Нью-Йорк, 2013. 23 января 2013. 23 января

Полицейский департамент

Лейтенант Дилан Росс со слабым интересом перебирал протянутые адвокатом фотографии. На снимках мелькали то гармошка бревен на стенах загородной дачи, то тёмные силуэты сосен в бору, то медные языки разведенного перед домом костра. И на каждом, словно печать, в разных позах виднелась высокая фигура молодого человека в кобальтовом пальто, оставляя впечатление тщательно продуманной фотосессии.

– И что? – грубовато отрезал детектив, отбрасывая последнюю фотографию, и вскинул взгляд на одетого в строгий серый костюм адвоката со сверкающими от избытка лосьона залысинами и внушительным кейсом на коленях.

– Это алиби, – терпеливо пояснил барристер и коротко взглянул на сидевшего слева молодого человека. – Моего подопечного не было в тот день в Нью-Йорке, о чём свидетельствуют эти снимки.

Дилан обжег адвоката взглядом, посмотрел на его подзащитного.

– Какое совпадение, – в ровном голосе лейтенанта слышались саркастические нотки. – Записи с камер возле Куинсборо свидетельствуют об обратном.

– А, это… Вы обознались, детектив.

Дилан подарил молодому человеку, впервые нарушившему молчание, почти удивлённый взгляд.

– Надоело играть в молчанку? – язвительно обронил он.

Ответом ему послужила безмятежная улыбка; Дилан прищурился и, подавшись вперёд, процедил:

– Улыбаться судье будешь, дерьма мешок. Думаешь, твою смазливую физиономию можно спутать с чьей-то ещё?

Молодой человек склонил голову к плечу, улыбка не сбегала с его красивых, пухлых, как у ребёнка, губ. Улыбка, не находившая отражения в глубоких и странно пустых чёрных глазах, натянутая, кривоватая – словно вырезанная неумелой рукой на губах марионетки, оттого застывшая уродливой прорезью вместо рта на его кукольно-идеальном лице. Детектив сам не понимал, отчего эта лишенная эмоций реакция вводит его в бешенство, и только интуиция видела за этой улыбкой нахальную уверенность преступника в собственной безнаказанности. С трудом уняв желание украсить красивое лицо фингалом, Дилан вновь невольно скользнул взглядом вниз, к вороту тонкого джемпера, на белом полотне которого виднелся миниатюрный ловец снов двух сантиметров в диаметре, чей путаный орнамент своеобразным амулетом висел на бледной шее.

– Его алиби может подтвердить свидетель, – донесся до них голос адвоката.

– Кто? – обронил Дилан, продолжавший сверлить взглядом того, кого убежденно считал повинным в убийстве Дженнифер Кларк.

– Эмилия Браун, это…

– Его девушка, – договорил лейтенант и перевел взгляд на барристера. – За идиота меня держите, мистер Доусон? С каких это пор мы исключаем личную заинтересованность?

– С каких вы арестовываете без доказательств, – парировал Доусон.

– Этих записей было достаточно для ордера, – огрызнулся Дилан, откидываясь назад. – А так у меня есть чуть меньше суток, чтобы отыскать улики, – он вновь взглянул на молодого человека, подавил волну ярости, вызванную неизменившимся выражением его лица, и проговорил почти шёпотом: – И я с микроскопом буду искать, а найду твою ДНК на теле этой девушки.

Детектив резко встал, повернулся было к выходу, но, шагнув ко всё так же хранившему молчание преступнику, навис над ним с тихим:

– Я не раз встречал таких, как ты, неуверенных в себе подонков, не способных на элементарные ухаживания. Она отказала тебе, и ты пришёл в бешенство, так ведь? А потом потерял голову от власти и изуродовал её тело… Полагаешь, я позволю тебе уйти безнаказанным?

Молодой человек поднял голову и посмотрел на Дилана спокойно, без единой страсти в ясных глазах. Удивление, мелькнувшее в их чернильной глубине в следующий миг, было столь искренним и трогательным, что лейтенанта задела за живое какая-то детская наивность, появившаяся в облике арестованного.

