Литмир - Электронная Библиотека

– Ой блин, чё за бормотуху ты пьешь? – закашлялась Зоря. – Кошмар какой, боже.

В коридоре зашлепали шаги и уже через мгновение дверь со стуком раскрылась и в вожатскую зашел Валера – весь раскрасневшийся и в одних трусах, с перекинутым через плечо полотенцем и банной сумочкой в руке. Увидев сидящую на его кровати Зорю, Валера, форсируя стыдливый обморок, моментально попытался прикрыть свои трусы чем угодно, но только не полотенцем, которое уже свалилось с него на пол. Девушка невольно рассмеялась, а Макар снова растянулся на кровати, совсем не удивленный происходящим.

Разбрасываясь извинениями, Валера, в итоге, прикрылся своей футболкой, так и не рискнув сесть ни на одну из кроватей.

– Валер, тебя как раз и ждем. Я чё, собственно, приперлась – мы все собираемся на посиделки в домике. Будут шашлык, пицца, пиво, развратные женщины и всё в таком духе. Собирайтесь и потопали. Отказы не принимаются, Валера – даже не думай об этом! Тебя это тоже касается, Закрепин.

Макар внезапно остановился. Остановились и Зоря с Валерой.

Нехотя перебирая ногами, он дошел с ними только до середины пути к домику, встав столбом прямо посреди протоптанной тропы. Впереди уже слышались отзвуки вожатской гулянки и виднелись теплые огоньки окон и костра, но с каждым шагом Макару было всё сложнее уговорить себя сделать следующий. Мысли буравили разум, сердце колошматило в груди, как молот по наковальне. Волнение вскружило голову, а всё его естество как будто воспротивилось против хозяина, всячески отговаривая его от этого похода.

Что-то мешало вожатому приступить к осуществлению своего плана. Но вот только что именно? Такая удачная возможность подвернулась, так удачно всё сложилось… Почему бы не попробовать?

Увы, но Макар не был бы Макаром, если бы мог объяснить сам себе, что за ерунда с ним твориться. Лишь одно он знал наверняка – сегодня он не сможет заставить себя влиться в коллектив. Он не был к этому готов, и лучше было признать это именно сейчас, сразу, а не во время самой вожатской тусовки, в ходе которой он наверняка бы с кем-нибудь сцепился, а в лучшем случае просто сидел бы с недовольной рожей где-нибудь в сторонке, словно злобный пес, которого посадили на цепь, чтобы он не распугал хозяйских гостей.

Посмотрев время на телефоне, Мак сказал:

– Я не пойду. Не сегодня.

В глазах у Зарины читался немой вопрос, который она пока что не решилась задать в слух. Выждав пару секунд, девушка повернулась к лопоухому:

– Валер, ты иди пока, там уже все собрались. Давай, не жди нас. Я щас тоже подойду.

Валера не особо понимал, что происходит, но всё же не решился перечить Зоре и вновь поплелся дальше по тропинке. Вожатая решилась продолжить только после того, как лопоухий скрылся во тьме деревьев.

– Ты чего? – спросила Зарина, оборачиваясь к вожатому. – Чё случилось?

Макар пожал плечами и тихо ответил, не глядя на девушку:

– Ничего. Просто не хочу пока.

– Только что хотел, а теперь не хочешь? Нет, не верю. Это ты только что передумал, по пути. Что не так?

– Да я просто не готов пока. Честно…

– А к чему там быть готовым? – удивилась Зоря. – Ты ж не на заседание какое-то идешь…

– Зарин, завязывай! – резко и в свойственной себе манере ответил Мак. – Чё ты давишь? Просто не готов, и всё. Без всяких подробностей.

Девушка поджала губы и решила смириться с внезапным, но довольно привычным для нее приступом плохого настроения у Макара.

– А когда будешь готов?

– Не знаю… Потом, наверное.

– Да? А если потом будет поздно?

– Значит так надо…

Испустив раздраженное мычание и сделав руки в боки, Зоря не отступала.

– Макар, ты меня извини, но вот чё ты целку из себя строишь, а? Там же все свои. Просто приди, натяни улыбку на лицо, вкусно покушай, не испорть никому настроение и спокойно уйди. Что тут сложного? Ты же сам себя в угол загоняешь…

– “Своих” у меня там нет. “Ваши” есть, “твои” есть… А это не одно и то же.

