«Какая же глупость, мы с ним даже за руки не держались, какое детство!» — Айрин попыталась отмахнуться от мыслей об Аридане, от перебирания каждого безумно короткого мгновения, когда он смотрел на нее или касался. «Не было еще ничего, о чем тут думать!» Она надела серое платье и заплела косу. Стало светать, и она решила собрать травы для Медэни, чтобы сразу же отнести ей. «А вдруг он придет, когда меня не будет дома?» — тревожно блеснула мысль, и Айрин разозлилась. «И хорошо, и пусть уходит, и пусть в чертову бездну проваливает, откуда он взялся!»

Она поднялась на чердак, где гирляндами висели пучки разноцветных сухих трав, и стала собирать сумку для городского лекаря. Каждый пучок укладывала в кусок ткани или мешок, некоторым травам требовались стеклянные банки или кожаные мешочки, это зависело от их хрупкости и свойств.

Когда сумка была готова, уже поднялось солнце, и на улице послышались голоса первых прохожих. Айрин решила отнести травы сейчас, не дожидаясь Аридана, и закинула сумку на плечо. Она оказалась тяжелее, чем предполагала Айрин, и в боку заныла почти зажившая рана. Ее захлестнули яркие вспышки воспоминаний. Она уже пару дней не думала о Черной смерти, смогла мысленно отгородиться от него, но боль заставила вспомнить. Ее будто придавила к земле гнетущая тень наемника. Все прочее, полное легкости и радости, улетучилось, и, нахмурившись, с посеревшим лицом она вышла из дома на улицу.

Яркое солнце только усилило ее тревогу, разливавшуюся сейчас болью в голове и плечах. «Может, он все-таки погиб? Он должен был потерять много крови. А если нет, то заражение крови тоже возможно. Кобра могла прострелить ему артерию. Пожалуйста, хоть бы он…»

— Айрин!

Голос будто вырвал ее из черной воды на поверхность, так что она не сразу сообразила, кто ее зовет, и остановилась, оглядываясь по сторонам, словно только что проснулась.

Аридан подошел к ней вплотную и коснулся ее плеча, мягко улыбаясь.

— Я как раз шел к тебе, немного заплутал. Ты уходишь?

Айрин сбила с толку неожиданная встреча после всей утренней кутерьмы мыслей и чувств, и она пробурчала:

— Нет, хотела только занести к городскому лекарю травы и сразу вернуться.

— Давай я провожу тебя, заодно и поговорим, — ее мрачный вид смутил его. — Или ты против?

— Нет, замечательно, пошли, — ее голос все еще звучал бесцветно.

— Может, ты себя плохо чувствуешь? Я могу отнести вместо тебя, — он с беспокойством всматривался в ее лицо.

Она взглянула на него, и его забота будто отогрела и отогнала ее окаменение, и она обнаружила желание ему улыбнуться:

— Нет, все хорошо, идем.

Он забрал у нее сумку и к ее восторгу предложил взять его под руку. Она скользнула пальцами по его предплечью, и сердце зашлось. У Айрин осталась только одна тревога — чтобы Аридан не заметил румянца на ее лице или ее участившегося дыхания.

— Ты хотел у меня что-то узнать? — она надеялась сбить волнение разговором.

— Да, хотел достать ангрифы, но обнаружил, что в столице это огромная проблема, — Айрин заметила, что он выглядит уставшим и его голос будто звучит сейчас не в полную силу.

— А на побережье не так?

— Шутишь, там его можно достать на каждом углу.

— И не запрещено изготавливать из него, э, снадобья? — Айрин удивилась, зная, что из цветов можно получить как мощное лекарство, так и разного рода дурманящие и отравляющие средства, из-за чего в столице запрещалось изготавливать и продавать отвары, порошки из ангрифов или даже сушить их. Бииль годами игнорировала запрет на изготовление, но никогда не испытывала судьбу на продаже: лазутчицам Короля позволительны некоторые вещи, но не все. Королевской семьи эти правила, конечно, не касались.

— Нет, — непонимание отразилось на его лице. — Он отлично лечит, а его прочие свойства можно стерпеть, это небольшая цена. По крайней мере другие города считают так. Я был уверен, что смогу его достать, но просто ничего, ни у кого!

