Новая Англия: Нью-Гемпшир (1622), Массачусетс (1628), Коннектикут (1634), Род-Айленд (1636). Средне-Атлантические штаты: Нью-Йорк (1664, захвачен у голландцев), Нью-Джерси (1664, захвачен у голландцев), Пенсильвания (1681). Южно-Атлантические штаты: Виргиния (1607), Мериленд (1634), Северная Каролина (1663), Южная Каролина (1663), Делавер (1664, захвачен у голландцев), Джорджия (1733).

С первых дней колонизации американского материка английские короли – Яков I и Карл I – считали захваченные и подлежащие захвату территории своей собственностью и милостиво жаловали их своим приближенным. Они не были первооткрывателями этой «внешней политики». Курс Стюартов на колонизацию новых земель имел не менее именитых предшественников. На этот факт обратил внимание исследователей еще А. Б. Лакиер (1825–1870), русский историк, писатель и путешественник, посетивший США в середине XIX века. Опубликованное им «Путешествие по Северо-Американским Штатам, Канаде и острову Кубе» (1859) представляет исключительный интерес как ценнейший историографический источник.

Автор пишет: «Вправе ли был папа Александр VI распоряжаться материком Америки, когда он известною буллой 1495 г. давал Испании и Португалии исключительные права на открытые Христофором Колумбом и его спутниками земли в Новом Свете и на все пространство от одного полюса до другого? Обязаны ли были другие народы покоряться закону, исходившему от духовного главы католического мира? Цель папы при этом была – обращение в христианство язычников, которых европейцы встретили в новооткрытых землях; но сами европейцы поняли это иначе. Они руководствовались надеждою найти здесь несметные богатства, и первые рассказы про чудеса, встреченные в Новом Свете, про открытые в нем рудники влекли сюда, конечно, более, чем та святая цель, которую имел в виду папа.

Более ли права, впрочем, имела Англия, когда стала доказывать и поддерживать оружием притязания свои на все земли, которые видел в 1496 г. мореплаватель Жан Кабо (речь идет о Джоне Кэботе. – Б. Ч.)2 Родом венецианец, он долго жил в Бристоле и получил от английского короля Генриха VII привилегии брать под покровительство Англии все страны и народы, которые встретит вне зависимости от белых»3.

Своим вопросом: «были ли белые вправе лишать так называемых диких индейцев их земель и лесов?»4 – русский историк и путешественник ставит под сомнение правомерность и справедливость политики европейских духовных и светских правителей.

А. Б. Лакиер считает, что первые опыты колонизации в больших размерах были сделаны в правление Елизаветы. «Во главе первого подобного предприятия, – пишет он, – стоял известный Вальтер Ралей, любимец королевы. Ему нетрудно было получить уступку на земли, которые не только раздать ничего не стоило, но и в существовании которых не были положительно уверены… Сам Ралей был назван лордом-вотчинником с неограниченными правами господства и только в феодальной зависимости от английской короны. Она требовала себе одну пятую часть золота и серебра, которые могут быть открыты в этом крае. Права будущих поселенцев не были определены: они оставлены на взаимное их соглашение с самим Ралеем.

Первая экспедиция была отправлена для разведки, и отзывы увидевших впервые этот край были до того увлекательны, что королева, в память того, что не была замужем, дала будущей провинции название Виргиния… Но… неудача экспедиции – ни одного поселения не было оставлено. Король Яков заточил Ралея в Тауэр, где тот про-вел 12 лет. И здесь он разрабатывал планы колонизации Америки»5.

В 1620 году губернатору Плимутского порта Горджесу и его компании было дано право на владение всей Новой Англией. Однако не справившись с колонизацией столь обширных земель, Горджес оставил в своей личной собственности территорию современного Мэна. В 1632 г. Карл I пожаловал барону Балтимору земли бассейна по реке Потомак, превратившиеся в колонию Мэриленд. «Знатный, в почете, пэр Ирландии, благородный лорд, сам католик, – пишет Лакиер, – он не мог оставить без помощи своих единоверцев, терпевших гонение и преследование… Первая попытка завести католическую колонию в Виргинии в 1628 г. не удалась: будучи англиканцами, виргинцы смотрели на нее как на врага, и новый вождь переселения решился двинуться на север от Виргинии за Потомак к Чесапикской губе, на земли следовательно не принадлежавшие Виргинии, хотя они и были включены в грамоту Южной компании»6.

В 1663 г. группа придворных, в числе которых был первый министр Кларендон, получили территорию Каролины. В 1664 г. Карл подарил своему брату, герцогу Джемсу Йоркскому захваченную у голландцев колонию Новые Нидерланды. Герцог оставил себе часть земель, дав новой английской колонии название: Нью-Йорк, а другую часть, названную им Нью-Джерси, передал лорду Беркли и Картерету. В 1681 г. сын английского адмирала Вильям Пенн получил от Карла I в погашение долга обширную территорию под наименованием Пенсильвания.

Все эти владельцы обширных американских земель были заинтересованы в скорейшей их колонизации и за-селении, в связи с чем развили активную деятельность по переселению сюда людей из Англии. Так, Пенсильванию в значительной степени заселили гонимые из Англии квакеры, протестанты, единоверцы Пенна. А главным занятием, например, сына Балтимора, постоянно проживавшего в Англии, была организация массовых переселений в заокеанские земли своего отца. Владельцы колоний передавали своим поселенцам «свободные» земли, получая за них фиксированную ренту.

Так называемые «свободные» земли, однако, вовсе не были свободными. Территория, которую «осваивали» переселенцы из Европы в XVII веке, была собственностью исконного населения Северной Америки – индейцев.

Трудолюбивые коренные жители Америки приложили огромные усилия для развития своих производительных сил. Они очистили от сплошных лесов берега морских рек и крупных бухт, освоили большие участки пашни и лугов. Производимые ими продовольственные культуры не были известны Европе, они и поныне составляют более половины сельскохозяйственной продукции США. Индейцы владели искусством изготовления оригинальных тканей по доступным только им технологиям. Их гончарные изделия вызывали восхищение у пришельцев. Набирал темпы процесс совершенствования орудий тру-да. Миролюбивые индейцы, по словам Ф. Энгельса, отличались «чувством собственного достоинства, прямодушием, силой характера и храбростью»7. Англичан они встретили дружелюбно, снабжали их продовольствием, охотно шли на обмен, обогащая европейцев, в частности, пушниной, делились с ними опытом возделывания местных сельскохозяйственных культур, передавали им свои знания местности: показали, например, только им известные пути через Аппалачский хребет. Короче говоря, англичане встретили за океаном друзей. Но английским лордам и купцам нужны были вовсе не друзья в Америке, а ее земля, золото, меха, рыба, сырье.

Первые же английские поселенцы, не успев высадиться на берегах новой земли, немедленно обрушились на коренное население, сгоняли индейцев с насиженных ими земель, заковывали в кандалы, предпринимали попытки превращения индейцев в рабов. Некий капитан Джон Смит, например, захватил в Виргинии 300 акров индейской пашни вместе с жилыми помещениями, изгнав ее давних владельцев. Торговлей именовался бесстыдный грабеж бесхитростных индейцев: за безделушки, грошовые фабричные товары английские купцы забирали бесценную пушнину. Так, предок семьи американских миллиардеров Астор делал свой капитал на обмене водки на меха. Спаивание индейцев стало одним из самых распространенных методов ограбления местного населения. Упомянутый выше Вильям Пени не без удовольствия сообщал: «За порцию рома стоимостью в полшиллинга можно купить у них мех… стоимостью в 15 шиллингов».