Только вот не на того напали, господин Лопатин. Страха я не испытывал уже очень и очень давно. Зато отстаивать свои принципы не разучился.

Из больницы я выписался еще через два дня. Лечение мне, конечно, не было нужно. А вот покой и возможность получше сориентироваться в новой реальности — да.

Теперь я шел по белоснежному коридору лечебницы для аристократов, тут и там украшенному золотом и лепниной, глядя на редких посетителей и снующий туда-сюда медперсонал в накрахмаленных халатах…

— А ну молчать! — услышал я вдруг чей-то раздраженный голос из-за поворота. — Меня не интересуют твои оправдания!

Судя по всему, молодой парень. Мне стало интересно, с кем это он так грубо общается посреди больницы, так что я остановился за углом.

— П-простите, господин… — услышал я тихий девичий всхлип, срывающийся в слезы.

— Да что мне твои извинения, дура? Я тебя просил принести мне горячий чай, а ты что принесла? Он же чуть теплый! Как можно это пить? Понаберут на работы всякий низкородный сброд, а потом удивляются! — процедил мужчина в ответ.

— Н-но я… Я из баронского рода, господин! А это кипяток… Простите еще раз…

— Хватит канючить! Из баронского? Ну, а я что сказал? Низкородный сброд, не способный даже чай нормально сделать. Сейчас я тебе покажу, каким должен быть хороший горячий чай!

Я ощутил легкую огненную эманацию в воздухе. Очередной маг. Причем, судя по его словам, не из простых.

Только вот, по-моему, из какой бы ты ни был семьи, смотреть свысока на тех, кто просто родился менее знатным — свинство. Да еще и из-за какого-то пустяка. Почуяв надвигающиеся проблемы, я быстро зашагал к ним.

— Видишь, дура? — зло произнес парень. — Вот таким должен быть по-настоящему горячий чай. И сейчас ты у меня сама его выпьешь!

— Н-но я…

— Пей, я сказал!

— Но я не маг огня, я не могу… А-а!

Робкие слова девушки оборвались визгом — и меня уже ничто не могло остановить. Быстрым шагом я вывернул из-за угла, застав неприглядную картину. На полу рыдала медработница в халате, еще недавно бывшем белоснежным. Теперь халат — а заодно лицо и руки девушки — залиты чаем. Кипятком, судя по идущему от них пару. Лицо молодой девушки уже начало краснеть и покрываться ожогами…

А над всем этим возвышается, помахивая изящной чашкой, стройный подтянутый парень, русый и кареглазый, с точеным аристократическим лицом и в малиновом костюме с иголочки.

— А? — обернулся он, услышав мои шаги. — Ты еще кто? Охранник? Убери от меня эту криворукую овцу!

Я смотрел на него спокойным, ничего не выражающим взглядом. Как на насекомое. Я был в ярости, но не в той, от которой сжимаются кулаки и хочется совершить какой-нибудь подвиг, а в той, когда просто молча уничтожаешь досадное препятствие, не стоящее никакого уважения. Как при виде попавшего в суп таракана.

Есть у меня такая слабость — ужасно раздражают те, кто, имея какую-то силу, решает, что может творить с ее помощью все, что пожелает. Будь то сила денег, влиятельные родственники. Или простенькая огненная магия, с помощью которой можно «поразвлечься», изуродовав беззащитную девушку.

— Вы тут что-то говорили про баронские рода, господин? Низкородный, мол, сброд? Не желаете ли ответить за свои слова?

Разумеется, для того, чтобы поставить зарвавшегося пацана на место, нужен формальный предлог. Что-нибудь про оскорбление дворянской чести, что позволит завязать конфликт. А еще лучше — вызвать на дуэль.

Дуэли между магами в Империи были разрешены — пусть и лишь до первой крови.

— А что? — тут же хищно улыбнулся этот разодетый пижон. — У баронов есть честь, которую можно было бы оскорбить? Ого! А я-то думал, вы все — просто приодевшиеся мужики, выслужившиеся перед настоящими господами!

Я усмехнулся:

— О, вот как? Не думал, что «настоящим господам», чтобы заслужить уважение всяких баронов, нужно обдавать их кипятком, как какое-нибудь пьяное быдло в трактире.

— С кем ты меня сравнил⁈ — тут же вскипел парень. Маги огня — у них часто плохо с контролем эмоций. — Из какого ты рода, барон⁈ Хочу узнать, кто именно посмел тявкать на князей Шуваловых, прежде чем ты получишь по заслугам.

