Тонкая работа. Теперь дело за малым — передать клинок хозяину.

Переодевшись, Яр скосил глаза на комнату сестры. Дверь была приоткрыта, а на полу валялись грязные сапоги. Явилась.

Заглянув в комнату, фокс выругался. Охотница хренова! Сказал же еще в первый день их житья-бытья тут: из Таврино ни ногой. А она все свое — за порог и бегает по лесам с Ермаком.

— Хоть бы разделась… — вздохнул он и, подойдя к постели, тронул сестру за плечо.

— Яр, дай спать… — простонала она, пытаясь отбиться. Яр потряс ее чуть решительней.

— Вставай, в усадьбе отоспишься, — сказал он погромче, а потом дал ей легкую оплеуху.

— Ты че⁈ — вздрогнула она, подскочив. — Куда⁈

Яр быстро объяснил ей, что по округе шляется какой-то хрен из охотников за головами. И не успела она начать расспрашивать подробности, кинул ей сапоги.

— Собирайся, Илья, приказал переезжать в усадьбу.

Хотя Яр сильно сомневался, что это решит проблему. В деревне у него дел завались, ну не бросит же он куницу? Пусть хоть ночью они с сестрой будут в безопасности, пока Илья не удостоверится, что охотник точно сдох.

Нет, Марлинскому он не соврал — их вольная была вполне настоящий. Старший Воронцов, прежде чем отдать богу душу, отпустил на волю всех своих крепостных. За это Тома всегда ставила ему свечку в храме.

Однако его сын, Станислав, всегда был против таких выкрутасов чересчур либерального папаши. В том, что Булгарина послал именно он, Яр не сомневался. Очень уж ему не хотелось отпускать Яра с Томой на вольные хлеба. Тому в особенности.

Яр вздохнул и посмотрел в окно — там сверкали металлом тушки юдов, сбежавших из Амерзонии. Доля добычи, которую Тома привезла с охоты с Ермаком. От одного взгляда на них у Яра душа уходила в пятки, а ведь их еще предстояло разобрать: часть отложить в кузню, а часть передать в усадьбу Марлинскому, как хозяину угодий.

Было всего две вещи, которые фокс боялся на целом свете — это кромешная тьма и автоматы. А тут на тебе, их целая куча.

— Собралась? Пошли, — кивнул Яр, и они с сестрой, подхватив сумки, прыгнули в броневик.

Он завел двигатель и выехал со двора.

И вот они снова куда-то бегут… Хорошо хоть до тавринской усадьбы рукой подать.

— Ты был там? Говорят, жутковатое место, — сказала Тома, и Яр вынужден был с ней согласиться.

Когда он был там в первый раз, ему показалось, что эта халупа вообще брошена, и в ней живут одни призраки. В последнем была уверена вся деревня — от мала до велика.

Оказавшись у ворот, он заглушил двигатель и прислушался.

Тихо, зараза. Впрочем, как и в прошлый раз — до мурашек. И как Марлинский согласился жить тут, на отшибе? Ночью тут, поди, темно хоть глаз выколи.

Яр вышел, однако при виде усадьбы удивленно присвистнул.

— Мамочки… — охнула Тома. — Здесь⁈

— Угу, — промычал Яр и сделал шаг к их новому пристанищу.

Нельзя было не признать, что с тех пор, как он был тут в последний раз, «халупа» преобразилась. Уже тебе ни зарослей, ни ржавчины на воротах, ни вездесущего плюща, которым зарос буквально каждый сантиметр стен. Даже окна были тщательно отмыты и сверкали чистотой. Дыры в крыше залатали, стены подновили, даже канаву прочистили.

Вот что значит, хозяин в доме! Из пристанища призраков дом превратился во вполне сносное место. Его еще бы покрасить…

Хмыкнув, фокс подошел к переговорному устройству и нажал кнопку:

— Эй, есть кто дома? — буркнул он в динамик, сжимая ножны с мечом.

В ответ тишина.

— Але, это Яр, — повторил фокс, тыкая пальцем в динамик. — Марлинский дома? Але!

Увы, снова молчание.

— Может, ты ошибся, и Илья ничего не говорил? — предположила Тома, всматриваясь в окна.

Вроде, на первом этаже мелькнуло что-то напоминающее мохнатые уши. Что ж, значит, внутри кто-то да есть.

— Эй, вы, спите что…

— Кто там? — внезапно раздался голосок из динамика, и оба фокса подпрыгнули.

— Ну слава яйцам! — выдохнул Яр. — Это Ярослав и Тамара Коршуновы. Передайте хозяину, что…

— Кто там?

