— Из оружия у тебя только ППШ? Оружие прекрасное, но патрон слабоват будет и плюётся она уж больно быстро, боеприпасов не напасёшься.

— А зачем мне что-то иное? Я эту вещицу в своё время за пятнадцать «соболей» купил. Поговаривают, когда первые поставки только пошли, то сюда ППШ, ППС, ППД, СКС и всё остальное раннее советское наследие чуть ли не поездами завозили со складов длительного хранения. Тех же «мосинок» даже сейчас столько по рынку гуляет, что можно за пяток «соболей» урвать в весьма неплохом состоянии и ещё полусотней патронов вдовесок нагрузят. От всякой монстроты и шпаны всякой мне отстреляться хватит, а так либо числом задавят, либо что-то куда более крупное необходимо на манер того же РПД надо, а я сильно для него маленький.

— Надеюсь, что никаких подстав не будет и мы действительно просто до тайника скатаемся и ничего страшного не случится. — я многозначительно посмотрел на сидящего напротив собеседника, — Мне где можно передохнуть? А то ноги отнимаются и бошка уже не работает. За еду спасибо.

Вместо ответа Миша низкорослый просто прошёл по квартире и расстелил мне на диване, стоящем в гостиной. Единственное, на что мне вообще хватило сил в тот день, так это снять с себя снаряжение и положить взведённый пистолет себе под подушку. Старый трофейный «Colt M1911» никогда меня не подводил, а его мощный калибр, в случае необходимости любого, кто решится на меня напасть.

Мне хотелось хоть как-то задуматься над ситуацией, куда я вляпался, но сил не хватило и для этого. Меня просто утянуло в сон и ничего более. Впрочем, всё вокруг уж слишком сильно было похоже на правду, чтобы оказать воображение моего больного мозга, отбитого двумя африканскими кампаниями.

Утром ничего не изменилось, и мой товарищ также мирно спал в соседней комнате. С пробуждением мы быстро умылись, перекусили на скорую руку бутербродами и погрузились в УАЗ. Не самая комфортабельная машина, но не мне ли «пешеходу» жаловаться, когда меня просто подвозят?

Михаил водил просто филигранно. Похоже, что в городе не было ничего похожего на органы дорожно-постовой службы, а потому многие жали педаль газа в пол, полагаясь на собственные навыки, плюя на всяческие правила дорожного движения. Благо меня относительно спокойно довезли до комендатуры, куда я вошёл уже без оружия и снаряжения, оставленного внутри УАЗа. Внутри мне всё тот же усатый военный протянул подготовленный документ, выдал разрешение на возвращение автомата и сунул небольшую пластиковую монетницу, явно напечатанную на 3D-принтере. Внутри содержалось двадцать серебряных монет с изображением пушистого хвоста на реверсе и единицей на аверсе. Похоже, это были те самые «подъёмные деньги», ценность которых мне пока что не удалось познать.

Вернувшись на стоянку к «козлу», я принялся рассматривать свой паспорт, гласящий о том, что теперь являюсь гражданином Новорусской республики. Обложка была привычного красного цвета с изображением уже трёхглавого орла, одна из голов которого смотрела вверх. Внутри же паспорт этого иномирского государства представляли из себя почти точную копирку паспорта российского, но на главных страницах появилась небольшая графа, именуемая «Магические способности». Напротив этой надписи вполне красноречиво существовала надпись «да».

— Пишут, что я магией обладаю. — сказал я курящему подле машины Михаилу, попивающему воду из бутылки, — Какие это имеет для меня последствия?

— Особенно никаких. — пожал плечами водитель, — Может монстроту будешь чуть лучше чувствовать или артефакты разряжаться дольше будут, но без специального обучения ничего сделать не сможешь. Дело очень своеобразное, так что сейчас не беспокойся. Всё равно ничего особенного ты сейчас не понимаешь, а потому временно не заморачивайся. Если потом захочешь в эту сторону развиваться, то контакты я тебе дам. Сейчас падай не сидение и поехали. Нам до полуночи лучше до нужного поселения добраться, а то схарчат нас в ночи и поминай как звали.

