Spotify и Apple Music продают эту информацию, но неохотно, не всем желающим и за неприлично огромные деньги. Дан получает какие-то крохи от Тимати, но ему больше приходится рассчитывать на данные аналитического отдела Person, собирающего общедоступную информацию. Melon и вовсе ранее не хотел давать доступ к статистике. Госпожа Юн даже объяснила причину: нет возможности получить эту информацию в автоматическом режиме. Какое-то время сотрудники будут делать это вручную, а после она планирует вложиться в усовершенствование системы, чтобы отчеты можно было формировать в пару кликов.
Melon Music Awards транслируется на телеканале MBC. У Person с ними достаточно хорошие отношения, многие актеры и комики агентства работают на MBC. Когда Дан с Еджуном начали формировать список выступающих, они должны были связаться и с представителями MBC. Те пригласили их двоих уже к себе в офис, два часа поили чаем и рассказывали, какой у них замечательный телеканал, а потом начали уговаривать дать им тот же эксклюзив, что и Melon, но для MBC Gayo Daejeon — музыкального фестиваля, который проходит тридцать первого декабря.
Ситуация следующая. В Корее могут сколь угодно говорить о том, что айдолы ничего не значат, что всё решают директора и продюсеры, но одно имя S-Fly открывает любые двери в этой индустрии. Если у него не получалось договориться с каким-то агентством напрямую (АТА противились, например), он звонил своим друзьям и те сами разбирались со своим продюсерским составом. Если и это не удавалось, Дан подключал Минхо.
Многие артисты были воодушевлены тем, сколько у них свободы в плане организации номеров. Коллаборации? Окей. Танец на пилоне? Ладно, только не раздевайся полностью. Рэп-баттл между группами? Только без мата, у нас 16+. Хотите кататься на коньках? Каток за ваши деньги, либо тащите ролики. Можно ли выйти в костюме секси-кролика? Ты, конечно, тот еще извращенец, но мы не против.
Уже было понятно, что лайн-ап премии получается очень сильным. MBC хотели чего-то похожего для своего фестиваля. Что смогли получить для себя Дан и Еджун? Во-первых, они отказались от участия в ISAC для всех артистов их агентств, кроме групп-новичков и тех сумасшедших, кому захочется сделать это добровольно (обычно желающих нет). Во-вторых, они подписали предварительный контракт на съемку шоу на выживание — одно для UQ, второе для Person. В-третьих, весь следующий год — до начала формирования следующего фестиваля — артисты Person и UQ смогут выбирать удобное время для предварительной записи выступлений на Show Music Core. Возможность делать запись днем, а не в половине четвертого утра — ощутимая привилегия.
О чем MBC не догадывались, так это о том, что формирование новогоднего фестиваля, да еще и на запись, без прямого эфира, было приятным бонусом для артистов. Из-за того, кто занимался формированием списков и программы, айдолы получили много свободы. Для некоторых эта свобода самовыражения была важнее денег.
Дан был так погружен в данный процесс, что не замечал, как летит время. Но в начале октября реальность сама о себе напомнила.
Было официально объявлено, что мемберы PDS не продлевают свой контракт с Ssag. У агентства остается всё — название группы и фандома, сценические имена двух участников, все социальные сети, право на перевыпуск альбомов, право на создание мерча, все права на песни, клипы и прочую интеллектуальную собственность.
Эту новость Анджон сообщил, нарываясь на штраф от Ssag. Сделал он это, потому что Китэ решил напоследок заработать на уходящей группе еще чуть-чуть. И он выпустил физический альбом «Best of», использовав для наполнения старые фотосессии и добавив желанные для многих коллекционеров карты. Анджона это разозлило и он решил сообщить своим фанатам, что их ждет уже через месяц. Надеялся он, разумеется, на то, что булеты не будут скупать данный альбом. Частично это сработало. Альбом все равно продавался — это же последний альбом именно этой группы — но много заработать у Китэ не выйдет.
Фанаты объявили бойкот.
