Спикировавший с неба Вейж схватил Баошенгдади острыми клыками, поднимая его в небо. Бог жизни успел ударить феникса по морде, прежде чем тот перекусил его тело надвое и подбросил вверх. Филипп и Ахей ждали этого момента, они прыгнули вперед и атаковали своими мечами из черной стали. Каждый из них рассек по половине тела Баошенгдади на еще меньшие части. Развалившись на части, тело бога полетело вниз. Тут его встретил Адриан, который разрубил оставшиеся части на мелкие куски. На землю полился кровавый дождь. Никита продолжал сражаться против зверей, среди которых были и волки, и обезьяны, и змеи, и медведи.

От Баошенгдади осталась лишь кровь, оросившая пшеницу. Вейж приземлился на землю, с него спрыгнули Ахей и Филипп. Феникс начал принимать облик человека. Корни, атаковавшие героев, исчезли и освободившийся Крату подбежал к остальным. К его удивлению, раны на нем стремительно заживали. Исцелившийся благодаря силе времени, Швитский только-только поднялся с земли.

– Он мертв? – воскликнул удивленный Крату. – Вы так просто его убили?

– Странно… – нахмурился Филипп, – я ожидал большего.

– Я покажу вам большее! – раздался насмешливый голос.

Будто из-под земли, позади Крату вырос абсолютно невредимый и нагой Баошенгдади. Одним ударом ладони он снес ему голову. Крату опустился на колени, окропив колосья кровью, и повалился на землю.

– Мерзавец! – яростно взревел Филипп и исторг пламенную волну, которая понеслась на Баошенгдади.

Бог жизни не стал уходить от нее, напротив, он бросился вперед, прыгая сквозь огонь. И пламя не причинило ему никакого вреда. Увидев это, все были изумлены. Филипп так и вовсе вытаращил глаза, не находя этому объяснения. Его сила, его могучая сила не имела никакого смысла в борьбе с этим опаснейшим врагом.

Первым от удивления оправился Хань Вейж. Он решил проверить, как бог жизни справится с другим пламенем, ведь природа его огня отличалась от природы огня Филиппа. Один был порожден звериной сущностью феникса, другой же силой эссенции. Из глаз Вейжа вырвались огненные лучи и вонзились в Баошенгдади. Бог жизни даже не пошатнулся, лишь ускорил свой бег, приближаясь к героям. Тут сверкнула алая молния, и перед ним возник Адриан, заряженным молниями кулаком он ударил Баошенгдади по лицу.

– Проигнорируй это, собака! – гневно крикнул он.

Мощный удар потряс бога жизни, но его лицо не объяло пламенем, и молнии не действовали против Баошенгдади.

– Да что же это! – воскликнул пораженный Филипп.

– Совершенное существо воплощает в себе силы каждого живого существа. Все живое собрано воедино, все самое лучшее во мне! – высокомерно улыбаясь, молвил Баошенгдади.

– Он... Он неуязвим! – закричал потрясенный Ахей. – У него нет слабостей! Ни молния, ни огонь не могут навредить ему! Он бессмертен! Неуязвим! Никто не сможет остановить его!

«Мне осталось совсем немного до обретения совершенства, но пока… единство сущностей нестабильно, и я не способен долго поддерживать его», – думал Баошенгдади.

– Чушь! – воскликнул Адриан. – Я покажу тебе, каков он на самом деле!

Адриан трансформировался в молнию и появился позади Баошенгдади. Астероп нанес удар, на сей раз, пронзая тело бога жизни. Его рука вонзилась в левую лопатку и вышла через грудь. Адриан не призывал молнию, поражая врага чистой силой духовной энергии.

– Умри, ложный бог! – воскликнул Астероп, улыбаясь сквозь зубы.

– Л-ложный… бог?! – взревел Баошенгдади, терпя страшную боль. – Я покажу тебе силу этого ложного бога!

И он исчез, появившись уже позади самого Адриана. Астероп не успел среагировать, он даже понять ничего не успел. И не сносить бы ему головы, если бы не подоспевший Крату. К удивлению Баошенгдади и всех остальных, он не умер. С головой на плечах, Крату подоспел вовремя и отсек уже богу жизни голову быстрым ударом своего меча.

– Ну и кто теперь без головы, собака?

Тело Баошенгдади зашаталось, но не рухнуло на землю. Прямо на глазах у всех его голова восстановилась за секунду. Крату вновь ударил его.