Перед выездом из города мы заглянули в одно заведение, святящаяся вывеска которого гласило, что называется оно «У Арно», откуда Миша вернулся, неся в руках два больших деревянных ящика. Выбежав из машины и забрав одну из нош, когда обнаружил внутри ящика пятнадцать пузатых стеклянных бутылок, запечатанных сверху красным сургучом. Внутри каждой бутылки плескалась янтарного цвета жидкость, а между сосудов проложено сено, чтобы они не разбились при экстремальном качании на местных дорогах.

— Шабашка это. Один хороший знакомый попросил привезти настойку. Нам как раз по пути будет.

За стены мы выехали достаточно быстро и на этот раз длительной проверки не последовало. Единственное, что вновь пришлось разрядить всё оружие и опустошить патронники. Один из военных просто заглянул в багажник, но не обнаружив ничего криминального, просто отошёл спокойно в сторону, что-то нажимая на экране небольшого планшета у себя в руках.

Командир, заведующий работой ворот, через которые мы пытались выбраться, подозвал к себе Мишу. Они поздоровались как старые знакомые, после чего принялись вести очень неспешную беседу, позволяя мне рассмотреть солдат вокруг. На их обеспечении определённо не экономили, что было логично, учитывая правление военных в государстве. Похоже, что немалую часть одежды производили в Иномирье, тогда как средства индивидуальной бронезащиты и оружие приходилось закупать на Земле. Большинство было вооружено штатными АК-74М, но проскользнуло и парочка АК-12. Правда, полной унификации снаряжения всё равно не было и даже камуфляж немного разнился, начиная от привычной «цифры», заканчивая модным «мультикамом».

После беседы радостный Миша вернулся обратно в машину, нам открыли тяжёлые бетонные ворота, и мы наконец-то покинули город.

— Теперь запоминай, Серёга. — снизив скорость, повернулся ко мне Миша, — Мы сейчас поедем на север, а там живность всякая обитает, так что ствол лучше всегда наготове держи, но лишний раз не пали. Твари в последнее время стали куда умнее, так что на вооружённого просто не полезут. В остальном просто постарайся настороже быть. Если вопросы есть, то лучше спрашивай сейчас. Потом может не до того быть.

— У тебя может прозвище есть? Я привык в боевой ситуации позывными общаться.

— Гном я. Так и зови.

Большую часть проведённого времени в дороге мне пришлось только и делать, что наблюдать за окружающей природой, развлекая сидящего рядом Мишу. Он оказался на редкость разговорчивым человеком, способным общаться на абсолютно любые темы. Для меня это сейчас было очень полезно, ведь узнать об окружающем мире можно было только со слов живущих здесь людей. Конечно, в комендатуре мне сунули бумажный бланк, с крайне краткой информационной выжимкой. Правда, в остальном придётся ориентироваться самому, выискивая для себя способы прожить.

На время мне даже показалось, что здешняя природа мало чем отличается от земной и привычной скот сейчас пасся на полях, под присмотром вооруженных охранников. Людей за стенами города резко стало намного меньше и теперь каждый на плече в обязательном порядке нёс оружие. Причём, у обычного народа, занимающегося охраной животины, было значительно больше гладкоствола. «Вепри», «Сайги», «Мурки» и остальные многозарядные ружья господствовали в их арсенале и подобный выбор был обеспечен сугубо практичностью. Уж слишком много останавливающего действия имела крупная картечь или жекан, тогда как в пробивной способности нужды не имелось.

Но как только мы отодвинулась по дороге дальше от населенных пунктов, то я заметил воистину великолепного зверя. Это большое животное стояло на четырёх мощных ногах, увенчанных громадными копытами, блестящих бронзой на солнечных лучах. Великолепное крупное тело, лишённое даже частички жира, было покрыто многочисленными крупными ромбовидными чешуйками, тянущимися с головы до самого хвоста, казавшегося слишком маленьким и незначительным на фоне всего остального тела. Но больше всего поражала бычья голова, с тремя рогами, каждый из которых был толщиной в мою руку. Удивляло то, что рога животного состояли словно не из одной кости. Внешне виднелись прожилки, залитые изнутри будто золотом высшей пробы. Высотой это существо, если не брать в расчёт длинну рогов, едва не достигало двух метров.