— Получается, что она пыталась издеваться над окружающими, а сама стала объектом насмешек? — уточнила Рика.

— Да, так и есть.

— В других группах случалось подобное?

— Нет. Люди мы все уже вполне взрослые, давно переросли детские обзывалки и дразнилки. Любовь и ревность, о коих вы изволили упомянут, понятное дело бывали. Однако ж, — он прищурил глаза, что затеняли длинные ресницы, каким позавидовала бы любая девушка, — коли вы думаете, будто бы ревность может оказаться мотивом убийства, — парень чуть склонил голову набок, отчего его пушистые волосы, постриженные по последней моде, упали на лоб, открыв маленькое ухо со дыркой от серёжки, — у Майны и Юто ни соперников, ни бывших среди студентов не водилось. Ревновать некому и не к чему, — Марк сдул чёлку, явно ожидая уточняющего вопроса. Его не последовало, и ему пришлось пояснять самому, — вы же знаете, кто родители Юты? — и сам себе ответил, — глупый вопрос, конечно, знаете. Так вот, Ютако не раз говорил, что ему жену родители подбирать станут, поскольку интересы семьи для них стоят на первом месте. Нет, не подумайте, будто бы речь о банальных деньгах шла. Денег у Кензи достаточно, но Юта не раз повторял, что у его отца желание породниться с древесно-рождёнными в настоящую идею-фикс превратилось, спит и видит, как бы свою шоколадную продукцию камоном украсить. Посему мой друг и решил серьёзных отношений в институте не заводить, ибо, как он говорил: «Разбитая рожа не так сильно портит жизнь, как разбитое сердце».

— Но ведь с Майной Андо у них всё вроде бы серьёзно было? — уточнил Вил.

— Майна буквально сразила его в самое сердце — мечтательно проговорил Марк, — куда только девались его благие намерения! Да и происхождение у ней достойное. Влюбился, как миленький. Да и она с него восхищённых глаз не сводила, а тут ещё общее увлечение — детективы. Оба запоем романы читали, обсуждали, мечтали какое-нибудь преступление самим раскрыть. Впрочем, — он дёрнул бровью, — об этом все члены Клуба детективов мечтали. Правда, большинство уже к концу третьего курса понимают, что мечты мечтами, а реальность реальностью, и перестают даже пытаться. Но только не Юта!

— Чем вообще занимался ваш клуб?

— Наш клуб имеет богатую историю, — важно заявил Марк, — его основали парни из самого первого мужского набора. Болтали, будто бы они подавали заявку на Чайный клуб, но преподаватели посчитали, что клуб любителей чаепитий может быстренько перерасти в клуб любителей спиртного, поэтому разрешения не дали. Основатели почли за благо изменить направленность и название. Так в Кленовом институте прочно обосновались любители тайн, расследований, да и просто любители совать нос в чужие дела. Чем, собственно клуб занимался всё время. Но справедливости ради нужно поведать о знаковом расследовании, которое старшие провели в свою бытность студентами.

Он выдержал театральную паузу, по всей видимости для того, чтобы чуточку поинтриговать слушателей, которых расследования уже выпустившихся студентов интересовали чуть меньше, нежели никак. Вздохнул, не дождавшись желанной реакции, и продолжил:

— Хотя, конечно, по большому счёту признать Первое дело Детективного клуба по-настоящему значимым у меня не поворачивается язык. Им удалось найти пропавшие деньги клуба лучников. И коварным похитителем оказался сам казначей. Но шумихи было довольно, чтобы старшие прославились и загордились. Мы тоже, естественно, были не против раскрыть какое-нибудь преступление, — покачал головой Марк, — даже в прошлом году нашли украденный новогодний десерт, но во всём остальном дело касалось чтения и обсуждения книг.

— А ничего странного или подозрительного в последнее время в поле зрения вас или же других членов клуба не попадало? Вы ведь понимаете, к чему я клоню? — Вил вопросительно взглянул на студента, — убийства не ровном месте не случаются. Не было чего-нибудь необычного или же подозрительного именно по отношению к Кензи и Андо?

Марк задумался.

— Первой странностью было то, что Ютако привёл свою даму сердца в наш клуб. Хотя в уставе Клуба детективов не сказано, что членами его могут быть только мужчины, традиция такова, что у нас одни парни, а тут — девушка. Я, как председатель, натурально воспротивился. Говорю, мол, что это вы коллега Кензи (на заседаниях клуба мы по традиции старших друг друга на «вы» величаем) нарушать правила удумали? А он отвечает, что правила для того и создаются, чтобы их нарушать, и исключения лишь эти самые правила лишь подтверждают. Дескать, пускай Майна Андо таким исключением и будет, и на устав сослался.

— Другие члены клуба тоже оказались не в восторге, как я понимаю, — вставила реплику чародейка.

