— Возьми, — спокойно сказал Майкл и кинул Жюстин трость из дорогого черного дерева с набалдашником в виде золотой головы грифона.

Эмили лежала на полу и брыкалась. Она уже чувствовала, как член охранника касается ее бедер, как тот все сильнее сжимает ее руки, как его ухо мерзко трется о ее нос, как это все повергает ее в тот самый аффект, и, резко повернув голову, отчаянно впилась зубами в мочку охранника. Сжала челюсть и что есть силы откусила ее.

— А-а-ах ты, сука! — тут же схватился за ухо охранник и, не успев удержать Эмили, вцепился в ее мини-платье, а затем потянул его на себя.

— Отпусти! — Она продолжала вырываться и, разодрав спереди платье, освободилась, а затем голая выскочила в коридор.

Сейчас Эмили не чувствовала страха, она вообще ничего не чувствовала и просто бежала к двери с буквой «М». В надежде… в последней надежде на спасение.

— Стой, сука! — Охранник побежал за ней, ухватившись за окровавленное ухо.

Эмили пыталась оторваться и жутко проклинала все, особенно эти туфли. Ноги в них неуклюже заплетались, а удержать равновесие и вовсе было сложно. И вот после очередной такой запинки послышался роковой хруст, каблук стремительно улетел в стену, ноги ее подкосились, и она снова… упала.

— Помогите-е-е! — зарыдала Эмили, понимая, что не добежит.

Охранник, пользуясь такой удачей, тут же настиг ее и, завалившись сверху, перевернул на спину. Диким взглядом он посмотрел на нее и мерзко улыбнулся.

— Тебе пиз… — не успел произнести он, как из его виска в лицо Эмили брызнула теплая кровь.

Длинная трость в руках француженки грациозно танцевала, а ее высокая тень величественно падала на ковер перед ногами Эмили. Звонкий, на весь коридор, треск костей сливался с жалобным скулежом охранника, пока совсем не затих.

Откинув в сторону обрубок сломавшейся от ударов трости, Жюстин яростно наступила на пах насильника и с хлюпом вкрутила шпильку сапога в его сморщенную мошонку. Француженка не останавливалась ни на секунду и втаптывала, словно назойливого таракана, его уже побледневшее тело.

— Жюси! Жюси! — выскочил из гостиной встревоженный Хуан и попытался оттащить Жюстин от охранника. — Да остановись ты!

— Отъебись, Хуанито!

— Да все! Он все! — Хуан обхватил руки Жюстин со спины.

— Он… он не дышит?! — Эмили испуганно вжалась спиной в стену и, поджав руками ноги, прикрыла обнаженное тело.

— Да и хер с ним, — плюнула на труп Жюстин. — Ты-то как, Эмили? — Она ловко выкрутилась из захвата Хуана и опустилась на колено рядом с Эмили.

— Ты же его убила! — Та с ужасом посмотрела на лужу крови, сочащейся из головы и промежности охранника.

— Хуан? — Жюстин повернулась.

Хуан незаметным для Эмили взглядом показал Жюстин, что охранник мертв.

— Да живой он, такие не дохнут, Эмили, — как можно убедительнее сказала француженка.

— Но… — Эмили еще раз выглянула из-за Жюстин на тело охранника.

— Хуанито, плед принеси. Только давай живее!

— А с ним что делать? — спросил один из прибежавших охранников снизу.

— Взял ручками и унес, че за тупые вопросы? — Жюстин злобно посмотрела на замявшегося парня. — Я сказала, быстро!

Охранник вздрогнул и, сглотнув ком в горле, приступил к исполнению приказа француженки, что была явно не в духе.

— Как тебя угораздило-то? — прижимая к себе Эмили, спросила Жюстин.

— Тебя искала… Сюда нечаянно зашла, пошла потом обратно, и он докопался. — Голос Эмили сильно дрожал.

— Я тебе браслет зачем дала?!

— Он его видел.

— Кто это вообще?! Хуан, блядь!

— Он же за пледом пошел, — промямлил один из охранников.

— Еще слово, и рядом ляжешь! Не тебя я, дебила, СПРАШИВАЛА! — уже не знала, куда деть свою ярость, француженка.

— Он точно живой? — шмыгая носом, не унималась Эмили.

— Да живой, живой он, Эмили. Но могу добить, если хочешь, — как-то слишком спокойно отозвалась Жюстин.

— Да ты чего? Нет же!

— Ну тогда успокойся. — Жюстин взяла плед из рук подбежавшего Хуана. — И пойдем ко мне, умоемся да приведем тебя в порядок.

Она заботливо укрыла Эмили.

— Узнай, кто это и как это сюда попало. — Жюстин встала и холодно посмотрела на Хуана.

— Sí, проведу проверку и накажу всех, кто причастен, — чересчур формально сказал Хуан, взглянув на Эмили.

— Да уж проведи, Хуанито, будь добр, братик. Только на себя не выйди, дурачок. — Жюстин игриво похлопала начальника охраны по темечку и повела Эмили к себе в комнату.

Черные стены и черный пол тускло освещались редкими парафиновыми свечами. Сбоку стояла односпальная кровать, аккуратно застеленная шелковым одеялом с большой красной розой посередине. А в углу виднелось черное бархатное кресло, что как-то особенно добавляло уюта. Оно таинственно выделялось в лазурном свете монитора ноутбука с космической туманностью на рабочем столе. Рядом стоял большой старинный стеллаж с запыленными книгами и кожаный красный диванчик напротив.

— Давай-ка сюда. — Жюстин стянула с кровати одеяло. — Сейчас чай налью, он по моему особому рецепту… Точно поможет.

— Спасибо. — Эмили робко присела на край и укуталась в одеяло.

— Тут безопасно, — сказала Жюстин, наливая из термоса чай на кухонной зоне у входа.

— Моя сумочка… — Голос Эмили сильно дрожал. — Там ключи от дома.

— Принесут скоро, не переживай. — Француженка передала горячий напиток. — А пока пей побольше.

Эмили понимала, что могла избежать всего, что случилось: не переться в эту запретную секцию, не приходить в этот клуб, не лезть в это расследование, которое все больше и больше казалось ей не по зубам. «Может, они все правы? И Мэй, и Билл… Может, я действительно не понимаю, в какое болото я уже по уши вляпалась?» — подумала она, сделав большой глоток чая. Впервые в жизни он показался ей необыкновенно вкусным, слегка обжигал горло и тепло успокаивал. Эмили не могла понять, описать, что сейчас чувствует. Это был и не страх, и не тревога, а что-то иное… Полет в пропасть, когда все мысли устремлены только в счастливые моменты прошлой жизни, но никак не в будущее и не в саму эту жизнь — вот… вот на что это было похоже.

— Поклонница Тайсона? — Жюстин налила в тазик горячей воды и намочила полотенце.

— Тайсона? — озадаченно переспросила Эмили.

— Ухо кто ему откусил? — Француженка присела рядом и аккуратно провела черным полотенцем по ее впалой щеке.

— А он уши кусал? — Эмили запрокинула голову назад, чувствуя, как Жюстин очищает от засохшей крови ее подбородок и шею.

— Не крутись. — Жюстин придержала Эмили за затылок и бережно промокнула уголки ее губ. — Было дело, — усмехнувшись, продолжила она. — А хочешь секрет?

— Давай, — начала немного успокаиваться Эмили, смотря в желтый от пламени свечей потолок.

— Я одному такому любителю шары отгрызла, — довольно сказала Жюстин и встала с кровати. — Представляешь? — засмеялась она, кинув больше ненужное полотенце в тазик.

— Те самые? — Эмили кивнула на промежность Жюстин.

— Под самый, мать твою, корешок. Ви-и-изгу было… — с удовольствием вспоминала Жюстин. — До сих пор приятно.

— Ну ты-то сильная. — Эмили согнула руки в локтях и показала мускулы. — И такая вся…

— Страшная? — вместо Эмили произнесла Жюстин и вопросительно на нее посмотрела.

— Побаиваюсь, если честно.

— Аха-ха-ха, не ты одна. Но когда-то, Эмили, когда-то… — ненадолго задумалась Жюстин. — Я была на-а-амного слабее тебя… Намного.

— По тебе не скажешь.

— Не веришь? — Жюстин достала смартфон и, вновь присев рядом, показала единственное фото, оставшееся у нее со времен работы нимфой.

На фото безобидная, немного сутулая девочка в белом сарафане с подсолнухами стояла рядом с Хуаном и испуганными глазенками смотрела в объектив.

— А это же тот главный охранник?

— Мы в одно время сюда поп… пришли, — чуть не проболталась француженка.

— Вы, наверно, близки с ним?

— Он мне дорог как… — Жюстин печально вспомнила, что их заставляли делать вместе на потеху гостям клуба. — В общем, кроме него, у меня тут и нет никого. Можно сказать, он вся моя семья.