— Красавчик, Мунин, — похвалил я пернатого, и погладил его. Ворон защурился от удовольствия, — Отыскал-таки… Давно ты это видел?

— Сей-КАР-час!

Понятие времени у моего питомца было относительным, и его «сейчас» могло означать как час, так и три минуты назад.

Прежде, чем подниматься на башню, я ещё раз «соединился» с вороном, и попросил его снова долететь до башни. В этот раз я наблюдал за ним в режиме «реального времени». Пернатый снова уселся на подоконник и сфокусировал взгляд на Рудном. Пятикурсник сидел в кресле, запрокинув голову и словно уснул. Блокнот Белецкой лежал уже на столике рядом с ним, придавленный каким-то незнакомым артефактом. Они были связаны заклинанием, нити которого тянулись и к студенту.

Ну, кажется, самое время накрыть этого некромантика…

Оставив Мунина сторожить Рудного, я вернулся в академию, поднялся по лестницам к заброшенной башне, и обнаружил, что вход на лестницу, ведущую к ней, закрыт решёткой, запертой на замок.

— Дерьмо космочервей… — пробормотал я, оглядываясь.

В коридоре никого не было, так что я рискнул — и мощной ледяной каплей заморозил замок до критического состояния. Примерившись, ударил по решётке ногой — по коридору разнёсся лязг — замок рухнул на пол.

Быстро, пока никто не увидел, я заскочил на лестничный пролёт, спрятал замок под нижние ступени, притворил за собой дверь и начал подниматься.

Стараясь не поднимать шума, добрался до самого верха и прислушался… Тишина.

«Переключившись» на Мунина, снова осмотрел комнату — и едва не вскрикнул от удивления!

Теперь Рудный был не один… На его коленях сидела красотка с идеальной фигурой, в одном нижнем белье. Они целовались — самозабвенно, со стонами — так, что я в первый миг и не понял, что не так.

А смущало меня то, что фигура красотки то и дело подёргивалась помехами. За мутным стеклом сразу этого было не разглядеть, но сейчас я обратил внимание на то, что тело девчонки, с которой развлекался некромант, было слегка прозрачным.

Любопытно… Он что, с призраком забавляется? Но как, они же бесплотны?..

Решив больше не тянуть, я прикинул шансы, и понял, что бояться мне, очевидно, нечего.

«Отключившись» от Мунина, осторожно попытался повернуть ручку двери — и она не поддалась. Сволочь Рудный заперся и здесь… Проклятый перестраховщик.

Придумывать ничего оригинального я не стал — просто влил немного жизненной силы в ногу, и как следует ударил по двери.

Замок оказался слабеньким, и вылетел вместе с ручкой. Дверь со скрипом распахнулась, ударилась о стену, и я спокойно вошёл внутрь, глядя на ошеломлённого и задёргавшегося Рудного.

Девушка в этот момент уже запускала руку ему в штаны…

Пятикурсник настолько ошалел от происходящего, что сначала попытался скинуть с себя красотку.

И вот тут я прифигел по полной.

Когда фигуристая призрак повернулась, оказалось, что это… Белецкая!!!

Точнее, её… Иллюзия, проекция, или образ — я не успел осмыслить до конца. Потому что Рудный, захрипев что-то нечленораздельное, схватил со столика артефакт, разорвал заклинание…

… И полураздетая Белецкая исчезла.

— Классные у тебя развлечения, — заметил я, — Могу понять, могу понять…

— Ты… Какого хрена ты… — Рудный попытался что-то ответить, но тут же понял, что это бесполезно.

И поэтому придурок не придумал ничего лучше, чем ударить по мне «Обманом смерти». Меж его рук быстро сформировалось тёмно-серое облако и рвануло ко мне.

Это заклинание вызывало у цели кратковременное состояние слабости и замедляло её. Оно не причиняло физического вреда — но значительно снижало скорость цели и реакцию в бою.

Я едва успел рвануть энергию на себя и развеять атаку, как слетевший с катушек Рудный шарахнул по мне Ледяным взглядом смерти, заставив отвлечься на его развоплощение, а потом развёл руки, собирая из углов помещения тени.

Они зашевелились, зашептали… Одна из них, сформировав здоровенный кулак, ударила по мне до того, как я успел среагировать — и этот удар сожрал почти треть моего щита!

Так, хорош молчать.