С момента объявления об уходе, Анджон потерял доступ к социальным сетям группы: там попросту сменили все пароли. Успокоить свою фанбазу, как-то управлять ею он больше не мог. Прийти на шоу до конца октября — тоже не мог, потому что Ssag вправе контролировать его появление в медиа пространстве.
Дана эта новость застала дома, перед ужином. Джиён с тетей на выходные поехали в отель для мамочек. В Корее женщина после родов едет не домой, а в специальное учреждение, где она проведет месяц, восстанавливаясь. Супруг обычно тоже живет с ней — либо приезжает после работы, либо так же берет месяц отпуска. Так как выбор отеля для послеродового восстановления — это важная задача для молодых родителей, такие учреждения делают на выходных что-то вроде «пробного периода» для родителей. Пара заселяется с одной ночевкой, оценивает удобство номеров, заодно врачи и медсестры рассказывают родителям, чем будущей маме питаться, как бороться с распространенными проблемами и что лучше подготовить заранее. Для Джиёна и тети Нари это второй отель, первый им не понравился, потому что там днем шумно — рядом автострада.
Бабуля хлопотала на кухне, когда Дан увидел сообщение Анджона — тот иронично рассказывал, что им перекрыли доступ ко всем социальным сетям и даже опечатали студию в агентстве. Дан осуждающе качал головой, читая это.
— Что-то случилось? — спросила бабушка, выставляя на стол ароматный суп с морепродуктами.
— Анджона и его группу даже в студию не пускают, потому что он рассказал об уходе за три недели до конца контракта.
— Не пускают? — удивилась бабуля. — Что у них за начальство такое? Столько денег на мальчишках заработали, а потом еще такое устраивают…
Дан расстроенно кивнул.
— Волнуешься за них? — спросила бабушка.
Дан кивнул.
— Ну так зови сюда Анджона. Посидите, выпьете, что-нибудь придумаете. Я малыша пошлю в супермаркет, он говядины купит, в беседке поставите себе жаровню…
Дан улыбнулся. Парни из группы были у него дома всего пару раз. Но бабушка почему-то любит, когда к Дану приходят гости.
— Ладно, пусть тогда покупает на троих мужчин. Я главного корейского алкоголика приглашу. А то неудобно — я у него дома столько раз был…
Бабушка засмеялась, но согласилась. Они все же вместе поужинали, а потом она начала радостно хлопотать по кухне, воодушевленно доставая все самое лучшее для гостей. Ее помощница уже поспешила наводить порядок в беседке, а ее сын — это его бабуля называет «малышом» — побежал в супермаркет. Так как дома вокруг элитные, супермаркет тоже не из простых. Там проще купить мраморную говядину и королевского краба, чем дешевые акционные чипсы. Обычно бабулю туда возят, но сейчас она больше увлечена выбором идеальных закусок. Достала из кладовки свою сливовую настойку, которую прежде берегла для особого случая. Дан, видя масштабы подготовки, позвонил еще и Джинхо — он все равно дома скучает.
Собрались все где-то в течение часа. Еджун был знаком и с Анджоном, и с Джинхо, но поверхностно — имя и не более. Но неловкости не было. Бабуля заранее подготовила угли для барбекю, поэтому мясо они начали обжаривать, едва расселись за столом. Выпивать тоже. Попробовали бабулину настойку, потом вежливо убедили ее, что она слишком хороша и полезна, чтобы пить ее в больших количествах, и перешли на виски.
— Вы, получаете, не пьете виски? — удивился Еджун.
Дан достал очередную коллекционную бутылку, в этот раз уже другую. Еджун с Анджоном на пару оценивали напиток, вслух комментируя оттенки вкуса, а Дан с Джинхо их высокоинтеллектуальную беседу поддержать не могли. Дан не каждый дорогой виски отличит от дешевого. Есть такой узкий спектр алкоголя — с мягким вкусом, обычно с легким фруктовым ароматом или даже послевкусием. Эти марки Дан худо-бедно отличит от обычного Jack Daniels. А вот сказать, где три года выдержки, а где тридцать лет — это для него какие-то тайные, шаманские знания.
Когда Джинхо ответил на вопрос Еджуна, тот легкомысленно заметил:
