— Нет, Алла Сергеевна, — ответила чародейка, присаживаясь на стул для посетителей, а Толстой устроился поодаль, — но в ближайшее время я собиралась прийти и сообщить о своём отказе.

— Жаль, ну да ладно, — отмахнулась директор, она была женщиной отходчивой, и могла сразу переключиться на другую волну, — какая помощь от меня требуется?

— Мы расследуем некое трагическое происшествие, что случилось в Евдокимовском лесу у Старичного болота, — обтекаемо проговорила Рина. Ей не хотелось посвещать своего бывшего учителя истории в подробности гибели Кудряшова.

— Мы? – большие карие глаза Аллы Сергеевны всматривались в лицо Фёдора, — уж не знаю почему, но вы, молодой человек, подозрительно напоминаете мне один портрет из Императорского литературного музея Льва Николаевича Толстого, мы с десятиклассниками всего неделю назад вернулись из Москвы, — она вопросительно взглянула на Рину, — и звали этого элегантного молодого мужчину с байроническим выражением лица, кстати, так же, как и твоего брата? Совпадение?

— Ой, Аллочка Сергеевна, — умильно улыбнулась чародейка, — в нашем роду кого только из великих семей России нет! К примеру, графиня Мусина-Пушкина, Фёдор Григорьевич Орлов, а имение прапрабабушки по маминой линии граничило с Тарханами. Вы же понимаете, «как причудливо тасуется колода карт»!

— Даже не представляешь, до какой степени понимаю, — усмехнулась женщина за обширным столом, — понимаю настолько, что уверена в наличии татуировок на руках. Посему посоветовала бы твоему двоюродному брату и впредь не пренебрегать длинными рукавами да очки, что ли пробрести. Но к делу, у меня в два часа педсовет. Евдокимовский лес, естественно, просто не мог избежать моего внимания. В позапрошлом году Николаева Женя даже на конференцию в Саратов с докладом о легендах этой деревни ездила. Второе место по региону взяла. Какой именно аспект легенд вас интересует?

— Легенды о леших и прочей лесной нечисти.

— Есть такие, как же. Чтобы не утомлять вас ненужными поисками в городской библиотеке и краеведческом музее, где хранятся труды нашего знаменитого земляка, — и, перехватив удивлённый взгляд Американца, объяснила, — я говорю о этнографе-любителе Данилове Александре Николаевиче. Был в нашем уезде такой замечательный человек, объездил всю округу, наблюдал, записывал, собирал по крупицам информацию. Даже словарь диалектизмов составил. Имеется у него и отдельный труд о легендах и сказаниях Междуреченской земли.

— Да, я помню, — радостно воскликнула чародейка, — сама Сороке-воровке, бросившей птенцов, доклад писала. В седьмом классе, кажется. Это о том, откуда у нас название реки взялось.

— Так вод, Данилов Евдокимовкским легендам особое внимание уделил, проследил связи с уральскими сказами и быличками северных губерний, — она поглядела на часы, и перешла к делу, — есть там рассказы о лешем, только леший этот в отличие от других мест, зол и проказлив. Данилов предположил, что в лесу обитало скорее Лихо, которое крестьяне по незнанию причислили к лешим. Появилась эта нечисть не так уж давно. Во времена Пугачёвского бунта, остатки мужиков бежали с Волги в леса, в частности, в Евдокимовку. И никаких упоминаний о злодеяниях лесных духов тогда не встречается. Солдаты, отлавливавшие по лесу разбойников тоже ни о чём подобном не докладывали. Так что, Аринушка, мы с Женей Николаевой сделали вывод, что там налицо непонимание и подмена одного существа другим. Хотя рассказы о большом, в несколько человеческих ростов, существе имеются в обращениях к помещику Евдокимову в конце девятнадцатого века. Жители деревни просили снарядить охоту на «чёрта из болота», который крадёт коров.

— Спасибо, — поблагодарила Рина, — вы нам очень помогли.

— Было бы за что! – улыбнулась директор, — но ты, если на счёт преподавания передумаешь, милости прошу в родные пенаты. Удачи вам.

— Откуда она догадалась? – вскинулся Фёдор, как только они вышли на улицу, — вот ведь глазастая тётка! У меня ж и причёска другая, и одежда. Я чуть со стула от неожиданности свалился.

— Да, Алла Сергеевна у нас такая, — подтвердила Арина, — от неё бесполезно было прятать и шпаргалки, и сигареты, и телефон. Не хочешь съесть пирожок? Здесь неподалёку в пекарне отличные пирожки делают, даже с крольчатиной и грибами.

