— Думаю, что вы поможете мне в первом вопросе.

— Каким образом, мистер Хейг? Вы что считаете, я должен предоставить вам жилье? Вы часом не потеряли рассудок от встречи с кракеном? — зло пошутил он и сам рассмеялся над своей остротой. Сходство с гусем стало более очевидным.

— Хватить гоготать, — грубо оборвал я его. — Вы, кажется, заработались и забыли выдать мне еще три бланка — на предоставление комнаты в гостевом доме «Челстер», на предоплату из-за чрезвычайных обстоятельств и на рабочего механоида.

— Мистер Хейг, считаете, что приехав с Северного Архипелага, вы совершили подвиг? — зашипел он на меня. — В Тишатле таких много и не все потом доживают до конца контракта.

— Угрожаете? — удивился я. — Выполняйте свою работу качественно и больше ничего от вас мне не надо. Между прочим, все что я перечислил есть в моем договоре. Дайте официальный отказ, что предоставить мне все выше требуемое вы не можете.

— Больше вы ничего не желаете? — едко осведомился он. Кажется кто-то забылся и засиделся на своем месте.

— Вы меня не поняли, мистер Гилмор, сейчас я пойду к старшему управляющему и расскажу ему о вашем служебном рвении, — в том же тоне ответил я.

— Блефуете, — усмехнулся он.

— Что ж проверим, — от игр я устал и потому точно собирался навестить мистера Куинси.

Уже схватившись за ручку двери, меня остановили:

— Стойте, я выдам вам бланки, — процедил мистер Гилмор. — Вы прекрасно понимаете, что я выполняю указание и…

— Чье указание? — секретарь недовольно поджал губы и промолчал. — Так вот, запомните одну простую вещь, пока у вас нет письменного приказа на подобный произвол вы — крайний и полетит ваша голова, а не того, кто вам это сказал. Вы хотели выслужиться? Похвально! Но делать все надо с умом.

— Раз уж мы друг другу что-то советуем, инженер Хейг, — передавая мне бланки, произнес он, — то я не останусь в долгу. Заплатите неустойку и разорвите договор, здесь вас не ждет ничего хорошего.

Забирая бумагу, не удержался от мелкой мести. Я задел его руку, будто случайно и придержал. Мы так и застыли друг напротив друга, а поток, что мирно спал во мне — легким ручейком перетек к мистеру Гилмору. Ничего противозаконного, но теперь кто-то некоторое время не сможет пользоваться магическими предметами, а механические будут ломаться.

— Все хорошего, Гилмор, — попрощался я.

Что же до его совета, так он был бесполезен — я прекрасно все видел и сам. Тишатла со своего основания нес короне только проблемы и ничего не изменилось. Да, земля здесь богата — одни только джунгли могли дать много изменённых потоком растений на столы алхимиков, редкие руды в горах, так и ждали, чтобы их добыли, магические звери, которых на островах почти не осталось, водились в изобилии. Цена всего этого великолепия — человеческие жизни. Южный материк не желал делиться ничем с нами.

Наличие такого большого количества рабочих и шахтеров, которых я видел на улицах города, говорило лишь об одном — забастовка, и похоже она не первая — никто не хотел умирать ни в завалах, ни от рук аборигенов или тварей из джунглей, а если существовало какое-то проклятие, то оно только добавляет градус недовольства людей. В Корфилде, где я подписывал контракт, мне ни слова не сказали о проблемах. Похоже кто-то нарочно умалчивал, что в Тишатле творится нечто странное, набирая рабочих в Фолкленд, а потом отправляя сюда. Возможно то, что я вижу сейчас — это только вершина айсберга.

В любом случае, мне еще неделю торчать в городе, а значит нужно заселиться в гостевой дом. Любая компания создавала что-то вроде общежитий для наемных специалистов, рабочим же повезло меньше — они могли заселяться только в бараки. Как инженер я мог рассчитывать на отдельную комнату, пусть с соседом, но главное, что бесплатно в течение месяца! И бланк мне Гилмор не просто так не давал, это место могли сдать кому-то другому за деньги, а не потому что некий счастливчик работал на торговую компанию.

В который раз не перестаю удивляться тем шуткам, которые устраивает жизнь! Кто бы мог подумать, что моим соседом станет Патрик Лесли — юный укротитель кракенов. Каким-то непостижимым образом до меня в гостевой дом заселились все действующие лица магического призыва. Складывалась впечатление, что они знали куда идти и что делать, и только я поперся сначала в представительство компании. Еще более удивительный факт заключался в том, что они тоже принесли заполненные бланки. Где они взяли бумаги?

