Глаза Скарлетт мерцали в свете свечей. Они были цвета серебристых лунных лучей, временами ясных, временами затененных клочьями облаков.

Иногда найти ее истинные чувства среди тумана было невозможно. Сегодня я видел ее насквозь.

— Нет. — Облака разошлись, открыв проблеск уязвимости. — Не совсем.

Ее ответ был настолько близок к признанию, насколько она могла себе позволить в тот момент, когда наши пары ушли, и мы могли создавать иллюзию нормальности.

Мое сердце забилось неровно.

— Тебе нравится свидание с Айви? — спросила она.

— Нет, — я выдержал ее взгляд. — Не совсем.

Звон тарелок и столовых приборов отступил на второй план. Губы Скарлетт приоткрылись, и я почувствовал это в своих костях – момент идеального напряжения, натянутого между нашими прежними обещаниями и нашими нынешними желаниями.

Две недели с нашего поцелуя.

Прошло две недели с тех пор, как мы договорились притворяться, что этого никогда не было.

И все же под поверхностью нашего в остальном невинного разговора продолжал греметь раскатистый гром притяжения.

Причины, по которым она не обратила внимания на поцелуй, были все еще вескими. Последствиями невыполнения этого требования были все еще угрозы.

Но выбирать логику было легче днем, когда работа и отвлекающие факторы создавали барьер между головой и сердцем.

Ночью этот барьер исчезал, и мы становились уязвимы для возможности того, что последствия меркнут по сравнению с нашими желаниями.

— Ты назвал ее «дорогая». — Голос Скарлетт был дымчато-бархатным, с нотками обиды. — Тебе, должно быть, нравится свидание больше, чем ты признаешь, если только не используешь это ласковое обращение со всеми. У тебя это всегда срабатывает?

— Не знаю. — Удовлетворение от того, что я задел ее за живое такой тактикой, было мелочью по сравнению с моим истощением. Я устал от наших игр. — Я так называл только одну женщину и имел это в виду.

Тихий вдох Скарлетт едва не погубил меня.

Мне не хотелось оказаться в переполненном ресторане, на двойном свидании, в окружении незнакомцев и косплейного безразличия.

Мне хотелось быть где угодно, лишь бы с ней наедине.

— Эй. Мне жаль, что это заняло так много времени. — Извинения Айви вывели нас из транса.

Наши взгляды резко отвернулись друг от друга, и мягкая честность момента растворилась в облаке дыма.

Я нацепил улыбку, стараясь не выглядеть слишком раздраженным, когда Айви скользнула на свое место.

— Мне кажется, вино мне не подходит, — сказала она. — Меня все еще немного тошнит.

Я нахмурился. Ее кожа выглядела еще более восковой, чем раньше, если не считать темного румянца, расползающегося по ее шее и груди.

— Ты хочешь закончить? — спросил я. — Я могу отвезти тебя домой. Я не хочу, чтобы ты оставалась, если ты плохо себя чувствуешь.

У нас не было настоящего свидания, но это не означало, что я собираюсь вести себя как придурок и бросать ее на произвол судьбы.

Она кивнула, выражение ее лица было несчастным.

— Мне жаль. Я не хочу портить всем вечер, но...

— Не беспокойся об этом. Я получу чек. — Покалывание облегчения ослабило кулак вокруг моего сердца. Уйти от свидания означало уйти от Скарлетт, но, по крайней мере, мне больше не нужно было притворяться.

Прежде чем я успел остановить нашего официанта, Клайв снова появился.

— Что происходит?

Скарлетт объяснила ситуацию.

Он не казался удивленным, и я снова вспомнил об их подозрительном выборе времени. Они ушли в туалет и вернулись почти в одно и то же время.

Я сомневаюсь, что они успели перепихнуться, пока их не было (хотя, по моему мнению, это объяснило бы растущую тошноту Айви), но что-то наверняка произошло.

Вместо того чтобы остаться и продолжить свою вендетту против меня через Скарлетт, он нас просто шокировал, сказав:

— Я отвезу Айви домой. Мне в любом случае по пути. — Он бросил на Скарлетт смущенный взгляд. — Извини, что ухожу пораньше, но у меня дома неотложные дела. Встретимся в следующий раз?