Фокс опешил.

— Говорю, это Коршунов. Кузнец, — сказал он, уже начиная закипать, и потряс мечом перед устройством. — Принес заказ для вашего хозяина. А еще Марлинский обещал нас тут поселить.

В ответ в динамике что-то фыркнуло. Яр подождал, было решив, что ворота сейчас откроют, но нет — они оставались недвижимы. В окнах дома тоже никого.

— Сука! — сжал зубы фокс, а Тома беспокойно заходила мимо ворот, — возьмите хоть меч, а не то…

— Кто там?

Яр зарычал и хотел было рявкнуть как следует на этого идиота, но подошедшая Тома положила ладонь ему на плечо.

Он выдохнул. Спокойно-спокойно, Яр. Поди от времени связь барахлит. Нужно проговорить медленно и четко:

— Коршунов. Кузнец. Принес меч для вашего хозя…

— Кто там?

— ДА НИКТО! — рявкнул Яр на всю округу, с веток с криками поднялась стая птиц. — КУЗНЕЦ КОРШУНОВ ПРИНЕС КЛЯТУЮ ЗУБОЧИСТКУ! ОТКРЫВАЙ, ТВОЮ МАТЬ!

Устройство пискнуло, а затем отключилось. Яр сплюнул и еще пару раз надавил на кнопку. Без толку.

— Прекрасно, — вздохнул он и пару раз прошелся мимо ворот аки бойцовский кот.

Закрыты накрепко, прутья толщиной с два пальца. Такие с полпинка не возьмешь.

Может, и хрен с ним? Сдалась им эта усадьба, а с охотником Яр и сам сладит. Что до Марлинского, то он и сам заберет свой меч, коли ему надо.

Не факт, что он вообще в усадьбе. Поди из своего ШИИРа не вылезает. Эх, надо было позвонить от старосты, а не лезть на рожон…

Тома еще раз надавила на кнопку, но оттуда доносилось одно:

— Кто там? Кто там? Кто там?..

— Сука, и нахрена приперлись? — скрипел зубами фокс, пытаясь высмотреть в окнах этого шутника.

— Поди прислуга совсем одичала в этой халупе, — хмыкнула Тома, — вот и дурит.

Тут она права. Раз их не спешат пускать, так и хрен с ним. Да и боязно как-то отдавать в руки не пойми кого ценный клинок…

Сжав меч, Яр направился к броневику, но Тома и не думала уходить. Оглянувшись, он хотел позвать ее, но сестра разбежалась и, вцепившись в прутья, перемахнула через забор.

Хоп! — и она замахала ему с той стороны.

— Тома, что ты⁈

— Яр, лезь, чего встал? — крикнула ему эта дурочка и широкими шагами направилась к крыльцу.

Фокс сплюнул и, бросив мрачный взгляд на динамик, откуда еще доносились какое-то фырканье, принялся перелезать через забор.

В конце-концов, Илья четко и ясно сказал, чтобы они взяли все самое необходимое и переезжали в усадьбу. Все претензии к идиоту-переговорщику.

Когда он спрыгнул с той стороны, Томы уже не было. А дверца усадьбы пригласительно стояла открытой нараспашку.

— Тома! Тома!

Ответа не было. За порогом усадьбы темень, а оказаться во тьме да еще и в замкнутом пространстве Яр боялся до жути. Еще не хватало, чтобы оттуда полезли автоматы, или еще какая-нибудь дрянь…

Это у них Тома вся в отца — глазастая, она во тьме, как рыба в воде, а вот у Яра с темнотой совсем другие отношения. Еще ребенком ему выдалось поблуждать по ночному лесу, по которому рыскали ржавые юды. До самого утра маленький шестилетний Яр сидел в глубоком рву, боясь пошевелиться, трясясь от каждого шороха…

Ох, и страху он тогда натерпелся.

— Сука, самое время вспомнить! — фыркнул Яр. — Тома!

Вглядевшись в окна, он не смог разглядеть ни черта — все скрывали плотные занавески. Где-то пару минут, не двигаясь с места, он ругал сестру на чем свет стоит.

— Черт тебя, Тома… — вздохнул он, переборов себя, и вошел в холл.

Просторный, и, кажется, тут даже пытались навести марафет — пылью совсем не пахнет, ни сырости, ни грязи, да и углы чистенькие, ни следа паутины. Вроде, тут совсем и не страшно, однако сколько Яр не пытался привыкнуть к темноте, все без толку — окна словно специально занавесили толстыми гардинами.

— Тома?..

Едва он сделал шаг вперед, как за спиной хлопнула дверь. Весь свет снаружи как отрезало.