От пирожка Фёдор, естественно, не отказался, и они неспеша двинулись вниз по пешеходной улице, круто сбегавшей с холма и позволявшей любоваться далёкими полями и верхушками леса, с юга подступающего вплотную к городу. Под тентом уличного суши-бара Арина увидела Анатолия Томасовича. Бывший преподаватель приветливо махнул рукой с палочками. С ним за столиком сидела женщина в больших солнцезащитных очках, показавшаяся смутно знакомой чародейке. Она отвернулась и полезла в сумочку.

— Где я её видела? – сама себе сказала Рина.

— У гнома, — ответил Толстой, — подруга жены Снорса. Её парня чучело болотное заело.

— Понятно, что она не захотела на нас даже смотреть, — заметила чародейка, — мы же не смогли спасти Кудряшова.

Пирожки были куплены и съедены прямо на скамейке под раскидистым сумахом. Несколько лет назад Междуреченск буквально поразила мода на этого экзотического южного гостя, и теперь деревья с тёмно-зелёными листьями и алыми свечами цветов можно было видеть повсюду. Арина спохватилась, вспомнив, что забыла включить телефон, который выключила по привычке перед визитом в гимназию. Директор мгновенно выходила из себя, если у неё в кабинете у ученика в кармане раздавался звонок, даже не виброрежиме. Оказалось, что за это время ей три раза успела позвонить Зинаида. Девушка сразу набрала номер.

— Вы чем там занимаетесь? – раздался недовольный голос вампирши, — полчаса дозвониться не могу.

— Мы в гимназию ходили, — ответила чародейка, — извини, я потом позабыла телефон включить. Нашла что-нибудь?

— Кое-что есть, но не особо значительное. А у вас как? Инквизитор ругался?

— Нет, совсем не ругался, — усмехнулась Арина, — но и в помощи отказал, заявил, что не его дело чудовищ по лесам отлавливать, что в ведьмаки он не записывался.

Вампирша рассмеялась.

— Вы где?

— В центре. Скоро домой.

— Я к вам через часик подрулю, — пообещала Зинаида, — тогда детально всё и обсудим.

Приехала она гораздо раньше, Фёдор с Ариной успели только зайти в супермаркет и дойти до дома.

— Докладываю, полковник, — Зина шутливо отдала честь, — случаи в том районе подозрительные были. С зимы там бесследно пропали четверо, в их числе и деваха, поругавшаяся с парнем, и нарк, что голышом в лес подался. Ещё один случай изнасилования женщины, заблудившейся в лесу. Там фигурировали странные царапины на руках.

— Мы тоже не бездельничали, — сказала чародейка, — прошерстили всевозможных монстров от чупакабры и ёкаев до наших родных лешаков и кикимор.

— Интересненько, — кивнула вампирша, — и каков ваш вердикт? На кого тянет болотное убоище?

— С подачи Аллы Сергеевны – директора моей бывшей гимназии и краеведа с тридцатилетним стажем, мы сделали вывод, что столкнулись с Лихом.

— Но, насколько я помню, — недоверчиво сощурилась собеседница, — у Лиха вроде бы один глаз должен быть, а у нашего два было.

— У нашего вообще на башке череп был, — встрял Фёдор, — в глазницах отсветы только блестели. А уж от одного глаза или от двух я не рассмотрел, да и ты, полагаю, тоже. Не до того было, чтоб под маску урода заглядывать.

С этим доводом пришлось согласиться.

— Ну и как побороть Лихо, когда оно не тихо? – Зинка уселась на диван.

— В обычном интернете нет никакой вызывающей доверие информации, — сообщила Рина, — дурацкие россказни очевидцев, рекомендуется заменить плохие эмоции положительными, тогда Лихо быстро теряет интерес. Найти амулет, где это создание спрятало светлые чувства жертвы, и разбить артефакт. Тогда эмоции вернутся к своему владельцу или выколоть нечистой силе глаз, будучи слепым, она не сможет догнать свою жертву.

— С глазом я уже попыталась, — усмехнулась вампирша, — долго летела и жестковато приземлилась. Хорошо ещё, что о дерево не шмякнулась! Теперь понятно, почему оно на голову череп нацепило, глазик свой бережёт. А вот с какими-то там положительными эмоциями и амулетом одни непонятки. Где искать? Что искать? Это ещё более-менее вменяемо, — продолжала она, — мне вчера попались рассказы «очевидцев» про чупакабру в Малороссиии. И методы борьбы тоже соответствующими были: с навозом и самогоном. Одним словом, бред.