— Проходите! — раздался бодрый голос магистра.

Глубоко вдохнув, я последовала его приглашению. От волнения сердце в груди затрепетало.

Магистр, до этого склонившийся над рабочим столом, выпрямился и отбросил волосы назад, поворачиваясь ко мне. Сегодня он надел белую рубашку со свободным воротом, рукава которой были настолько широкими, что запястья, охваченные узкими манжетами, казались очень тонкими.

Он сделал несколько шагов вперёд, явно собираясь подхватить мой плащ, но замер, когда увидел, что мои руки заняты. Взгляд его стал таким пронзительным и настороженным, словно я держала змею, а не тарелку.

Голос меня подвел, так что я просто протянула руки вперёд.

Воцарилось молчание, и с каждой прошедшей секундой я чувствовала себя всё более неловко. Выражение лица магистра стало пустым. Я ожидала от него слов вроде «Следите за мной, госпожа Лунар?», или «Пытаетесь снова меня отравить?».

— Это мне? — спросил он. И хотя его лицо казалось равнодушным, в глазах поблескивали странные эмоции. Во рту у меня пересохло.

— Да, — пробормотала я, кивнув, и пирог, наконец, перешёл в его руки. Пальцы магистра ухватились за тарелку, рядом с моими бледными они, казалось, светились золотом. Я отступила, стягивая плащ и сама повесила его, пока магистр ставил пирог на стол.

Снова молчание. Мы оба не сводили глаз с пирога.

— Откуда… — магистр взглянул на меня спустя смущающую минуту, но не договорил, его тонкие губы сжались, будто приклеенные.

— Есть знакомые на кухне, — только и сказала я, отвернувшись к камину. Шкуру на полу заменил небольшой плетённый из разноцветных тканевых полосок коврик. Кажется, такие любят делать урси.

Магистр встал сбоку в двух шагах от меня, сложив руки на груди. Откашлявшись, он кратко произнес «спасибо» и указал мне на кресло, в которое я едва не прыгнула.

Слава Люпусу, этот неловкий момент закончился, и мы вступили на знакомую территорию обучения. Я отбросила прочь все странные мысли и сосредоточилась на том, что говорит магистр, расхаживающий передо мной.

— Вернёмся ко вчерашнему уроку. Я прошу вас снова расслабиться и сосредоточиться на треске дров в камине. Потянитесь к сущности внутри себя без опаски, познакомьтесь и постарайтесь принять её так, как она принимает вас, — голос его звучал как всегда уверенно. Я закрыла глаза и вновь потянулась к той, незнакомой, части себя. На этот раз меня встретили настороженно и почти обиженно. Я действительно сплоховала в прошлый раз.

Было так страшно ощутить настолько безусловное принятие. Как бы я ни убеждала себя все эти годы, что давно смирилась со своей сущностью, внутри всегда горел огонёк сомнения. Ощущение, что чего-то не хватает. Возможно, скрытая часть проявляла себя, не давая моей душе полностью успокоиться.

Я снова потянулась к оранжевой сфере, и на этот раз меня встретила осторожная радость. Легкая просьба, неуверенная, но умоляющая. Мне оставалось лишь ответить на эту мольбу и позволить оранжевому свету наполнить меня.

На этот раз я запомнила обращение. Как всё закрутилось, как верх поменялся местами с низом, как руки превратились в лапы, как появился пушистый хвост. Все эти части были чем-то новым, но правильным.

Это тоже я. Перспектива исказилась, цвета стали другими, звуки и запахи сбивали с толку своей насыщенностью. К этому всему предстоит привыкнуть, но я чувствовала себя на своем месте, это — мое тело, пусть где-то в глубине и сохранился голосок неуверенности. Как и сказал магистр, у меня словно появилась ещё одна конечность, ещё одна возможность.

Фыркнув, я принялась выбираться из свитера. Что ж, не всё и сразу, мне ещё нужно научиться «прятать» одежду. Отбросив мысли, что при обратном превращении опять окажусь голой, я, наконец, высвободилась и посмотрела на магистра. Обычно эмоции на его лице читались с трудом, но сейчас любопытство в его глазах горело очень ярко.