— Кто как. Двоим было всё равно, а остальные присоединились ко мне. Так что, считая самого Юту, голоса разделились поровну. Наша партия справедливо полагала, что присутствие на наших собраниях девицы значительно ограничит нашу свободу действий и высказываний, добавит неловкости, и из-за Майны наша непринуждённая дружественная атмосфера, которую мы все бесконечно ценим, просто сойдёт на нет. Я апеллировал к обычаю недопущения женщин в мужские клубы, а сторонники Юты возражали: раз в названии клуба отсутствует слово «мужской», то и принять в его ряды девушку не будет таким уж серьёзным отступлением от правил. Мы даже чуть не перессорились по этому поводу. В итоге Майну приняли ассоциировано. То есть она могла приходить вместе с Ютой, но не более.

— Хорошо, — вздохнул коррехидор. С его точки зрения приём в студенческий клуб Майны Андо не имел отношения к убийству. Людей не убивают из-за нежелательного новичка, — это всё?

— Пожалуй, — пожал плечами председатель, — вроде бы, да. Хотя, — он поднял на коррехидора глаза, — я не придал этому значения, но три дня назад Юто попросил прийти в клубную комнату пораньше. Я подумал, что он снова примется уговаривать меня принять свою девушку полноценным образом, но он заговорил совершенно о другом. Мой друг нацепил на себя маску таинственности и принялся заливаться соловьём о том, что они с Андо узнали о самом настоящем преступлении, выявили виновного и вскоре весь Кленовый институт просто ахнет, когда они предъявят общественности раскаявшегося преступника.

— И как, представил раскаявшегося грешника? — поинтересовалась чародейка.

— Нет, они погибли.

— Почему вы не сказали об этом раньше? — это уже был Вилохэд, — вам не приходило в голову, что разоблачение повлекло за собой смерть разоблачителей?

— Тогда — нет, — криво усмехнулся детектив-любитель, — не удивляйтесь, ваше сиятельство. Если бы столь же хорошо знали Ютако Кензи, как знаю его я, вы бы тоже не приняли его слова всерьёз, — и поспешил объяснить, — Юта всегда был склонен к разного рода розыгрышам и мистификациям. Например, знаменательный поиск квартиры номер 50. Все члены клуба накануне выходных получили по конверту, кои содержали послания, где категорически возбранялось сообщать что-либо своим товарищам, да и вообще кому бы то ни было. Вопрос жизни и смерти! Далее послание содержало точные указания, каким образом надлежит действовать, дабы сохранить жизнь и «целостность тела» нашего общего друга Юты. Мы обиняками выяснили, что Юта покинул институт ещё в пятницу вечером, и с тех самых пор его местонахождение неизвестно. Хотя обычно он отличался открытостью, граничившей с болтливостью, и вся наша компания была более или менее в курсе его каждодневных дел. Тогда мы переполошились не на шутку: вдруг Юто похитили, или же он вляпался в нехорошую историю, они не так редко встречались во всеми нами горячо любимых детективах. Посему мы хранили молчание, а на следующий день, в воскресенье, отправились по указанному адресу. Потом мы со смехом вспоминали, какой сложный путь пришлось преодолеть каждому члену клуба! Кто-то пробирался по узким переулкам предместья и еле унёс ноги от стаи бродячих собак. Мне выпал маршрут через строительную площадку, и я чуть было не заблудился посреди престранного сооружения. Одному парню-старшекуснику довелось вдосталь поплутать по огородам и пашне. В результате всех этих мытарств все мы пришли к чёрному ходу обшарпанной гостиницы, поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж и нашли дверь, на которой красовался нацарапанный мелом условный знак. За дверью царила темнота и тишина. Мы с замиранием сердца сделали первый шаг, и замогильный голос велел пройти пять шагов вперёд, остановиться и повернуться лицом направо. После чего зажегся свет, и мы увидели сияющего Юту, который улыбался во весь рот возле стола, накрытого с королевской щедростью. Ведь он и есть — наследник Шоколадного короля! Оказалось, Юта просто решил нас всех удивить и порадовать. Для этого он не только заказал обед в роскошном ресторане, он ещё и презентовал нам особые перстни Клуба детективов. И только потом мы узнали, что таинственная гостиница, куда мы с такими трудами пробирались разными путями, расположена всего в квартале от Кленового института! Во время застолья Юта рассказал нам о ещё одном деле, которое раскрыли наши предшественники, речь шла уже о втором поколении клуба. Им удалось вывести на чистую воду одного из членов студсовета. Студент, имя коего осталось сокрыто от потомков, помогал преподавателям раскладывать билеты во время экзаменов и зачётов. При этом он раскладывал их по определённой системе, а ключи к этой самой системе (если уж быть совершенно точными, к нескольким системам) продавал. Студентам не нужно было забивать голову, заучивая все билеты, хватало знания одного-двух и скромной суммы, чтобы получить указание, где их найти. Юта был переполнен энтузиазмом, он предлагал тосты за старших, за нас, восклицая, что наш долг не посрамить репутацию Клуба детективов и приложить все силы, дабы войти в историю Кленового института с каким-нибудь сногсшибательным расследованием.