— Зачем Вы мне об этом говорите? — задал я вполне закономерный вопрос.

— Вы мне интересны, мистер Хейг, — открыто заявил лорд Оукман. — Знаете ли Вы, что только один из ста проводников выживает после перегорания? А Вы не только выжили, вы сохранили способность общаться с потоком, хоть и на примитивном уровне. Это потрясающе!

Что-то мне резко перехотелось есть. Маг вполне способен отправить меня в лабораторию, как подопытную крысу, уж слишком восторженным огнем у него горел взгляд. Проблема нагрянула откуда и не ждал.

— Скажите, мистер Хейг, а вы пробовали вернуть дар? — пытливо спросил он.

— Если Вы в курсе перегорания, то знаете, что детство мое прошло в церковном приюте. Я смутно помню тот период, возможно там и пытались что-то сделать, — плавно скинул все на служителей Равновесия.

— Да, извечная проблема — Церковь желает контролировать проводников. Получить от них ответы — все равно, что встретить кракена, — недовольно нахмурился лорд Оукман.

— Значит, вполне возможно, — заметил я.

— Действительно, мы недавно с ним повстречались и выжили, — покачал головой он. — Вы еще тогда не родились, когда на сушу вынесло туши этих гигантов. Тогда именно Церковь Равновесия заявила, что порох стал тому причиной, а оказалось, что повелители океанов живы! Южный материк преподнесет нам еще множество сюрпризов!

Я деликатно промолчал, не разделяя его нездорового энтузиазма. Мне очень хотелось спросить про артефакты магов, которые украли и про метки, поставленные одним из них. Лорд Оукман просто сидел напротив и наблюдал, ожидая когда же я наберусь смелости.

— Мистер Хейг, обещаю, что сегодня вы выйдете из ресторана вполне живым и здоровым, более того сытым, — милостиво оповестил он меня. Ну что ж раз мне выделили роль шута, то буду его отыгрывать до конца.

— Хорошо. Что вы знает о Колоде Рока? — лорд Оукман даже бровью не повел.

— Значит с Вами поделились знаниями об Игре? — усмехнулся он. — Я знаю, мистер Хейг, что на мне и на Вас стоят метки участников, и исчезнуть они могут только по воле Владельца колоды или по правилам Игры.

— Зачем вы затянули столько магов на Южный материк?

— Как я уже и сказал ранее, молодежь раскисла и размякла им нужна встряска в подобном месте, — повторил он свои слова, сказанные пару минут назад.

— Вы же понимаете, что большинство из них не в состоянии оценить угрозу? — с чего вдруг я стал таким заботливым. Наверное, потому, что видел этих проводников — все они были очень похожи на погибшего Лесли.

— Пора взрослеть, мистер Хейг, — произнес лорд Оукман, непонятно эта фраза относилась ко мне или к магам, прибывшим в Тишатлу.

— Не могли бы Вы сказать мне, какие артефакты пропали, — наглость порой необходима, моя просьба была на грани.

В дверь кабинета постучали, и официант вкатил маленький столик, на котором красовался наш заказ.

— Мистер Хейг, в знак моего, пока хорошего к Вам расположения, я передам с Уго список тех вещей, которые пропали. Но учтите, это только те артефакты о пропажах которых мне известно, вполне возможно есть и другие.

На этом наша беседа завершилась, плавно перейдя в прием пищи. Обед был превосходен, впрочем ничего удивительного — за такие-то цены. Пока вкушал яства, думал о том, что прошло только полдня, а я уже успел подраться с Кругляшом, познакомиться с Рамзи и Греем и побеседовать с лордом Джералдом Оукманом. Перспектива на оставшиеся десять часов до полуночи вырисовывалась мрачная.

Южный материк в Тетисе был освоен плохо по многим причинам, впрочем, как и Северный, который не желал покоряться людям совсем. Из названий волне очевидно достоинства и недостатки обоих. Южный, благодаря жаркому климату был более привлекателен, но только для тех, кто не понимал скрытой угрозы, которая таилась в казалось бы великолепных джунглях, которые покрывали его от моря до моря. Огромное количество магических тварей, обитающих там сделало их желанной добычей для алхимиков, магов, естествоиспытателей и просто людей, желающих подзаработать. Только большинство забыло, что звери, измененные потоком чрезвычайно опасны, и охота на них это игра со смертью.

