– Это место… – сказал один из рыцарей, его голос дрожал от напряжения. – Оно проклято.

– Проклято или нет, – спокойно ответил Эндориан, – король хочет здесь гарнизон. И мы сделаем всё, что нужно.

Эндориан стоял перед замком, который величественно возвышался над скалами, его исполинские башни пронзали небо, как чёрные когти. Замок был построен из серного камня, каждый его блок был сероватым, но время оставило свой отпечаток: стены покрылись мхом, камень потемнел, словно пропитался тьмой. При свете дня замок казался мрачным и неприступным, а его тени поглощали свет, будто он был врагом этому месту. Окружённый бездной океана и суровыми ветрами, этот замок словно висел на краю мира, отрезанный от всего, что могло быть связано с жизнью.

Годрик не зря выбрал это место, и ему было важно, чтобы замок вернулся под его контроль. Но даже тёмный рыцарь не мог не почувствовать, что в этих стенах скрывается что-то большее, чем просто старые руины.

Сквозь отверстия оконных проёмов был слышен вой ветра, а узкие коридоры внутри замка простирались в неизвестность. Эндориан шагал по залам, его сапоги глухо стучали по каменным плитам, покрытым толстым слоем пыли. Паучьи сети свисали с потолка, обвивая колонны и статуи, что смотрели на него пустыми, каменными глазами. Внутренности замка, несмотря на его ветхое состояние, поражали своей роскошью. Золотые колонны, покрытые паутиной, излучали бледное мерцание в свете солнца, проникавшем через окна. Картины на стенах, старые и потрескавшиеся, всё ещё сохраняли яркость красок, изображая сцены величия, жестокости и войны. Однако, несмотря на запустение, ни золото, ни драгоценности не были тронуты. Всё осталось на своих местах, и это удивило Эндориана. Казалось, никто не решился потревожить эти сокровища, словно замок был под охраной невидимых сил, которые наказывали любого, кто пытался бы присвоить себе хоть что-то.

– Почему золото на месте? – тихо пробормотал один из его рыцарей. – В таких местах обычно всё разграблено до последней монеты…

Эндориан не ответил. Он чувствовал что-то странное, нечто большее, чем просто холод и тьму этого места. Его притягивала древняя сила, скрытая в этих стенах.

Почувствовав лёгкую дрожь в груди, Эндориан вышел на утёс. Ветер обжигал его лицо, но это был не обычный холод. Что-то внутри его тёмного сердца начало пробуждаться, что-то светлое и давно забытое. Он смотрел вдаль, на разбивающиеся о скалы волны, и в тот момент, когда солнечный луч коснулся его лица, его прошибла резкая, острая боль. Он закрыл глаза, пытаясь выдохнуть через стиснутые зубы. Но вместо того, чтобы почувствовать облегчение, он погрузился в темноту. Видения начали преследовать его, как кошмары наяву.

Он стоял на том же месте, но всё было по-другому. Небо затянуто тяжёлыми тучами, море кроваво-красного цвета. Перед ним стоял Элдрик – величественный, молодой король, но его глаза были полны безумия. Эндориан мог слышать его мысли, его гнев и ярость, и видеть, как перед Элдриком, в коленопреклонённой позе, стояли предатели.

Элдрик поднял руку, и в ту же секунду мечи его воинов опустились на головы тех, кто был осуждён. Первые удары разнесли кости и плоть. Мужчины и женщины падали один за другим, их крики перекрывали рев волн. Кровь текла по земле, заливая всё вокруг. Некоторых разрывали на части заживо, других привязывали к деревянным столбам и обливали горячим маслом, прежде чем поджечь.Но это было не просто казнь. Это была расправа, акт ужасающего, безумного гнева, где каждая жертва кричала о пощаде, которую никто не давал. Элдрик стоял неподвижно, его глаза полыхали огнём. Он наслаждался этим зрелищем, чувствуя себя богом, который вершит судьбы. Но даже после сотен убитых, его гнев не утихал. Он кричал, требуя больше крови, больше боли.

Эндориан рванулся назад, пытаясь выйти из видения, но реальность ударила его с новой силой. Он открыл глаза и понял, что стоит в тронном зале, весь в холодном поту. Головная боль вернулась с такой силой, что казалось, его голова готова взорваться.

– Всё в порядке, командир? – раздался голос одного из рыцарей.