— Остановись, придурок.

Куда там! Тени, заполонившие башенное помещение, рванули ко мне со всех сторон. Я отстранённо заметил, как по лбу Рудного стекли капли пота — настолько непросто ему было контролировать такое большое количество магии, которое он зачерпнул из своей искры…

Однако, прежде чем тени атаковали и утянули меня в мир снов и забвения, я подскочил к Рудному и рванул из него жизненные силы — много, столько, чтобы отправить идиота в обморок.

Контроль заклинания оказался утерян. Я едва успел подхватить пятикурсника и рухнуть с ним на пол, опрокидывая столик и кресло.

Раздался треск, и потерявшая вожжи магия долбанула вверх!

Пробив крышу, она с воем унеслась куда-то в небо.

Столкнув с себя тушу Рудного, я поднялся на ноги. Немногочисленные предметы оказались разбросаны по помещению, но я сразу приметил блокнот Белецкой. Без лишних раздумий я взял его, поборол искушение заглянуть внутрь (пока не время), и убрал в валяющуюся на входе сумку.

— Интересно, кто-то видел, что мы расфигачили крышу? — задал сам себе риторический вопрос, и наклонился над Рудным, — Эй, просыпайся!

Влив немного жизненной силы обратно в некроманта, я похлопал его по щекам. Пятикурсник застонал, разлепил глаза и, увидев меня, попытался дёрнуться — но я хорошенько тряхнул его за грудки.

— Успокойся, практикант! Только хуже сделаешь.

— Что… Произошло?

— Контролю учись, придурок. Чуть не угробил нас своими тенями.

— Я не…

— Ты пока помолчи, — я поднял кресло, и устроился в него. Рудный сел на полу, потирая голову.

— Ты чего тут забыл? — спросил он, — Сюда можно только…

— Повторю в последний раз — заткнись нахрен, пока зубы целы. Будешь говорить, когда я скажу. Ты что, дибил, не понимаешь, что происходит? Я знаю, что ты украл блокнот Белецкой! Только за это тебя выгонят из «Арканума» с волчьим билетом! А уж за то, что ты тут творишь…

— Я не… Ты ничего не докажешь!

— Да ну? — я резко наклонился вперёд, одной рукой вцепился в ключицу пятикурсника, а другую неожиданно запустил в карман его кофты, и выудил оттуда артефакт, — А когда ректорат исследует вот это? Думаешь, они не найдут тут твоих развлечений? Не увидят, с чьим призраком ты кувыркался? Давай колись, сколько раз уже успел?..

— Это не призрак! И я не…

— Не ври мне.

— …

— Ладно, я понял, — я встал из кресла, — Не хочешь говорить — твоё дело. Я просто расскажу всё Белецкой, а там сами разбирайтесь. Я своё дело сделал.

— Нет-нет, погоди, Апостолов! — Рудный побледнел, и цвет его лица стал меловым, — Погоди… Может, договоримся?

— Может и договоримся, — я сел обратно в кресло и убрал артефакт в карман, — Но при двух условиях.

— Говори.

— Первое: ты отдаёшь мне этот артефакт, расписываешь структуру заклинания, которым связал его, себя и блокнот Белецкой, и рассказываешь, что ты тут вообще делал. С технико-магической точки зрения! — увидев его взгляд, добавил я, — А не со своей извращенской!

— А второе?

— Давай сначала с первым разберёмся.

— Ладно… — Рудный потёр виски, — В общем… Это типа моя разработка… Что-то типа… Магической виртуалки, только без шлема!

— Ого!

— Да-да! — оживился пятикурсник, — Ноу-хау как есть! Не нужен шлем, чтобы проецировать магическую иллюзию — она появляется в радиусе действия артефакта! Но самое главное — она как бы… Физическая. Её можно… Потрогать.

— Да, я видел, — фыркнул я, не удержавшись, — И она тебя потрогать может… Это крутой уровень магии. Как ты добился физической осязаемости?

— Ну… — Рудный смутился, — Всё из-за этого блокнота. Я как-то услышал, как Белецкая рассказывала Левшову, что скидывает в него свои… Эмоции, типа.

— Эмоции?

— Ну да. Типа слепки настроения, чтобы потом можно было переживать их снова и снова. Радость там, грусть… Я так подумал, что там может быть много и другого… — он смутился, и покраснел.