Неожиданно Мари услышала, как муж слегка кашлянул за её спиной и запнулась: нежели она сказала что-то не так?

Однако Маргарита, не обратив на это внимание, переспросила:

– Вы сказали: «Сольё»?

– Да, мадам.

– Подождите, я вспомнила! Когда в три года меня отправили во Францию, чтобы выдать замуж за короля Карла, то перед отъездом сообщили моей кормилице имена нескольких бургундских сеньоров, преданно служивших моему деду и на которых я тоже могла бы положиться. Если не ошибаюсь, одного из них звали граф де Сольё. Так Вы говорите, что он умер?

– Ещё пять лет назад, мадам.

– Жаль. Ведь по-настоящему преданных людей не так уж много. Надеюсь, у него были сыновья.

– Только один, мадам. Мой дядя, нынешний граф де Сольё, раньше был капитаном личной охраны короля Людовика…

Рене снова кашлянул и Мари закусила губу.

– А у Вас есть братья и сёстры? – снова спросила её собеседница.

– Да, два брата и три сестры. Самая старшая, госпожа де Оре, заведует бельём и драгоценностями королевы Франции, а её муж был недавно назначен виночерпием и хлебодаром короля. Что же касается моих младших сестёр, то они ещё не замужем.

– А братья?

– Мой старший брат, шевалье де Монбар, после женитьбы на англичанке купил себе роту, которая стоит под Дижоном…

Маргарита явно удивилась:

– Но как ему удалось заключить брак с англичанкой?

– Дело в том, что Шарль ездил в Англию вместе с моим зятем, бароном де Оре, которому король Франциск поручил вести переговоры с Генрихом VIII. Там мой брат и познакомился со своей будущей женой.

– Я знаю многих англичан. Надеюсь, Ваша невестка принадлежит к хорошей семье?

– Джейн Паркер – родная сестра третьего графа Олтона, – нехотя ответила Мари.

– Вероятно, она знает французский язык? Или Ваш брат говорит по-английски? Иначе как бы они поняли друг друга?

– И то, и другое, мадам. Шарль, как и я с сестрой, знает итальянский и испанский языки благодаря учителям, нанятым для нас графом де Сольё, а по-английски нас говорить научила наша гувернантка, которая была родом из Йорка.

– Я вижу, что у нас с Вами много общего, баронесса. Хотите, я Вам погадаю? – вдруг предложила тётка императора.

Не зная, что ответить ей, молодая женщина бросила растерянный взгляд на мужа.

– Что же Вы молчите? – раздражённо бросил ей тот. – Ведь Вам оказали такую честь!

– Благодарю Вас, мадам, – поспешно произнесла Мари.

Тем временем Маргарита принялась раскладывать карты.

– Это наши женские дела, сеньор де Шато-Солен, – добавила затем она.

Муж Мари нехотя отошёл в сторону и заговорил с кем-то из придворных. А наместница продолжала:

– Вот эта карта называется «Влюблённые» и означает неизбежность выбора, который необходимо было сделать, сердечную связь. Однако, как видите, она перевёрнута, что говорит о разлуке или о крахе любовных планов.

Сделав паузу, Маргарита продолжала:

– А вот эта карта – «Колесо Фортуны» означает перемену судьбы к лучшему, успех. Но она тоже перевёрнута, поэтому на пути к успеху Вас ждут какие-то трудности. И ещё одна перевёрнутая карта – «Дьявол».

– Не пугайтесь, баронесса, – видя, что Мари изменилась в лице, добавила гадалка. – В обычном виде она означает жажду власти и богатства. А тут – чрезмерное злоупотребление ними. Если же рядом хорошие карты, то может предвещать в будущем выгодные любовные связи…

– Благодарю Вас, мадам, – снова машинально повторила Мари, когда Маргарита смешала карты.

Неожиданно наместница предложила:

– Давайте лучше я покажу Вам свою коллекцию драгоценных камней.

По приказу своей госпожи одна из дам принесла большую шкатулку. При виде последней гадание тотчас вылетело у Мари из головы: блеск рубинов, изумрудов и сапфиров словно заворожил её. Как сквозь сон она услышала голос Маргариты:

– Я слышала, у французской королевы Анны Бретонской была неплохая коллекция драгоценностей и она обычно дарила каждому посетителю по камню. Причём выбирала их не глядя, какой первым попадётся под руку.

