Дан недовольно закатил глаза:

— У меня такая генетика, что всем нужна. Если по одному ребенку отдавать на каждый тип активности, то моя жена замучается рожать… у мормонов столько детей нет. Придется гарем заводить.

Джинхо не выдержал — расхохотался. Мэтью недовольно вздохнул, но продолжать тему не стал.

С Мэтью они репетировали немного. Он человек занятой, к чему отвлекать? Тренировались сами. В танце много прыжков, болезненные падения на пол — даже зная, как правильно падать, это все равно больно, — поэтому после прогонов Дан и Джинхо часто лежали на полу, восстанавливая дыхание.

— Я тут подумал, что Мэтью прав, — как-то сказал Джинхо. — Ты действительно уникальный человек. Столько талантов…

Дан пренебрежительно фыркнул в ответ:

— Брось. Не такой уж и уникальный. Таланты — это правильно развитая предрасположенность. Если бы я пошел в адвокатуру, был бы посредственностью.

— Думаешь? — с сомнением спросил Джинхо.

— Уверен, — ответил Дан. — Даже думать о себе как об адвокате страшно… Кроме того, мне еще и повезло. Если бы меня не взяли в Columbia, если бы я не стал популярным блогером… не уверен, что смог бы достичь того, что у меня есть теперь.

Джинхо какое-то время молчал, а потом сказал:

— Я так не думаю. Мне кажется, что ты все равно оказался бы популярен. Возможно, этот путь занял бы больше времени, но стал бы.

Дан нерешительно улыбнулся. Возможно, Джинхо и прав… но Дан действительно не считаел себя таким уж исключительным.

— Мне всегда казалось, что самые важные мои черты: целеустремленность и методичность. А остальное… приятный бонус, который я смог правильно использовать. Можно подумать, у тебя самого талантов нет!

— У меня? — удивился Джинхо. — Я просто… голосистый парнишка.

— Конечно, — с иронией в голосе заметил Дан, — Голосистый парнишка, который занимался вокалом с раннего детства, попутно получил несколько черных поясов в разных боевых искусствах и закончил школу с высоким средним баллом. Это так, случайно получилось.

— Минсок вообще без репетиторов и хагвонов сдал Сунын на достаточно высокий балл, чтобы поступить в университет, — хмыкнул Джинхо.

Дан улыбнулся: действительно.

[*Хагвон — коммерческие школы или академии, где школьников готовят к сдаче экзаменов. Сунын — корейский выпускной экзамен. Считается, что без посещения хагвонов нельзя получить высокий результат Сунын.*]

— Юджин пришел в агентство в тринадцать, плохо говорил по-корейски, но умудрился стать лучшим трейни и закончить школу с хорошими баллами, — продолжил Дан. — Хэвон, даже с его дополнительными занятиями по вокалу и танцам, продолжает рисовать…

— Меня больше удивляет, что он успевает рисовать, когда они втроем ночи напролет пялятся в монитор и матерятся, — добавил Джинхо.

Дан тоже засмеялся. Но, для полноты картины, закончил свою мысль:

— Инсон за полгода до дебюта стабилизировал вокал до уровня ведущего вокалиста. Мы все — те еще упрямцы. Если что-то решили, то будем бороться до последнего. Но со стороны… нас всех, скорее всего, считают парнями, которым повезло с генетикой и врожденными талантами.

— Хм… с такой позиции — возможно. Но я все же продолжаю настаивать, что ты в генетическую лотерею даже не выиграл, ты практически грабанул банк с лучшими генами!

Дан расхохотался.

— Я и не спорю. Упрямство и методичность — это у меня от папы. А у него — от дедушки, — помолчав несколько секунд, Дан добавил: — Ты тоже, знаешь ли… я слышал, как поет твоя мама. Мощные связки и хороший слух — это у вас семейное.

— Если моя избранница не будет уметь петь, дядя брак не одобрит, — мрачным шепотом сказал Джинхо.

Теперь расхохотались уже оба. И тут же, не сговариваясь, встали с пола — пора продолжать репетиции. Танец желательно бы записать до начала продвижения альбома.

