Я говорю о тех, кто потенциально, в историческом плане, мог бы стать нашим союзником. Но уровень их развития таков, что без внешнего толчка на наш сегодняшний уровень они смогут выйти через несколько тысяч лет. Тысяч! А в некоторых случаях – десятков тысяч. Подумайте только. Но за это время мы, в потенции, тоже далеко уйдем. То есть они долго, очень долго, будут нас просто догонять.

При этом очевидно, что без союзников гуманоидов нам в этом противостоянии не выстоять. Нам просто не хватит сил. А между тем существующие соглашения запрещают нам технологически и интеллектуально стимулировать прогресс на наблюдаемых планетах. То есть мы не можем обучать, делиться технологиями и так далее. Это все четко прописано. Но если через сто-двести лет мы не сможем сделать из, по сути, дикарей своих союзников, то мы обречены.

Так что делать? Сидеть сложа руки и смотреть, как мы проигрываем глобальное противостояние? Нет, ни я, ни мои дети и даже, наверное, внуки не увидят нашего окончательного краха, хотя его признаки с каждым десятилетием станут видны все отчетливее.

Мы не можем его допустить.

Так что же делать? Пойти на открытое нарушение договоров? Боюсь, что в этом случае ответные санкции будут такими, что пресловутый апокалипсис наступит прямо завтра. Ждать? Он тоже наступит, только позже. Так что?

(Пауза).

Мы должны спровоцировать прогресс. Вы вправе спросить меня – каким образом.

Нам с вами хорошо известно, что интеллект любой нации, любой цивилизации в первую очередь сосредоточивался в военном деле. Наука, промышленность, даже искусство – все тянется вслед за нуждами обороны и агрессии. Вопреки красивым идеям прогресс движет страх. Правда, еще лень и зависть, но это мы сейчас обсуждать не станем.

…Как бы не кощунственно это прозвучит, но я, отстаивая дело мира, призываю вас, скажем так, почти к войне. Да, да, да! Мы должны спровоцировать эти недоцивилизации к прогрессу через развязывание у них агрессивности! Должны заставить их дотянуться до нашего уровня. Необходимо создать для них такую плетку, со стальными крючьями, которая проберет их до костей и заставит разогнаться в галоп, переходящий в ближайшей исторической перспективе в гиперсветовую скорость.

Исподволь, не спеша и, извините за жаргонизм, не отсвечивая, необходимо дать им такой толчок, даже серию, хорошо продуманную очередность воздействий, чтобы из дикарей за два-три столетия выросла цивилизация космического масштаба. Под нашим контролем, естественно.

Сейчас я вижу перед собой много военных. И это правильно, потому что именно вам свойственно защищать и проявлять героизм. Всем вам розданы информационные материалы, подробно иллюстрирующие мой доклад. С графиками, статистическими данными и разведсообщениями. Прошу ознакомиться. К сожалению, не то что за пределами этого здания – вне стен данной аудитории они станут нечитабельны.

Я призываю вас проявить ваш героизм там, где только-только ступила нога человека. В тех мирах, на тех планетах, где мы, люди, будем не только жить. Но от которых уже завтра будет зависеть само наше существование.

Я бы назвал это дозированной агрессией. Никому из нас не нужны реки крови и пирамиды из черепов. Мы цивилизованные люди. Но в условиях конкурентного противостояния… Я не скажу, что все средства хороши. Не все! Только когда речь идет о выживании, о самом существовании нашей цивилизации, есть вещи, которые лучше сделать, чем не делать вовсе.

При этом мы должны ставить перед собой несколько последовательных целей. Первое – это консолидация общества, хотя, конечно, перво-наперво нужно это самое общество создать. Второе – создание институтов этого самого общества. Третье – создание промышленности и сельского хозяйства, способствовать развитию торговли. Задача сложная, но, я уверен, мы с ней справимся.

Неожиданный рывок в сторону тренера майор Строг заметил почти сразу. Правда, несколько секунд он пребывал между недоумением по поводу странного маневра и гаданием по поводу вызвавших его причин. Ведь у лошадей бывает, когда им шлея попадает под хвост. Когда он вызвал Чемпиона, то понял, что второе вернее. И тогда он крикнул сержанту Чиве: «Останови его».