С этими словами наместница запустила пальцы в шкатулку и, достав оттуда небольшой тёмный, почти чёрный камень с фиолетовым оттенком, протянула его Мари:

– Примите от меня в подарок, баронесса.

Вероятно, заметив тень разочарования, промелькнувшую на её лице, Маргарита добавила:

– Это аметист, камень святого Матвея. Ещё его называют апостольским камнем из-за того, что его обычно носят епископы или кардиналы. Согласно древним поверьям, он защищает своего владельца от пьянства.

После этих слов наместница подозвала к себе Рене:

– У Вас очаровательная жена, сеньор де Шато-Солен. Мне бы хотелось чаще видеть её при своём дворе. Так же, как и Вас.

– Вам не следовало упоминать при госпоже Маргарите о Ваших бургундских родственниках, которые перешли на службу к Валуа, захватившим наследственные земли её матери, – когда они вышли из приёмной, сделал жене замечание Рене.

Мари промолчала, хотя и была не согласна с мужем. Она гордилась своими родственниками. Да и Шато-Солен раньше считал за честь жениться на одной из внучек графа де Сольё. Что же заставило его так быстро изменить свою точку зрения?

Муж всё-таки купил Мари ковёр. И аметисту наместницы молодая женщина нашла применение, разглаживая с его помощью кожу на лице. Согласно поверьям, этот драгоценный камень сводил веснушки, беспокоившие молодую женщину с началом весны.

Что же касается самой наместницы, то она, казалось, прониклась расположением к Мари, потому что пригласила её на следующей неделе на свой домашний концерт. Оказалось, что Маргарита не только сама сочиняла музыку, но и писала стихи. Об этом Мари узнала, когда тётка императора после концерта пригласила её прогуляться по саду.

– Какой изумительный камень, – начала разговор наместница, покосившись на золотую цепочку с кроваво-красным рубином на шее Мари. – Наверно, Вам подарил его муж?

– Нет, он достался мне от матушки. Этот кулон – флорентийской работы, – похвасталась молодая женщина.

– Редко увидишь камень такого цвета.

Мари усмехнулась про себя: она специально надела сегодня цепочку, чтобы показать Маргарите, что не только у той есть прекрасные драгоценности.

– Этот сад я велела разбить в честь моего покойного мужа, герцога Филиберта, – после паузы сообщила Мари наместница, приблизившись к клумбам, окаймлённым зелёными бордюрами. – У нас в Савойе был точно такой же.

– Чудесный сад! – искренне произнесла Мари, озирая невысокие деревья и кустарники, подстриженные в форме конусов и шаров.

После чего, подумав, добавила:

– И дворец тоже.

– Жаль, что Вы не видели Пон-д'Айн, родовой замок герцогов савойских. Там очень красивая природа и люди. Но прекраснее всех был мой муж. Он любил жить весело. При нашем дворе всех ждали сплошные развлечения: пиры, балы, состязания. Но через три года, возвращаясь с охоты, герцог напился ледяной воды и скончался…

– Я хочу, чтобы меня похоронили рядом с моим мужем в церкви де Бру, около Бург-ан-Бресс, – смахнув слезу, заключила Маргарита.

– Жаль, что ваш брак с герцогом был бездетным, – с сочувственным выражением лица произнесла Мари.

– Насколько мне известно, у Вас с сеньором Шато-Соленом тоже нет детей?

– Да, но мы с мужем не теряем надежды, что Бог рано или поздно пошлёт нам сына.

– А как Вы с ним познакомились?

– После битвы под Нанси мой дед, граф де Сольё, был тяжело ранен, и его взял в плен мой свёкор, покойный барон де Шато-Солен, служивший капитаном у герцога Лотарингского. Он приказал перевезти моего деда на носилках с мулами в своё поместье, где его стали лечить. После своего возвращения в Бургундию граф де Сольё пригласил барона погостить в своём замке. С тех пор тот стал часто приезжать вместе со своим сыном, который со временем унаследовал отцовские поместья и титул. В свой черёд, мой отец, барон де Монбар, несколько раз приглашал сеньора де Шато-Солена вместе поохотиться. А пять лет назад Рене попросил моей руки…