— Вы молодец, госпожа Лунар, — произнес он, приподняв брови, и тут же нахмурился, словно сам удивился, что вообще это сказал. Я спрыгнула с кресла, принюхалась и чихнула от обилия острых запахов. Лапа сама поднялась, чтобы провести по носу, и я замерла, когда со стороны магистра послышался очень странный звук. Уверена, мои обычные уши этого бы не услышали.

Неужели это был смешок?

Я уставилась на него, склонив голову набок. Зрение отличалось, предметы вблизи казались ещё более яркими, чем обычно, а вот дальше всё стало более расплывчатым. Но зато ранее тёмные углы теперь просматривались куда лучше.

Двинувшись дальше, я прошлась по комнате. Запах можжевельника следовал за мной повсюду. То самое мыло. Однако слишком любопытничать казалось неуместным, я запрыгнула обратно в кресло.

В этом теле теплее, чем в человеческом. Свой мех я видела не так хорошо, как хотелось бы, но краем глаза заметила белое пятно на груди, наполовину чёрные лапы и белый кончик хвоста.

Взглянув на магистра, я прислушалась. Странный хрипящий звук, исходящий из его груди, не казался мне нормальным. Даже мой лисий слух различал его с трудом. Голос магистра привлёк мое внимание, заставив встряхнуть головой.

— Хорошо, а теперь попробуйте перекинуться обратно. Вспомните своё тело и вернитесь к нему, — он поднялся и взял с вешалки мой плащ. Затем медленно приблизился. Теперь он казался выше и больше, но страх не появился. Однако мелькнуло беспокойство, когда он накрыл меня с головой, и следом раздались его шаги.

— Я отвернусь, — послышался голос, и я догадалась, что он отступил к рабочему столу. Раздался легкий шорох салфетки, частично закрывающей пирог, и тишина. Потом его дыхание. Теперь я могла расслышать его лучше. Оно было то нормальным, то немного сбивалось, хотя он стоял на месте. Странный хрип в глубине груди. Я знала, что быть канемом больно, но это явно плохо отражалось на его здоровье.

Захотелось вновь почувствовать руки и ноги, устроиться поудобнее и поговорить с магистром.

Вернуться оказалось легче. По моим плечам прошла дрожь от упавших на них волос, но плащ скрыл наготу. Осторожно я повернулась и выглянула из-за спинки кресла. Магистр по-прежнему стоял у стола, опустив голову вниз. Я надеялась, что пирогом не вызвала никаких дурных воспоминаний. Дарить элексиры и еду было странно. В конце концов, между нами не подходящие для угощения отношения. Или всё-таки подходящие из-за обстоятельств?

— Я обратилась, но пока не поворачивайтесь, — мой голос нарушил тишину, и магистр отрывисто кивнул. Не вставая с кресла, я натянула исподнее, кофту и брюки и укрыла плащом колени. А после отбросила волосы на спину и забрала пряди у лица за уши.

— Всё, — тихо проговорила я, игнорируя странное смущение. Уверена, у обычных оборотней, обращающихся с самого детства, его почти нет. В конце концов, навык свертывания одежды явно даётся не всем сразу.

— Хорошо, как вы себя почувствовали? — магистр снова опустился в кресло напротив. Привычный собранный голос, но я неосознанно начала искать в нём признаки усталости. Разумеется, они там были, как и всегда. Но что-то более серьёзное мне найти не удалось. Видимо, эти хрипы давно стали хроническими. Интересно, найдётся ли в академии Кастелло Марэ книга о канемах? Маловероятно. Но было бы хорошо изучить точку зрения еще одного автора.

«Я могла бы спросить его сама», — пронеслась в голове мысль, которую мне пришлось поспешно отбросить. Наверняка он разозлится. Хотя магистр сам любопытен, к себе он меня не подпустит. Но может быть позже?

— Намного лучше. Все ещё непривычно, но не было желания противиться, — мне пришлось вспомнить вопрос, прежде чем ответить. Возможно, отторжение ещё настигнет меня, и я сделаю два шага назад, но сейчас во мне горел неподдельный интерес. Да, вторая ипостась ухудшила мое положение, порой заставляла паниковать и сомневаться во всём и всех, но вместе с тем что-то во мне будто бы встало на место. Стоит ли оно того? На этот вопрос мне только предстоит ответить.

— Прекрасно. Превращение прошло при полном вашем контроле? Оба из них?