Она быстро выпила свой чай и, отговорившись усталостью, ушла к себе под многозначительное подхихикивание подруги.

В комнате Рика со злостью швырнула сумочку на кровать и решила лечь пораньше, чтобы не думать про Вилохэда. Однако ж, ни размеренное дыханье, ни упражнения по очистке разума в этот раз не помогли. Внутренний голос, вредный и въедливый, поразительно напоминающий голос рассерженной бабушки, посоветовал ей для начала попытаться разобраться в своих чувствах к четвёртому сыну Дубового клана вместо того, чтобы пытаться духовными практиками заглушить голос своего сердца.

Перед мысленным взором возникло красивое лицо с точёным носом, миндалевидными глазами насыщенного карего цвета, прямыми бровями и чувственным ртом. Почему-то сердце само собой забилось чаще, и чародейка к своему собственному удивлению, осознала, что более всего она хочет снова ощутить прикосновение этих губ к своим губам.

— Получается, я влюблена? Влюблена в своего названного жениха и самого красивого мужчину в Кленфилде, — с досадой признала она, — да ещё с репутацией штатного разбивателя женских сердец, светского повесы, привыкшего к вниманию противоположного пола. ЕГО же собственный интерес к практикующей некромантию чародейке продолжает оставаться под большим вопросом. Пару ничего незначащих поцелуев могли с таким же успехом получить случайно попавшаяся под руку горничная, привлекательная партнёрша по танцам на балу или ещё кто угодно. Конечно, — с горечью продолжала думать Рика, — этим и объясняется мгновенное его охлаждение и потеря интереса.

Слёзы обожгли щёки. Рика утёрла глаза, повернулась на другой бок и, к своему удивлению, заснула.

Утро в коррехидории тянулось раздражающе долго. Чародейка успела переписать несколько отчётов, навести порядок в прозекторской, вытереть всю пыль в кабинете и выпить чая (она удрала из дома пораньше, дабы избежать встречи с подругой и квартирной хозяйкой), прежде чем пришёл рядовой. Он передал приказ полковника Окку быстро собираться и выходить.

— Его сиятельство велели передать, чтобы вы не мешкали, — добавил посланец.

Рика кивнула, а про себя с горечью отметила, что прежде Вил сам забегал за ней, а теперь вот превратился в господина полковника. Она вздохнула, приказала сама себе выкинуть из головы глупые сожаления, а сосредоточиться на расследовании. Видимо, Савара-старший прибыл, и приближался их шанс на момент истины.

— Я тут подумала, — проговорила чародейка уже по дороге, чтобы хоть как-то заполнить тягостную тишину, — может быть, Юийчи Савара вообще никуда не уезжал из Артании, а просто поссорился с отцом, сбежал из дому, спрятался в многолюдной столице и не желает иметь со своим семейством ничего общего.

— Тогда как его следы обнаружились в Империи Алого лотоса? — возразил Вил.

— Наверное, он съездил туда, а домой всё равно не вернулся, — не сдавалась Рика, — или сыскное агентство сжульничало самым банальным образом, чтобы отработать гонорар.

— Не думаю, что сыскари станут рисковать репутацией, выдумывая несуществующие следы. Я склонен считать, что Савара ездил на острова, а затем возвратился в Артанию. В любом случае очень скоро мы всё узнаем.

— Вилли! — восклицала госпожа Докэру, когда коррехидор и чародейка вошли к ней в кабинет, — я ее чаю, когда закончится этот кошмар. Вот почти уже целые сутки я чувствую себя героиней шпионского романа. Мне нужно притворяться, вести себя естественно, делать безмятежный вид, когда в душе смятение!

Вилохэд заверил любимую тётушку, что потерпеть осталось совсем недолго, и выразил восхищение её душевной стойкостью.

— Наша беседа с господином Саварой должна расставить последние чёрточки над иероглифами, — закончил он, — кстати, где этот достойный господин?

— Отец нашего студента был настолько взволнован, что не ел со вчерашнего дня. Я поручила своей добровольной помощнице отвести его в трапезную для преподавательского состава и хорошенько накормить. Полагаю, скоро они возвратятся.