Эндориан молча кивнул, но внутри него бушевала буря. Видения возвращались каждый раз, когда он был в тронном зале. Что-то в этом месте пробуждало давно забытую часть его самого, заставляя его чувствовать боль, ужас и страсть, как будто эти события происходили с ним лично. Он снова посмотрел на древние стены:

– Что же это за место? И кто был этот Элдрик?

Темный рыцарь долго стоял в тронном зале, пытаясь взять себя в руки. Его дыхание сбилось, мысли были затуманены, но он не мог позволить себе слабость. Замок словно жил своей жизнью, каждая его стена, каждая колонна напоминали о прошлом, которое Эндориану не давалось понять. Но больше всего его преследовало имя – Элдрик. Это имя врезалось в его разум, словно пробуждая неведомую связь с его тёмным сердцем.

Он посмотрел на трон, который возвышался на другом конце зала. Тяжёлый, из камня, инкрустированный золотом и драгоценными камнями, трон был символом могущества, которое когда-то процветало в этих стенах. Но теперь на нём не сидел никто, и всё это величие превратилось в пыль. Эндориан шагнул к трону, но вновь его поразила боль, как удар молота. Он стиснул зубы, пытаясь удержаться на ногах, но видения снова захлестнули его сознание. Всё вокруг померкло, и он оказался снова в прошлом.

На этот раз он увидел Элдрика не в его царственной ярости, а в глубокой агонии. Молодой король стоял на тронной площади, окружённый толпой кричащих людей. Его взгляд был прикован к женщине, лежащей у его ног, её тело обезображено жестокими пытками. Она была мертва, но Элдрик, словно обезумевший, продолжал звать её имя. Эндориан мог почувствовать его боль, словно это была его собственная. Сущность Элдрика горела от утраты, а его разум разрушался на глазах.

Эндориан выдернул себя из видения, тяжело дыша. Его ладони были сжаты в кулаки, ногти вонзились в кожу, оставляя кровавые следы. Он понял одно: Элдрик, когда-то могучий король, пал жертвой своей собственной боли, своего безумия. Трон, перед которым он стоял сейчас, был свидетельством этой трагедии.

– Это место… оно проклято, – прошептал Эндориан себе под нос.

Его рыцари стояли неподалёку, не понимая, что происходит. Они видели, как их командир борется с невидимыми демонами, но не смели задавать вопросы.

Один из рыцарей всё же решился нарушить молчание.

– Командир, мы нашли несколько карт и записей о замке, возможно, они помогут понять его историю, – сказал рыцарь, держа свитки в руках.

Эндориан медленно обернулся. Он взял свитки, но не стал их сразу раскрывать. Ему нужно было больше информации, больше ключей к разгадке тайны этого места. Но он также знал, что в этом замке что-то скрывается, что нельзя раскрывать. Что-то древнее и могущественное, что нельзя трогать без последствий.

– Пусть отряд займётся подготовкой к ночлегу. Мы останемся здесь на ночь, – приказал он. Его голос был ровным, но в глубине души он чувствовал, что ночь принесёт ответы. И, возможно, опасности, которые их никто не ожидает.

Когда рыцари начали разбивать лагерь, Эндориан снова вышел на скалу. Ветер стал холоднее, волны продолжали биться о камни внизу, но теперь всё казалось ещё более мрачным. Он смотрел на горизонт, пытаясь справиться с ощущением, что нечто тёмное и древнее пробуждается. И как только солнце окончательно исчезло за горизонтом, Эндориан снова ощутил странное присутствие. Элдрик, как тень прошлого, был с ним, не покидая его сознание.

В тронном зале было тихо, но как только ночь окутала замок, воздух начал звенеть от невидимого напряжения. Элдрик, теперь уже призрачная фигура, наблюдал за отрядом Эндориана, его гнев горел внутри. Ночью он становился чем-то большим, чем просто духом. Он был частицей самого замка, его разрушителем и его хозяином одновременно. Элдрик ждал, когда придёт момент.

Эндориан, стоя на скале, почувствовал этот момент. Лучик света, который всегда тлел в его сердце, в этот миг вывел его на край, туда, где когда-то стоял Элдрик, видя перед собой призрак своей мёртвой жены. Странное чувство дежавю пронзило его, как будто он уже был здесь, стоял на этом месте, разделяя боль древнего короля. Но это были не просто видения. Это было нечто большее. Эндориан понимал, что то, что связывает его с этим местом, – это не случайность. Каждая головная боль, каждое ведение показывало ему не только историю Элдрика, но и его собственный путь, который был связан с этим проклятым замком.