— У меня тоже нет, — соврала Айрин. — Но прямо не запрещено собирать и приносить свежие цветы. А что ты сделаешь с ними дальше… Если никто не узнает, то и последствий не будет.

Аридан прищурил глаза и ехидно улыбнулся Айрин.

— Но у тебя их точно нет, да?

— Точно. Повесь сумку, пожалуйста, у черного входа. Там есть крюк, — сказала Айрин, радуясь, что они как раз подошли к дому Медэни и можно перевести разговор, и указала на дверь сбоку, скрытую тенью высоких декоративных кустов.

— Пройдемся? — Аридан снова предложил ей свою руку, когда закончил с травами для лекаря.

В городе еще оставались следы вчерашнего праздника, но кто-то уже снимал флажки, убирал опустевшие корзинки с порога, выбивал в окне запылившееся желто-красное полотно, несколько дней украшавшее фасад дома.

Они не спеша прошли несколько улиц в центре города, прошли через площадь, где королевские слуги убирали мусор и грязь, оставшиеся после вчерашнего, прошли мимо башни с часами и затем вышли к городскому рынку. Там был самый оживленный час, горожане толпились у прилавков с рыбой, мясом и овощами, издавая нечленораздельный гомон. Запахи свежей и протухшей еды смешивались в удушающе-тошнотворную композицию. По камням от прилавков растекалась красная и бурая вода.

Айрин и Аридан обогнули эту часть рынка и прошли к другой стороне, где запрещалось продавать еду. Там пахло лучше: где-то благовониями, где-то затхлой старой одеждой, у прилавка с деревянными игрушками свежей древесиной и краской. Здесь некоторые торговцы могли позволить себе расположиться прямо на камнях мостовой, расстелив ковер или ткань, где располагали свои товары.

Айрин с интересом разглядывала посуду, украшения, ножи и инструменты, книги: она подозревала, что некоторые товары были крадеными, ведь еще недавно рынок был основным местом, где стражники и лазутчицы задавали неудобные вопросы. Сейчас стражи в городе поубавилось, а товаров подозрительно прибавилось и в количестве, и в разнообразии.

Погода стремительно испортилась, за несколько минут черные тучи закрыли небо, и стал накрапывать дождь.

— Для города среди густого леса здесь чудовищно непостоянная погода, — изумился Аридан, увлекая Айрин под крышу — часть рынка располагалась в остове старинного каменного дома, может, даже древнего замка. Люди замельтешили — кто укрывая товары, кто разбегаясь по домам, потому как дождь вдруг хлынул стеной.

— Скоро закончится, так часто бывает, — ответила Айрин и оперлась на каменный столб.

Взгляд зацепился за двух девочек-бродяжек, сидящих на бочке неподалеку. Одна жевала яблоко, другая болтала ногами и взахлеб что-то рассказывала. Рядом на цветастом ковре сидел молодой мужчина, рядом лежали его товары — множество небольших ножей с замысловатыми рукоятками, украшенными камнями, металлическими вставками или узорами.

Он насмешливо поглядывал на бродяжку и несогласно качал головой. Когда он откинул черную прядь со лба, Айрин с удивлением заметила красное пятно — татуировка! — и вспомнила этого мужчину: совсем недавно она покупала у него лук.

Аридан проследил за ее взглядом и тоже стал наблюдать за компанией. Уже затих переполох от дождя, и они смогли услышать разговор бродяжек с торговцем.

— …а я тебе говорю, что от такого не оправляются, — дерзко заявила девочка, закатывая глаза. Ее подружка усердно закивала головой, запихивая в рот огрызок от яблока — остался только черенок.

— От какого — такого? — смеясь, возражал мужчина. — Ты свечку держала, что ли?

— Я знаю кое-кого во дворце. И я точно знаю, что Королевская кобра выстрелила наемнику в ногу, а Гроза — в руку, а крови там было столько, будто с коровы спускали!

— И кто это? Поваренок с кухни? Или помощница прачки? Они всё на десять раз переврали. Если бы Черная смерть был так ранен, он бы не ушел далеко, его тело бы…

— Ну, так оно упало в реку, неужели не ясно?! — возмутилась бродяжка.

Айрин вздрогнула и притворно закашлялась, а Аридан с легкой улыбкой наблюдал за перепалкой, скрестив на груди руки и опершись плечом о стену рядом с Айрин.