Чива, быстрый и не привыкший рассуждать при выполнении прямого и ясного приказа, вскинул автомат и послал в тренера пулю.

– Дурак! – заорал Строг, и в этот момент огромная скотина, на которой он сидел, всхрапнула и взяла с места в карьер.

И сразу же – это он еще успел заметить – остальные лошади, словно взбесившись и увидев своего лошадиного дьявола, бросились в разные стороны. Кусты, небольшие деревца, люди, ямы, валуны, которых здесь почему-то полно – ничего не замечали.

В одно мгновение стройный порядок поискового отряда оказался сломанным, а сам отряд разметанный, будто взрывом.

Полковник попытался было получить от него доклад, но что мог сказать майор? Практически ничего. Тогда Кинг взял управление на себя, но, судя по всему, это ему не больно-то удавалось. Впрочем, минут через пять Строга это уже мало интересовало, потому что при очередном прыжке взбесившая скотина сбросила его на землю. После падения на некоторое время он потерял сознание, а когда пришел в себя, показалось, будто у него все кости переломаны. Но ничего, покряхтел и, поднявшись, понял, что по крайней мере ноги целы. Огляделся и, не увидев проклятой скотины, поковылял обратно, где так позорно оставил своих людей. Да что там оставил. Бросил! А в условиях ведения боевых действий это называется еще проще – дезертировал. Впрочем, до этого, он надеялся, дело не дойдет, до такой квалификации его действий. Даже не его – лошади этой проклятущей. И, на минуточку, не только его.

На ходу начав общую перекличку, он понял, что ситуация хреновая. Мертвых, слава богу, нет, но раненые в количестве трех человек налицо. Себя он к ним относить пока не стал.

Когда он вышел к точке сбора, его отряд, несколько поредевший, уже занял круговую оборону и представлял из себя пусть и потрепанную, но вполне боеспособную единицу. Тут и вертолет подоспел с сообщением о том, что несколько верховых все еще мчатся в разных направлениях, другие же животные несутся без всадников.

Проведенный майором блиц-опрос не выявил никаких разумных причин такого поведения лошадей. Разве что выстрел их спровоцировал. Но при них и раньше, случалось, стреляли, и ничего. На всякий случай майор пригрозил Чиве хорошим взысканием, про себя решив оставить настоящее разбирательство на потом, до возвращения на базу. Есть Винер, есть Чемпион – вот пусть они и объясняют. А его дело сейчас спасать людей и, по возможности в целости и сохранности, доставить их на базу.

Кстати, а где Чемпион?

Строг вызвал его, но ответа не получил. Судя по поступившей с коммуникатора тренера картинке, тот лежал в траве. Упал? Выбросили? Это потом, позже. Сначала те, с кем связь осуществима.

Доложив Кингу обстановку, он рискнул высказать соображение:

– Полагаю, будет не лишним поднять в воздух второй вертолет и организовать эвакуацию сразу двумя машинами, особенно учитывая расстояние, на которое успели удалиться люди.

– Вот как? – язвительно поинтересовался полковник. – А у меня совсем другое мнение.

– Я слушаю, господин полковник.

– Хоть за это спасибо. Слушайте приказ. Собрать всех людей. Всех! По возможности и животных тоже. Тяжело раненых разрешаю эвакуировать вертолетом. И возвращайтесь на базу. Своим ходом!

– Есть! – постарался быть как можно более молодцеватым майор, в душе кляня Кинга последними словами. – Только мне кажется, что тренер…

– Меня ваше «кажется» не интересует. Сначала разберитесь в ситуации, а только потом докладывайте. Все!

Как профессиональный военный Строг отлично понимал, что доля правоты у полковника есть. Нельзя такое оставлять без последствий. Это не грудничковая группа, где обкакавшемуся нежно вытирают попку мягкой салфеткой и ласково целуют в лобик. Это армия. Обгадился – сам за собой и подбирай, да не бархатным папифаксом, а наждаком. Что б впредь не повадно было.