В одну из остановок поезда, несущего нас в вглубь материка, нашлось несколько магов, решившихся улизнуть ради ярких перьев и дорогих растений. К моменту отправления никто из них не вернулся. Кто-то из друзей этих глупцов сказал подождать, но Рамзи даже не обратил внимания на крики магов, когда же они попытались применить дар, вмешался лорд Оукман, и конфликт тут же погас. Выбор между своей жизнью и жизнью приятелей не стал для них тяжелым, и поезд вновь тронулся в путь. Еще разговаривая со мной, лорд Оукман упомянул, что молодежь раскисла и размякла и жалеть ее он не собирался. Странное решение для человека, который много лет заседал в Палате Лордов и всячески продвигал идею о возвращении величия магов. Сильных проводников рождалось с каждым годом все меньше, а он решил почистить юное поколение в такое время.

Почему же останавливался поезд, хотя угля было взято в избытке? Причина банальна — из-за сильных тропических ливней одноколейка местами ехала, и нарушалась целостность полотна. Казалось бы, что в Тишатле достаточно магов, почему не зачаровать грунт? Южный материк славился источниками потока и потому обычное волшебство, не поддерживаемое сложными конструкциями, держалось плохо. Стоит отметить, что измененные потоком звери, тоже могли нарушать конструкцию, еще регулярно племена, живущие в джунглях, вспоминали о «железной змее, что режет их земли». За право уничтожить единственный путь, можно сказать, была здоровая конкуренция.

В этот раз постаралась эрозия почвы, поэтому с проблемой справились достаточно быстро, и двух охотников за сокровищами просто оставили в лесу. Выжили они или нет никого не волновало, все скорее хотели отправиться в путь, а не рисковать своей жизнью. К тому же, когда поезд останавливался, то тот ветерок, которой дарил прохладу при движении состава бесследно исчезал. Помимо жары, которая плавила разум и тело, людей одолевали тучи насекомых и не все из них были безобидны. Мистер Фарлей удосужился купить какую-то мазь, отпугивающую гнус, и потому мы страдали меньше. У кого-то были артефакты, кто-то пользовался чарами, а рабочие дымили едкую смесь из трав, чтобы спастись от укусов.

— Сэр, а Вы бы какой материк выбрали? — неожиданно спросил Фарлей, сидевший напротив меня. Вагоны, переделанные из грузовых, представляли собой грубо сколоченные деревянные конструкции с щелями между досками, только крыша была сделана чуть плотнее, чтобы уберечь людей от солнца и дождя.

Я вздрогнул, слишком неожиданным был вопрос. Фарлей не отличался любовью к разговорам, что добавляло ему несколько очков в мои глазах. Прямо сейчас он лишился их.

— К чему этот вопрос? — лениво поинтересовался я.

Мой помощник пожал плечами и оглянулся назад. Ну что тут можно было сказать, после моего фееричного почти сольного выступления в Тишатле, я превратился в звезду, приносящую несчастья. От меня до рабочих в том же вагоне было ярда полтора, таким образом вокруг создалась зона отчуждения. Никто не желал «заразиться не удачливой судьбой». Мне же лучше — меньше разговоров и больше воздуха.

Фарлей бросил очередной тоскливый взгляд назад, оттуда как раз раздался взрыв хохота. Мужики травили байки, некоторые резались в карты, сидя прямо на полу, другие достали легкий перекус — там царила расслабленная атмосфера.

— Тебя никто не держит, — совершенно искренне произнес я. Меня присутствие Двана, мягко говоря напрягало, доверия к старшине с «Удачливого Бью» не было. Интересно, он тоже был отмечен «Колодой Рока»?

— Материк, сэр? — будто не слыша меня, вновь задал он вопрос. Ясно, что пока я рядом он не пойдет к рабочим, да и мужики его не примут, опасаясь меня.

— Мне неплохо было и на Северном Архипелаге, если бы не обстоятельства, — хотелось добавить нечто более резкое, но сдержался.