Я не стал скрывать. Все равно узнает, если захочет. В любом случае, у меня теперь могут быть проблемы. Только вот не бывало еще такого, чтобы я пасовал перед лицом… Нет, перед наглой мордой зажравшегося мажора, прячущегося за знатную фамилию.

— Барон Лихачёв к вашим услугам. Ну что, сразу побежите просить папеньку проучить обидчика, или сначала поплачете?

Это был удар в точку. И такого оскорбления молодой княжич терпеть не стал. Тоже мне, гордая птица.

— Ты… Дуэль! Прямо сейчас! На территории лечебницы есть площадка и секунданты! Конец тебе, пацан…

Я лишь слегка улыбнулся. Да, все ровно по моему сценарию. Если есть возможность поставить на место одного мажора, а заодно проверить, чего стоят маги нового мира, не боящиеся вызывать незнакомцев на дуэль — зачем отказывать себе в таком удовольствии?

Ну я и не отказал.

— Господин… Не стоило… — прошептала плачущая на полу девушка, когда Шувалов умчался оформлять дуэль. Это была его обязанность, как вызвавшего. — Ничего такого…

Я чуть присел, наклонившись к ней. Ее темные длинные волосы, собранные в косу, растрепались.

— Покажи лицо. — мягко попросил я. Обожженную щеку девушка закрывала ладонями. — Ну вот, а говоришь, ничего такого.

Похоже, этот тип нагрел чай до состояния кипения. Правая щека девушки, часть шеи, ладони — все покрылось неприглядными красными волдырями. Ожоги лечатся, конечно, и простой медициной. Только вот без последствий остаются редко.

Но какой смысл тратить время на лечение и портить девушке лицо? Я посмотрел ей в глаза, прижав палец к губам. А затем высвободил часть собственной маны — и вошел в резонанс с ее манопотоком, который сейчас был легкодоступен из-за повреждений тела. Начал очищать ее ауру от энтропии, упорядочивать ткани путем прямого грубого воздействия…

— Т-с-с-с. И никому не говори. — прошептал я, глядя, как ее кожа на глазах зарастает, очищается и становится вновь гладкой и розовой. Спустя несколько секунд от ожога не осталось и следа.

— Вы… У вас Дар целительства⁈ — зажала губы рукой девушка, ощупав обновленную кожу. — Завидую… Нет, вы не подумайте! Белой завистью, конечно!

По ее глазам, впрочем, было видно, что если зависть и белая, то лишь отчасти.

Только вот не был я никаким целителем и дара такого не имел. Вообще, целительство лучше всего дается тем, кто склонен к контролю Жизни, как нетрудно догадаться. Не знаю уж, почему нынче рождается так мало магов, склонных к этому аспекту, но с этим разберусь как-нибудь потом.

Но не только чистым адептам Жизни подвластно исцеление тела. Вообще, восстанавливать материю организма можно при помощи любого аспекта — хоть Огня, хоть Воды, хоть, как в моем случае, Небытия. Ведь вещество на деле включает в себя все первостихийные элементы, в том числе и собственное отрицание.

К тому же, я, стремясь достичь личного бессмертия, добился в этой области выдающихся результатов. Так что повернуть вспять разрушение кожи, упорядочить с помощью хаоса, проблемой не было. Просто грубый контроль — чиним, избавляя от энтропии, духовное тело, а следом за ним подтягивается и физическое. Это весьма энергоемко — адепты Жизни могут работать с живой тканью напрямую.

— Только не болтайте об этом, леди. — также тихо ответил я. — И вообще, на глаза этому Шувалову сегодня не попадайтесь. Мало ли, что ему в голову взбредёт.

Медсестра кивнула, улыбнувшись. Думаю, нечасто в ее окружении с таким пренебрежением говорят о высокородных.

Да еще и перед поединком с одним из них.

— Удачи вам, красавица. А я пойду искать местную дуэльную площадку, что еще остается? Кстати, вы упоминали, что вы из баронского рода? Из какого?

Теперь, придя в себя, девушка действительно предстала передо мной очень даже симпатичной. Большие каре-зеленые глаза, высокий светлый лоб, обрамленный густыми черными волосами, собранными в тугую длинную косу, весьма выдающиеся женские достоинства, выпирающие из-под плотного халата. При этом это не выглядит чрезмерно — гармоничная точеная фигура лишь дополняется выдающейся грудью… Такие красавицы всегда мне нравились, и никакие тысячелетия не изменили телесной природы людей.