– Да какая разница вообще? “Мои”, “твои”… Чё это за бред? Мы одним делом заняты, в одной лодке гребем. Почему бы не сойтись с нами? С той же Кариной, например. Вы за первую смену друг другу даже слова толком не сказали, а вам, между прочим, теперь работать вместе.

– И чё? Разберемся как-нибудь. Для этого не обязательно на гулянки ходить.

– А как по-другому? Ты же сам себе шанса не даешь дышать свободно. Ты у нас ни на гулянки не ходок, ни в домик, ни в вожатские, никуда вообще. Сторонишься нас, как чумных каких-то…

– Не говори херню…

–…мы тут все нормальные, общительные, ты бы мог многое нам рассказать, Макар. Может даже научил бы чему-то. Тогда бы и отношение к тебе было другое, уж поверь. Но нет – вместо этого даже носа не показываешь. Только сидишь и пьешь, либо куришь…

– Я просто не хочу, Зорь.

– Вот в этом и проблема. Не хочешь! Сам же вокруг себя частокол построил, бросаешься во всех камнями и злишься в пространство, жалея себя. Честно – я бы уже с ума сошла от такой жизни.

– Ты – да. А мне нормально. И я себя не жалею. Я просто не хочу идти на эту тусу. У меня не то настроение сегодня…

– Да у тебя по жизни не то настроение, Макар…

– За собой следи!

Он сказал это резко, словно бросил словами в Зорю, как комком грязи.

– Окей… Ты уже взрослый. Не мне тебя учить.

– Вот именно.

Между парой вожатых возникло неловкое молчание, прерываемое только звуками отдаленных голосов и гулким уханьем филина откуда-то из глубины леса.

Зоре хотелось хоть что-нибудь сказать. Сказать нечто такое, что перевернуло бы жизнь Закрепина с ног на голову, открыло ему глаза и заставило взглянуть на свою жизнь под другим углом. Хотелось сделать так, чтобы его скверное бытие разделилось на два временных отрезка, грань между которыми проходила бы именно этой ночью и именно по этой тропе. Она раздумывала над доводами, которые можно было бы привести, чтобы ее бывший напарник перестал быть таким затворником и всё-таки соизволил выйти в люди.

Но всё же она не врала, когда говорила, что смогла узнать его получше. Именно поэтому вожатая прекрасно осознавала тот факт, что спорить с Макаром в данный момент было попросту бесполезно.

– Ладно. Ну…тогда до завтра – сухо ответила ему Зоря и пошла дальше. – Спокойной ночи.

Мак понимал, что нисколько не жалеет о том, что сорвался с кутежа. Да – несколькими часами ранее он сам пришел к выводу, что для облегчения своей жизни ему нужно хотя бы постараться наладить связь с обитателями лагеря. Но делать это так скоро он никак не планировал. Да и не смог бы – Макар умел рассчитывать свои силы, как ему всегда казалось.

А может быть он просто струсил? Такая мысль, конечно же, была им сразу отброшена, но вот неприятный осадок из непонимания, сожаления и тоски всё же осели у него на душе черным пятном.

Как бы там ни было, но сегодня сближение с вожатыми не состоится. Он сделает это сам и на своих условиях, как будет надо именно Макару, а не благодаря всяким гулянкам. Обнадежив себя этой мыслью, вожатый уже шел обратно, приняв решение больше не думать об этой ерунде, чтобы не забивать голову на ночь глядя.

Время было еще раннее и только подбиралось к десяти часам вечера.

Выйдя из леса, Макару открылось искрящееся звездами небо, глубокое своей чернотой, неестественно красивое, загадочное и одинокое. Созерцать его мешали фонари, что рассеивали темноту и высвечивали рой ночной мошкары, слетающейся на источник света. Природа пела стрекотанием насекомых, а легкий ветерок приятно освежал разгоряченного от легкого алкоголя Мака. Дыхание лета во всей своей красе царило в лагере, но так и не давало вожатому надышаться собой в полной мере.

Точно также происходило и с женщинами. Они никогда не давали насладиться собой с полна, всегда предпочитая оставлять что-то и на потом. Только вот это самое “потом” так и не наступало, а любовь и всякая приязнь человека к человеку истекали так же быстро, как пролетало и само лето.

108
{"b":"932290","o":1}