Интервью договорились записывать одним дублем, чтобы было веселее. Совсем уж неприглядные моменты Никко вырежет, конечно, но желательно обойтись без этого. Дан, пожалуй, впервые чувствовал такое волнение перед обычными съемками для YouTube-шоу. Тут много факторов — и то, что он познакомится с S-Fly (в реальной жизни — Ким ЕДжун), и что интервью будет с алкоголем, и что он не имеет ни малейшего понятия, о чем они будут говорить…

Началось все с того, что Дану написал Никко. Он айдол из группы средней популярности, дебютировал во втором поколении. Стал первопроходцем среди айдолов, ведущих собственные YouTube каналы. Обычно у него на шоу едят и разговаривают, Никко любит задавать каверзные вопросы об индустрии, об агентствах и коллегах.

Дан познакомился с ним на вечеринке в начале года, когда праздновали получение Грэмми. Такие вечеринки — обязательная часть для бизнеса, но артисты на них приходят не всегда, да и долго там не сидят. Несмотря на то, что чествовали их победу, Дан с парнями зашли всего на полчаса. Но Никко успел пообщаться с Даном, уговорил обменяться контактами. И вот, с февраля он доставал его предложениями прийти к нему на шоу, поболтать. Дан не особо хотел — просто не было желания давать интервью.

Проблема в том, что Никко не понимал слова «нет». Он делал разные предложения, обещал вырезать все, что Дан попросит, не задавать вопросов, которые Дан заранее озвучит, снимать его с любого ракурса и в любое удобное время. Дану же просто не хотелось. Но в какой-то момент времени Никко так ему надоел, что Дан решил отвязаться от него креативным способом: сказал, что согласен только на беседу втроем, в присутствии еще одного айдола. И назвал S-Fly. Во-первых, потому что Дан действительно хотел бы познакомиться с этим затворником. Во-вторых, потому что он был уверен, что Никко не сможет вытащить S-Fly из его берлоги. Но последовал ответ: «S-Fly согласен с двумя условиями: вы будете пить алкоголь и ты будешь звать его Еджуном, а не сценическим именем».

Сказать, что Дан удивился, — это ничего не сказать. Разумеется, он согласился на эти условия.

Подготовка к интервью шла в режиме строжайшей секретности, потому что появление S-Fly хоть где-нибудь — это событие. Он — айдол второго поколения. Автор песен и музыки, продюсер своей группы. Его обвиняли в употреблении наркотиков (брали анализы — ничего не нашли). Постоянно осуждают за пристрастие к алкоголю (назвал всех лицемерами, потому что бухает вся страна, а алкоголик только он). Он был женат и развелся через полгода (в Корее не любят разводы, тут чаще изменяют друг другу, но не оформляют бумаги). Еще он грубо высказывается, странно одевается, к музыкальной индустрии относится несколько негативно. А, еще он в армии не служил по состоянию здоровья. Преступник, не иначе.

Но все же… его называли гением, потому что все песни, которые он делал для своей группы, становились хитами. Он практически создал фирменный образ айдола — все эти странные наряды, собранные из всего, что под руку попалось, которые ты ни за что не оденешь в реальной жизни, со странными шапками, огромными варежками и прочими сомнительными модными аксессуарами. И волосы к каждому камбеку он тоже первый начал красить. Многие молодые айдолы именно его называют образцом для подражания. Дан тоже им восхищался. В его прошлом S-Fly жил затворником с 2017 по 2026 год. А потом выпустил альбом, который взорвал все корейские чарты, будто и не было этих девяти лет, когда он прятался от СМИ в своем загородном особняке.

Дан не видел его вживую. И Никко, узнав об этом, устроил шоу еще до начала записи — он заставил их прийти по отдельности, держал в разных комнатах. Неизвестно, какую реакцию ожидал Никко, но встреча получилась по-своему легендарной.

Обычно выпуски Никко снимают в его мини-студии, иногда — в корейских ресторанах. Но в этот раз они встретились в небольшом ресторане европейской кухни. Дан ждал начала съемок в небольшой комнате отдыха персонала. Потом он просто вышел в зал и еще издалека увидел стол, напротив которого установили камеру. Стаффа почти не было. Дан приехал с Сонхи, легкий макияж и прическу ему сделали в агентстве. Еджун, кажется, вообще такими вещами не заморачивался. А у Никко был один помощник — и по делам бегает, и вторую камеру, если потребуется, в руках подержит.