— Что за игры, Эмили? — собрался с мыслями Билл. — И ты же Уайт, а не…

— Да тише ты! — Она притянула его к себе за ворот рубашки. — Уайт я, Уайт.

— Постой…

Билл широко открытыми глазами посмотрел на Эмили и наконец-то все понял…

— Эмили! Ты совсем чокнулась, что ли?! — прошептал он. — Ты по работе здесь, да? По работе? Отвечай мне!

— Да, да! Только заткнись уже, умоляю, — положив руку себе на лоб, ответила та. — Мне подумать надо!

— О чем… Ой, бля-я-ядь! — схватился за виски Билл. — Да о чем тут думать, Эмили? Ты хоть знаешь в какое дерьмо ты залезла? Ты хоть представляешь своим… А-а-ай! Не, ну ты… Да у меня слов нет уже!

— Не нагнетай, а? И без тебя каша в голове. Мэй еще упустила, — нахмурилась Эмили.

— Да какая, к черту, Мэй?! Ты о себе лучше думай и о том, что мы сейчас в комнате из-за твоих «тише ты» и «быстрей».

— Так я с тобой же, а не с кем-то, — удивленно сказала Эмили и посмотрела в бегающие глаза Билла. — И чтобы ты знал, я не спала тут ни с кем.

«Только передернула охраннику, но это не считается же?» — В мысли Эмили ненадолго врезалась совесть.

— Просто чтобы закрыть тему, — добавила она и неловко посмотрела в пол.

— Как? Ты же сказала… — Билл озадаченно уставился на Эмили.

— Что? Вот что я сказала? Это ты сам за меня все придумал! — подняв голову, повысила голос Эмили. — Блин, да что у вас за привычка-то такая – выдумывать? Это у мужчин генетическое или как?

— Прости, но увидеть тебя тут… О чем я еще мог подумать?

— Мне нужно было встретится с Мэй, она мне вызвалась помочь со статьей о клубе. Я его закрыть хочу, вот почему я здесь. Понимаешь? Все, и ничего больше.

— Ну, я бы такое представить не сумел…

— Ты сейчас серьезно?

— Побоялась, что я тебя выдам, да? — с нотками обиды перевел тему Билл.

— Вообще-то да. Кто тебя знает? После того, как ты повел себя в кабинете… — на секунду задумалась Эмили. — Я не знала, чего от тебя ожидать.

— Я бы никогда… Посмотри на меня. Никогда бы не выдал тебя, Эмили. — Билл прижал руку к ее щеке.

— Ты чего? — робко прошептала она, смотря в его искренние, цвета безоблачного неба глаза.

— Не знаю… — Билл провел пальцами по щеке Эмили. — Просто приятно.

— А ты? Ты зачем тут? — наконец-то дала о себе знать «ледяная могила» прошлого.

— Мне одиноко.

— Не верю, что такой, как ты, может быть одиноким.

— Но ты же убежала тогда.

Сердце Эмили обливалось кровью, она, как никто другой, понимала его, знала, что такое одиночество, знала, что значит жить в ожидании той единственной любви. Она видела в его глазах эту боль, ощущала это отчаяние, искренность которого пробуждала в ее душе сострадание. Сердце Эмили таяло, в душе просыпалось влечение, а по телу проносились вспышки чувств, схожих с теми, что она испытала при виде члена Феликса. «Это оно. Это точно оно. Но он же одет. Да как это работает-то? Почему я снова теряю контроль?» — не понимала своего возбуждения Эмили.

— Убежала, — словно под гипнозом от взгляда Билла, промолвила она и, закрыв глаза, замерла в ожидании.

Нежное прикосновение губ и такое стремительное продолжение с переплетением двух танцующих языков еще сильнее раскрепощали ее и принуждали полностью, без остатка отбросить прошлое. Отдаться этому жгучему чувству и не сопротивляться больше ничему. Каждый новый поцелуй, каждое новое поглаживание стоящих торчком волос Билла наполняли ее сердце страстью и необузданным желанием всего его мускулистого тела. Эмили ощущала, как его губы нежно касаются шеи, заставляют каждую клеточку тела вздрагивать, трепетать и впервые за долгое, с выпускного, время проявлять взаимность.

— Эмили, — вдыхая запах ее шеи, прошептал Билл.

— Я ведь не могу отказать в комнате? — Эмили запрокинула голову назад и посмотрела Биллу в глаза.

Он медленно покачал головой, утопая в синеве ее глаз.

— Нет, правила. Если, конечно, их не нарушить. Например, мне уйти.

