— Заткнись, сука! Я — это я, а ты — лишь какая-то бредовая хрень! Я не знаю, что ты такое, может быть, плод моего воображения или неведомо как подселившаяся в меня сущность, да мне и насрать, всё равно мы сдохнем в этом вулкане! Скафандр хорош, но даже он не сможет продержаться долго. Тебе нравится огонь, значит, мы им и станем, а потом сгорим здесь вместе с тобой! Я уже много раз умирал, мне не страшно, а ты мне за все ответишь!
— Глупыш, всё-таки крепко тебе мозги тогда помяло. Барахтаешься на низшем уровне восприятия Вселенной, когда для тебя открыты все пути, ну, почти все. Разве ты не видишь, с чем нам повезло столкнуться, посмотри!
Картины в разуме Джона начали преображаться, если раньше он видел перед собой лишь раскалённую бордовую субстанцию, то теперь она расцвела множеством красок, стала словно полупрозрачной, и где-то там, далеко-далеко, человек увидел яркую точку. Она сияла сильнее всего остального и приковывала к себе взгляд. Разум Сола помимо своей воли потянулся к ней, и она рывком приблизилась, став больше. Он рванулся ещё, и ещё, пока отчетливо не увидел достаточно большой искрящийся объект правильной многогранной формы. Мощь, испускаемая им, казалось, была способна выжечь не только глаза, хотя он сейчас смотрел совсем не ими, она будто бы могла уничтожить весь белый свет, всю Вселенную.
— Вот видишь, — вновь раздался голос, — разве оно не прекрасно? Просто сумасшедшая сила, и она должна быть нашей.
— Ты хотел сказать — твоей? Потому что мне этого дерьма не надо! — воскликнул бывший десантник.
— Ошибаешься, мой неуравновешенный друг, мы неразделимы, наслаждайся пиршеством!
А в следующую секунду Джон закричал, потому что его буквально начало разрывать изнутри от хлынувшей в его пси-источник энергии. Поток был настолько яростным, что мгновенно разрушил ячеистую конструкцию, созданную в своё время настоящим посредником и уберегающую его хозяина от смертельной опасности, связанной с нестабильным ядром, пострадавшим в результате ранения.
Столкнувшись с таким непредвиденным явлением, рассчитанная на удержание пси-энергии внутри преграда рухнула, и источник начал впитывать в себя каждую каплю, вытягиваемую из странного предмета, находящегося глубоко в расплавленной толще планеты. Джон кричал, его собственных сил было явно недостаточно для того, чтобы хоть как-то, мало-мальски достойно бороться, этот противник оказался ему явно не по зубам.
Сколько это продолжалось, истязаемый не знал, мир свернулся для него в бесконечную череду адских мучений, ведь сейчас то, что он испытывал в период заточения в стазис-капсуле, казалось ему несущественным, и Сол готов был променять то время на что угодно. Боль бывает разной: физической, ментальной, душевной, а сейчас, похоже, все они сплелись воедино и вознамерились отомстить за какие-то прегрешения несчастному человечку, оказавшемуся таким доверчивым. Может быть, это покажется кому-то просто глупым, но в какой-то момент Джон взмолился о том, чтобы его скафандр побыстрее перестал защищать его, поддавшись раскалённой лаве. И именно в этот самый момент он вдруг почувствовал, как его разума коснулось нечто чуждое, что-то, совсем не похожее по своему строению на то, с чем он столкнулся, сделав этот последний роковой шаг над огненной бездной.
— Ты живой? Ответь, подай мне какой-нибудь знак, любой маркер, чтобы я мог зацепиться за твой разум. Я пытаюсь пробиться через сотни каналов, и хоть какой-то из них должен сработать! — голос говорившего был незнаком, но звучал достаточно уверенно, хоть и немного нервно, но в то же время в нём чувствовалась сила.
Джон попытался ответить, но у него не получилось, слишком много всего навалилось в последние минуты, а вот его альтер эго, по всей вероятности, тоже услышав обращение, решило по-своему разобраться с неожиданным контактёром. Куда-то вовне выплеснулась дикая сырая энергия, и щиты Бора дрогнули от обрушившейся на них мощи. Ему пришлось экстренно добавлять дополнительные слои и компенсировать негативный ответ.