Вилохэд уселся за столом и стал ждать прихода отца подозреваемого. Рика с независимым видом устроилась подле него на стуле.

Госпожа Кагуя деликатно постучала, испросила разрешения войти и пропустила вперёд мужчину с уставшим, изборождённым глубокими морщинами лицом.

Тётка со всеми приличествующими случаю церемониями представила четвёртого сына Дубового клана и Рику. Савара поклонился и посмотрел полным муки взглядом на коррехидора:

— Ваша сиятельство, не томите душу, скажите в чём дело? Мне будет не по силам пережить ещё одно разочарование. Вчерашние ваши слова вселили в мою душу шальную надежду, и я не спал всю ночь.

— Господин Савара, — проговорил Вил, — сейчас мы пригласим сюда Юийчи Савару, студента четвёртого курса. Вы готовы?

Старший Савара словно хотел что-то сказать, но смолчал, лишь судорожно кивнул. Буквально через пять минут в кабинет ректора пришла вездесущая госпожа Кагуя, за спиной которой маячила худощавая фигура подозреваемого.

Гость скользнул взглядом по вошедшим, и всё его внимание было приковано к оставленной незатворённой двери кабинета. Он ждал, что вот-вот в неё войдёт его потерянный сын.

— Вы узнаёте этого юношу? — спросил коррехидор, от которого не укрылось, что вошедший также не обратил никакого внимания на сидящего в кресле для посетителей мужчину.

— Этого? — господин Савара смерил взглядом подозреваемого, — нет, я его вижу в первый раз в жизни.

— А вы, господин Юийчи Савара, узнаёте человека, что находится перед вами?

Рыжеволосый юноша тревожно сглотнул, поглядел на приезжего, пытаясь догадаться, в связи с чем Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя задаёт ему этот вопрос, подумал, соотнёс фамилию гостя, и сообщил, что, по всей видимости, перед ним находится его дальний родственник, который не смог узнать его в связи с тем, что они встречались много лет назад.

В кабинет ректора тихонько проскользнул сержант Меллоун и занял позицию у входной двери, перекрывая подозреваемому любые попытки к бегству.

— Тогда я имею честь представить вам, Юийчи Савара, вашего глубокоуважаемого отца, — криво усмехнулся коррехидор, — видимо, вы видели его в последний раз в таком юном возрасте, что также не узнали собственного почтенного родителя.

— Как этот проходимец смеет утверждать, что он — мой сын⁉ — с возмущением вскричал Савара-старший, — боги! Так ты, мерзавец, убил моего мальчика, забрал его документы и личность, чтобы выдавать себя за него! Господин коррехидор, — обратился он к Вилу, — я, конечно, не титулован, но древесно-рождён. Желаю тут же на месте осуществить право непреднамеренного убийства, дарованное нам императором ещё в эпоху Светлой весны. И мне для этого даже оружие не понадобится, удавлю своими руками.

— Постойте, господин Савара, — остановил его Вилохэд, — как полномочный представитель Кленовой короны я запрещаю вам творить самосуд, ибо таким образом вы лишаете правосудие возможности осуществить воздаяние за совершённые им три убийства.

— Четыре! — воскликнул побелевший от гнева Савара, — добавьте к этому убийство Юйчи.

— До того, как я стану решать, как поступить, — сказал Вил, — нам надлежит провести допрос преступника. Прошу всех посторонних покинут помещение.

Тётка поправила очки, закатила глаза и, пригласив гостя вместе с помощницей в кабинет заместителя, удалилась.

— Теперь с вами, псевдо Савара, — сказал коррехидор, когда в коридоре стихли шаги, — ведь мы не знаем вашего настоящего имени. Извольте представиться.

— Для начала, — довольно нагло начал парень, — я могу присесть?

— Что, из-за врождённого вывиха бедра вам тяжело стоять? — вставила замечание чародейка

— Позволяю, — бросил коррехидор, — что выбираете: чистосердечное признание или будете продолжать запираться?

Парень опустил голову, разглядывая носки своих туфель: то ли просто тянул время, то ли напряжённо думал. Потом заговорил глухим, ровным голосом.

— Поскольку вы упомянули про мою отговорку для преподавателя физвоспитания, значит, вы каким-то образом прознали про мою хромоту.