Снова скрип. Лось обернулся.

За ним стоял замерший автомат. За окном сверкнул росчерк молнии, и на лице фигуры показались буквы — «Прочь!»

Наемник вздрогнул. Это тот же самый⁈ Или… Черт, в темноте и не поймешь. Да и вокруг их столько, и у каждого на роже что-то намалевано!

Отбросив глупые мысли, наемник пошел дальше. А ну они еще рабочие? Нет, полный бред! Все знают, что в каждом работающем автомате горит геометрика, а ни у одной из них в груди нет ни искорки. Всем им давно пора на свалку.

Лось сунулся в очередное помещение, но дверь не поддавалась. Так… Раз все остальные комнаты стоят нараспашку, а эта заперта, значит, за ней есть что-то ценное.

Немного повозившись с замком, он открыл дверь и аккуратно заглянул внутрь. Минуту Лось охреневал от того, что предстало его глазам, а потом плюнул и закрыл дверь.

— Срамота! — сказал он в очередной раз и выбрался в коридор.

Если пять минут минут назад можно было счесть бывшего хозяина усадьбы персонажем, то теперь Онегин по полному праву заслужил койку в Шардинском дурдоме.

— Да уж… Даже я такого не ожидал, а этот чувак и подавно, — сказал я, разглядев то же самое, что увидел воришка. А было там форменное безобразие.

Жаль, конечно, что экскурсию по новоприобретенной усадьбе приходится проходить таким… своеобразным образом, но что поделать? Иного способа мне эти Горбатовы не оставили.

— Надо с Мио серьезно поговорить! — покачала головой Метта. — Свои наклонности пусть держит под замком!

— Так они и были под замком… — заметил я, снова возвращаясь к рукояти, которую вертел в руках. — Да и не факт, что это Мио.

Дать бы ее Маханику, чтоб разобрал и точно сказал, как она устроена. К ней еще неплохо бы геометрику подобрать — увы, моя ни формой, ни размером не подходила.

— Мио, говорит, что она все объяснит. Потом.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул я.

— Может, уже пора отделать как следует нашего гостя? — пробурчала Метта. — Мне уже скучно. Да и попкорн законился.

— Подожди. Дадим Киру с Ермаком немного времени. Им пешком от деревни до усадьбы идти и идти. Как там хранительницы? Кристалл выдержит, когда вся эта братия зайдет внутрь?

Метта ответила спустя минуту:

— Да. Говорят, еще немного.

— Отлично. Как зарядка закончится, пусть приманивают ослов морковкой.