Видя, что добром достучаться до земляка не получается, командир «Ареса» сконцентрировался и грубо ворвался в разум агрессивно настроенного человека. Всё-таки не зря он столько времени работал с самыми разными типами энергий, ведь еще совсем недавно ему был подвластен настоящий океан разноплановых возможностей. Он мог зажигать и гасить звёзды, корректировать движение целых систем, а что такое разум любого живого существа по сравнению с вселенскими, глобальными задачами? Песчинка, нет, молекула, атом, кварк. Винду не очень нравились подобные экзерсисы, поэтому он старался только в случае крайней необходимости применять псионические техники, направленные на контроль сознания разумного существа, слишком легко можно было сломать этот довольно хрупкий механизм, но сейчас, похоже, без него никуда.
Бывший диэтарх оказался уже практически вплотную рядом с телом Соловьёва, и, честно говоря, ему непросто давалось это противоборство, поток дикой сырой энергии, направляемый в его сторону, оказался колоссальным, однако как справиться с этим, он знал. Перехват с последующей закачкой в собственное хранилище, трансформация и практически мгновенный выброс в виде силового барьера, образовавшего достаточно внушительную полость внутри огненного озера. Теперь можно было своими глазами увидеть раскалённый скафандр того, кто первым шагнул в пропасть.
Действовать необходимо было максимально быстро, силовые жгуты опутали тело визави, это позволило удержать его от падения на дно образовавшейся сферы, всё-таки гравитацию никто не отменял, и если себя можно было поддерживать без особых проблем, то вот норовящего исторгнуть вовне яростные потоки человека уже гораздо сложнее. Однако, как говорится, сила силу борет, Винд сформировал ментальный лабиринт и, закапсулировав сознание Евгения, поместил его туда, одновременно с этим постоянно усложняя и усложняя конструкцию, дабы по максимуму обеспечить надежную блокировку.
В данный момент необходимо было в первую очередь разобраться с каналом, подпитывающим псиона, только вот перекрыть его оказалось не так просто. Несмотря на то, что разум человека был перемещён в ловушку, энергия продолжала вливаться в него бесконечным потоком, и Бор не нашел ничего лучше, кроме как попытаться перехватить образовавшуюся магистраль, ведь каналом назвать ее язык не поворачивался. Для этого пришлось одномоментно выполнять ещё больше действий, на всю катушку используя личные и приобретенные возможности, потому что сжечь собственное хранилище в данном случае было очень легко, сфера ещё сильнее расширилась, ее радиус теперь составлял около двадцати метров.
Попутно Бор искал способ, как ещё можно скинуть излишки и без особых проблем нашёл логичное и элегантное решение, попросту принявшись охлаждать внутреннее пространство полости, постепенно снижая нагрев как собственного скафандра, так и того, что был надет на Соловьёве. Одним из потоков сознания он пытался всё-таки наладить контакт с запертым в лабиринте собратом, но почему-то он постоянно срывался и как будто периодически расщеплялся, да и в общем вёл себя весьма неадекватно, и даже в таком закапсулированном виде старался оказывать сопротивление. На любую попытку диалога, выстраиваемого Виндом, следовала немедленная агрессия, причём иногда Соловьеву даже удавалось частично прорываться сквозь возводимые заслоны, что красноречиво свидетельствовало о весьма серьёзной одарённости этого человека.
Да только всё-таки силы и, по всей вероятности, опыт были неравны, в какой-то момент Бор осознал, что он кое в чем ошибся, и разум ментального пленника не просто так двоился. Человек действительно был одержим или страдал каким-то психическим расстройством, и как только бывший диэтарх это понял, то переключился именно на разделение двух столь разных по своему психотипу сущностей. Он уже не пытался разговаривать, просто анализировал, и картина постепенно прояснялась. Ему оставалось непонятно, каким именно образом тело, лишённое полноценного сознания, продолжает попытки подсоединения к энергоканалу, уходящему вглубь планеты, но это было уже неважно, Бор смог подобрать ключик и здесь, а затем мощнейшим усилием просто обрубил канал, который тут же начал сворачиваться. Правда, пришлось сразу же после этого уменьшить диаметр защитной сферы, чтобы даром не разбазаривать запас сил, да и вообще надо было уже выбираться на поверхность.