— А если кто-то из нас уйдет, больше не пустят?

— Не пустят.

— Я не могу не прийти сюда снова, ты же понимаешь?

— Понимаю, но не понимаю, почему это так важно для тебя?

Эмили на мгновение задумалась.

— Просто важно. Жизненно важно. Именно поэтому я и не могу уйти. Даже если захочу, все равно… все равно не смогу.

— И я не смогу. — Билл, едва касаясь пальцами, погладил Эмили по щеке. — А ты хочешь?

Она посмотрела на щетину Билла и провела рукой по его груди, скрытой под рубашкой.

— Уйти? — робко спросила Эмили.

— Да, — тихо прошептал Билл.

— Нет, — тихо прошептала в ответ Эмили.

Это короткое отрицание мягко проникало в сознание Билла и пробуждало внутри свирепый ураган страсти и вожделения. Он уже не просто возбуждал, а срывал последние оковы сомнений и выжигал в его сознании только одно слово — «хочу».

Руки Билла нежно опустились на бедра Эмили и приподняли подол и так почти ничего не скрывающего мини-платья, а затем резким движением он прижал ее к стене. Под напором этих ласк Эмили, целиком охваченная желанием, положила руку ему на ремень. В голове журналистки царил пленяющий дурман. Дурман из самых сокровенных грез и фантазий, которые так долго и порой невыносимо томились внутри темницы из прошлых ошибок.

— Bonsoir (Добрый вечер), сладкие. — В комнату, обнимая двухметрового мускулистого чернокожего парня, неожиданно вошла Жюстин.

Эмили тут же отпрыгнула в сторону и, стыдливо одернув подол мини-платья, встала позади Билла.

— О-о-ой! Да вы посмотрите на них! А нас подождать? — начала свой спектакль Жюстин. — Билли, ну ты-то опытный, мог бы коней своих и попридержать?

— Тебя не звали, — резко оборвал Билл, застегивая ремень на джинсах.

— Так я же сама прихожу, если правила это предписывают, — улыбнулась Жюстин. — Как дурачок какой-то, ей-Богу, — дополнила она и медленной походкой от бедра направилась к дивану.

— Су-у-ука, — закатив глаза, еле слышно протянул Билл. — Вот об этом я тебе всю дорогу и кричал, — сквозь зубы процедил он и яростно ударил по стене ладонью. — Сука! Сука!

— Так ты же нас сюда направила, я думала… — Эмили расстроенно посмотрела на Жюстин, — что ты помочь хочешь.

— А я и помогаю, oui? Раскрепощаться. — Жюстин закинула ногу на ногу, демонстрируя отсутствие нижнего белья. — Ведь простым сексом заняться вы и дома могли, голубки? Значит, чего-то бо-о-ольшего в тайне хотите, а моя работа — это большее как раз и дава-а-ать.

— Не хотим мы, — промямлила Эмили и с надеждой уцепилась за руку Билла.

— Хотите! — уверенно, в приказном и внушающем трепет тоне сказала Жюстин.

Сердце Эмили стремительно наполнялось гневом и ненавистью. Ненавистью в первую очередь к себе. Ведь это она не послушала Билла, она, черт возьми, вновь поддавшись панике и страхам, неслась вперед, как зашоренная лошадь. Она, и никто другой… «Да почему я его не послушала?! Да что со мной не так-то? Почему я вечно косячу? И вот что теперь? Что сейчас снова делать, блин?» — подумала она, не сводя взгляда с Жюстин.

— Какие тут правила? — строго спросил Билл.

— Пра-а-авила? А глазенками посмотреть? Вон же висят, — откинулась на диван Жюстин и кивнула на стену рядом с дверью. — А то знаю я… Скажете потом — напридумывала.

Эмили, продолжая крепко цепляться за руку Билла, подошла с ним к серебряной табличке.

«Активный куколд», — первые же слова в названии комнаты мгновенно опустили сердце Билла к пяткам и подтвердили худшие опасения относительно жанра. Правила были до боли просты и для многих здешних пар не являлись чем-то запретным или неприемлемым. Скорее наоборот, богатые мужья частенько наблюдали за тем, как большие черные парни у них на глазах занимаются сексом с их женами. Это заводило, возбуждало, и при помощи нимф они эти эмоции успешно выпускали. Наслаждались мастурбацией и желанным зрелищем морального падения своих вторых половинок. «Кончить от рук суки на то, как Эмили дерет этот лысый мутант?» — Билл почувствовал, как волны тревоги выворачивают его живот.