Тот факт, что никто не уличил его в противоречии с тем, что он отвезет Айви домой, когда у него была «чрезвычайная ситуация», стал свидетельством того, насколько сбилось с пути свидание.

— Конечно. — Я мог бы поклясться, что в голосе Скарлетт прозвучало облегчение. — Я понимаю.

— Я отвезу Скарлетт домой, — сказал я, прежде чем Клайв предложил подвезти и ее. Я бы не стал исключать, что этот ублюдок попытается заняться сексом втроем или чем-то подобным. — Ужин за мой счет. В начале этой недели мне накапала большая зарплата.

Он не упустил из виду тонкий намек на деньги, которые он потерял на гонке. В его глазах снова вспыхнула обида, но он держал рот закрытым.

Я не питал иллюзий, что видел или слышал его в последний раз. Мне повезло с ситуацией с Айви сегодня вечером, но Клайв был достаточно мелочен, чтобы продолжать возвращаться, пока я не вырубил его окончательно.

Я займусь этим завтра. А пока я позволил себе немного расслабиться, когда он исчез за дверью вместе с Айви, которая молча согласилась с изменением планов.

— Ну, все вышло не так, как я ожидала, — сказала Скарлетт, когда я заплатил и мы сели в машину. Я выпил полбокала вина, но был в ясном уме и достаточно трезвым, чтобы вести машину. — Как думаешь, они...

— О, да. — Я выехал с парковки. — Старая страсть не умерла.

Она фыркнула и рассмеялась.

— Я должна была бы обидеться, но это не так.

— Поверь мне, все, что отвлекает внимание Клайва от тебя – это хорошо.

— Он на самом деле не так уж и плох.

— Точно так же говорили викторианцы о добавлении борной кислоты в молоко.

Еще один удивленный смех раздался в машине.

— Ашер Донован, знаток Викторианской эпохи? Я удивлена.

— Я бы не сказал, что знаток. — Я быстро улыбнулся. — Но я посмотрел несколько видео на «Ютубе» об этом.

Пять минут непринужденной беседы, и я уже проводил время лучше, чем за ужином.

— Надеюсь, нас никто не узнал в ресторане, — сказала Скарлетт. — И под нами я подразумеваю тебя.

— Некоторые, конечно, так и делали, но если они не папарацци, то все должно быть в порядке. У большинства людей есть элементарная порядочность.

Меня все время узнавали на улицах. Иногда фанаты останавливали меня, чтобы взять автограф или сфотографироваться. Однако ни разу не было случая, чтобы незнакомец выложил в сеть мой личный момент без моего согласия.

Проблема была в таблоидах, а не в гражданских.

— Надеюсь. — Скарлетт провела рукой по гладкому кожаному салону. На сегодня я выбрал скромный черный «Порше». Это была моя любимая машина, когда мне хотелось чего-то симпатичного, но не слишком вычурного. — Я не понимаю увлечения парней автомобилями. Зачем так много?

— Некоторые женщины коллекционируют обувь и сумки. Некоторые мужчины коллекционируют автомобили. — Я пожал плечами. — Я один из них.

— Хм. Не могу понять.

Смех вырвался из моего горла.

— Это не для всех. — Я постучал пальцами по рулю, раздумывая, стоит ли выпустить вопрос, вертевшийся на кончике языка. К черту. — Ты не думала о том, чтобы купить свою собственную? Я знаю, что ты не любишь такси...

Я замолчал, позволив ей заполнить пробелы. Это была деликатная тема, но мы не были чужими в этом.

К счастью, Скарлетт не выглядела оскорбленной.

— Я думала об этом, но... — Она покачала головой. — Нет. Я бы лучше поехала на метро. К тому же, городское движение – это кошмар.

— Справедливо. — Я не стал настаивать. — Я рад, что ты участвуешь в спектакле. Это должно быть хорошее время.

— Я тоже. — Ее лицо смягчилось. — Приятно снова присутствовать на репетициях, даже если я только наблюдаю. Это ощущается... не знаю. Ощущение, будто я часть чего-то большего, чем я сама, и я давно этого не чувствовала.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду.

Это была одна из причин, почему я любил футбол, а не, скажем, гольф или теннис. В каждой команде были свои лучшие игроки, но в конечном итоге победа была групповым усилием. Это было братство, по крайней мере, так должно было быть, когда его не ослабляли постоянные распри.