– Так ты выжил! – улыбнулся Баошенгдади, останавливая клинок врага двумя пальцами. – Вирус изменил твое тело и душу. Тебе стоит поблагодарить меня.

– Отвлекся! – со смехом воскликнул Адриан.

Он нанес ряд быстрых ударов, заставив Баошенгдади закричать от боли. Бог жизни развернулся, чтобы убить, наконец, дерзкого героя, и тут мир вновь остановился. Швитский вступил в бой. На сей раз Баошенгдади не притворялся и сразу бросился в атаку. Андрею приходилось извиваться в пируэтах, уходя от атак своего бывшего учителя, поскольку в отличие от него, он не мог спокойно принимать удары. Баошенгдади же не обращал внимания на раны, наносимые ему его любимым учеником. Несколько раз Андрею удавалось поразить его: в грудь, пронзив сердце, в подмышку, отрубив левую руку и в пах, заставив бога жизни содрогнуться.

Обычно смертельные, на Баошенгдади эти раны стремительно заживали, не приближая Швитского к победе. Пусть Андрей и был быстрее, но убить бога жизни он не мог. Они носились по всему полю, пролетали мимо застывших героев, взмывали ввысь, наносили сотни ударов, но не могли закончить сражение.

– Ты не удивлен? – произнес с улыбкой Баошенгдади, нанося очередной удар кулаком.

– Мы оба знаем, что я не могу на самом деле остановить время, никто не может, даже Асура с Рассекателем, – ответил мрачный Андрей, его силы уже были на исходе, – я способен лишь ускорить свое тело и душу до такой степени, что весь мир будет казаться мне застывшим. Посему быстрейшие существа способны врываться в мой «остановленный мир». Чью сущность Вы используете сейчас, учитель?

– Этого зверя я встретил в Бездне, – со смехом проговорил Баошенгдади, – столь быстрого, что казалось, он телепортируется. Но мне удалось его изловить и понять, что это скорость. У него не был имени, вот я и нарек его Венто.

– Учитель, я прошу Вас последний раз, помогите мне! – вновь взмолился Андрей.

– Нет, – Баошенгдади остановился, принимая на себя удары Швитского, – я не могу…

Андрей отсек ему левую руку и ногу, но бог жизни использовал это, чтобы сблизиться с ним. Баошенгдади схватил Швитского, и мир вокруг пришел в движение. Бог жизни свалил Андрея на землю и начал бить его кулаками по лицу.

– Как ты посмел предать меня? Как? Я дал тебе все! Я спас тебя, никчемного заморыша, брошенного собственными родителями! Я научил тебя всему, что знал. Ты был мне как сын! Я любил тебя! Даже когда ты потерял цветок бессмертия и по твоей вине родился Ахриман, даже тогда я не отвернулся от тебя. Но сейчас… ты решил вонзить мне меч в спину. Сейчас, когда я так близок к истинному бессмертию. Неблагодарный!

Лицо Андрея превратилось в кровавое месиво. Он не мог защититься, ощущая на себе всю мощь гнева божьего.

– Не смей!

С криком в Баошенгдади влетел Никита, отбрасывая того в сторону. Из его кольца вылетели картины, на которых были изображены могучие воины. Стендаль щелкнул пальцами, и персонажи картин ожили. Они вошли в реальный мир и набросились на Баошенгдади, хватая его за руки и ноги.

– Исцеляйся! – обеспокоенно закричал Никита, взгянув на обезображенное до неузнаваемости лицо Андрея.

– Ты смеешь мешать мне?! – взревел взбешенный Баошенгдади.

В гневе он разорвал оживших воинов на части и бросился на Никиту. Но ему в спину вонзился клинок, это был Ахей, а со стороны прилетела огненная плеть и обвилась вокруг его шеи. На сей раз пламя возымело эффект. Тело Баошенгдади вспыхнуло, и бог жизни закричал от боли, в то время как плеть еще и сдавливала шею.

– Он не идеален! – закричал Никита. – Эссенции могут воздействовать на него!

Адриан появился перед Баошенгдади и вонзил две руки в его грудь, поджаривая того изнутри. Агония захватила бога жизни. Он затрясся, запрокинув голову и плюясь слюной. В следующий миг Баошенгдади взорвался фонтаном крови, но тут же появился целый и невредимый в нескольких метрах от Ахея.

«Бесконечно я так делать не могу», – подумал мрачный Баошенгдади, – «сменим тактику».