Мне все больше казалось, что только я и еще некоторое количество людей собирались попасть в Фолкленд, а все остальные направлялись в Тишатлу. Даже у Лукаса Фейна оказался бланк на заселение, на мой вопрос — откуда. Он покраснел и неохотно сказал, что с ним поделился мистер Кроф. Предприимчивость Оскара мне не просто не нравилась, она меня настораживала. Эта бурная активность не могла происходить просто так, значит у «Колеса прогресса» здесь имелся не малый интерес. Мистер Кроф заселился в одной комнате с Брайсом Мортоном, он вился вокруг него как лиса, стараясь предугадать любое желание. Я наблюдал как он обхаживал его в ресторанчике, который располагался на первом этаже и обслуживал наше временное пристанище. Аванс я еще не получил и потому заказ делал на свои деньги.

Лорд Оукман и другие проводники тоже оказались здесь и их столы ломились от еды и выпивки. По залу будто прошла невидимая черта, отделяющая проводников от пустышек. Народ бурно праздновал свое второе рождение и не стеснялся поднимать тосты. Спиртное лилось рекой, а напряжение росло, вместе с количеством выпитого. Возможно, я бы посидел еще в ресторане, после того, как утолил голод, но происходящее меня сильно напрягало. Очень скоро все могло перерасти в драку, в которой я не хотел участвовать и потому решил пойти к себе в комнату. Общество одного проводника легче вынести, к тому же Патрик передо мной извинился.

Поднимаясь по лестнице, столкнулся с мистером Мортоном и Оскаром, которые шли обратно в зал. Натуралист явно перебрал и не желал идти в комнату, а рвался на подвиги. Мистер Кроф демонстративно задел меня плечом, проходя мимо. Но на такую мелочь я даже не обратил внимание — мальчишеская выходка, да и только.

У дверей комнаты произошла заминка. Сначала я просто попытался открыть ее, но она не поддалась. Видимо, мистер Лесли решил проветриться и запер дверь, хотя по мне так это абсурд — брать у потерпевших кораблекрушение было нечего. Потом оказалось, что Патрик заперся изнутри и лег спать, потому что на стук он никак не реагировал.

— Мистер Лесли, откройте дверь! — громко произнес я и продолжал стучать, ни капли не стесняясь. Снизу, где располагался ресторан, доносились пьяные выкрики и тосты. Я мог хоть кричать — никто бы не услышал. Все праздновали чудесное спасение.

— Патрик, проснитесь! — не терял я надежду, продолжая дергать дверь. После очередной попытки она легко поддалась и я ввалился внутрь.

Первое, что я увидел — это мистера Лесли. Он лежал в центре комнаты в луже крови с торчащим из груди ножом. Не успел сделать и шага назад, как из-за двери выскользнула тень и что-то тяжелое обрушилось мне на голову. Мир померк.

— Скверно выглядите, сэр, — вместо приветствия произнес Дван.

Я благоразумно промолчал. Солнечный свет немилосердно резал глаза после нескольких дней проведенных в яме. Нещадно болело все тело и от побоев, и от сырости. Пока сидел в дыре проклял решение приехать на этот Равновесием забытый материк. Ведь хотел затеряться на территориях Свободного союза, но побоялся лезть на земли триумвирата из-за неспокойной обстановки, решил попытать счастье в колониях. Попытал! Молодец!

Почему именно я заселился с юным Лесли в одну комнату? Провидение? Чей-то план? Злой рок? Неважно! После того удара по голове очнулся уже в Яме. Так за глаза и называли местное Управление Правопорядка. Представляло оно собой пять одноэтажных построек, расположенных по кругу на краю искусственно сделанной дыры, где по спирали вниз уходили камеры для преступников. Мне, как подозреваемому в убийстве, достался нижний этаж, потрясающее место, особенно после двухдневного дождя. Я большую часть времени просидел, как попугай на жердочке, роль, которой исполнял корень дерева, торчащим прямо из стены. Спальное место, соломенный тюфяк, был на дне мутной жижи, которая образовалась в следствии осадков. Кроме того меня водили на задушевные беседы, чтобы раскрыть тяжкое преступление — убийство. Я зло сплюнул под ноги, все культурное, что во мне оставалось сгнило в той яме. Провел языком по зубам — три из них шаталось. Полагаю, что сейчас мое лицо отражала весь потенциал радуги после дождя.