– Отчего же? – тон его был безупречно вежлив. – Я ведь заплёл ей волосы… Возможно, стоило предложить прогулку в Аквариуме, – задумчиво продолжил он, будто обращаясь к самому себе, – но я не уверен, что ей понравились бы акулы.

Детектив прищурился, не успев скрыть потрясение во взгляде. Проигнорировав обеспокоенный вопрос адвоката, он резко развернулся и покинул комнату допроса, не сказав ни слова. Глядевший вслед Доусон только покачал головой, вспомнив записи криминалистов, отметивших тот факт, что волосы Дженнифер Кларк были аккуратно заплетены в бесчисленное количество тонких, миниатюрных косичек. Всплыли в памяти и горячие споры следователей, не веривших тому, что почти ювелирная прическа могла быть сделана человеком. Адвокат шумно вздохнул, мысленно набрасывая план дальнейших действий, и покосился на молчаливого подопечного. Ему было невдомёк, что много лет назад Дилан Росс пригласил свою будущую жену в Нью-йоркский аквариум на свидание, которое быстро закончилось потому, что девушку напугали акулы.

Киркланд, 2010. 22 апреля 2010. 22 апреля

Психологическая лечебница Фэрфакс

– Ты уверен, Кай? – в голосе Пламмера слышалось беспокойство.

Молодой человек беззаботно повел плечом:

– Есть пара деталей… плюс ко всему у меня колоссальное предчувствие.

Шериф припарковал свой «Форд» перед больницей, окинул взглядом непримечательные клумбы перед входом в здание, его простенькую геометрию, карамель и песок его тускловатой цветовой гаммы. Вечерние сумерки добавляли унылых красок поникшему виду лечебницы, потрясенной жестоким убийством одного из своих целителей накануне.

– Опять дымить собрался? – с долей раздражения проворчал Кай, когда Пламмер выудил из кармана пачку сигарет.

– Поработаешь с моё в этом дерьме, тоже с никотином подружишься, – буркнул шериф, закуривая. – Почему не возвращаешься в Вашингтон? – бесцветным голосом поинтересовался он, выпустив в окно щедрую струю дыма.

Кай долго глядел на приборную панель, прежде чем взглянуть на детектива с тихим:

– Не думай об этом. Начальство вмиг забудет о моих вольностях, когда резонанс, вызванный этим убийством, толкнет его забрать чужие лавры. Я раскрою это дело, ты приведешь в порядок подпорченную отчётность, и мы разбежимся, каждый своей дорогой. Лучше скажи, что показала судмедэкспертиза?

– Что этот парень – конченый садист, – недовольно бурчавший Пламмер в это мгновение особенно отчётливо напомнил молодому человеку моржа, поднятого с лежанки. – Семь ударов, все в живот. Судя по очертаниям ран, он каждый раз повернул лезвие вокруг оси на все триста шестьдесят…

– Это месть, Крис, – покачал головой Кай, голос его звенел убеждением.

– Пургу не гони, – оборвал его шериф, едва не поперхнувшись дымом. – Какая месть у умалишенного?..

– Для двинутого по фазе у него слишком логичные и осторожные действия, – резко сказал стажер. – Он сбежал, не встретив при этом ни одного сотрудника, сгинул, как фантом, умудрившись не попасть на камеры наблюдения. И вместе с ним исчезли его личное дело и все записи в архиве больницы, из-за чего мы вынуждены составлять фоторобот со слов тех немногих, кто знал этого пациента. Плюс доктора Онейду Миллс обнаружили только спустя семь часов в его палате, никто вообще не знал, что она заходила к нему. Кого вы ни спрашивали, все как один думали, что она уехала домой после дежурства. Она даже не была его лечащим врачом… Совпадения? – слова сочились сарказмом.

– Послушай, то, что этому психу, убившему человека в каком-то зверином приступе кровожадности, просто повезло, звучит куда логичнее, чем заявление о тщательно спланированном убийстве без мотива и намёка на логику, – в отличие от бодрого тона Кая голос Пламмера нагонял сон меланхолией и титанической усталостью детектива, не спавшего вторые сутки. – Сам посуди, застали бы его на месте преступления… Какой спрос с сумасшедшего?

– Он не сумасшедший, и побег – тому подтверждение… – начал было Кай, но Крис не дал ему договорить: