Улов был разнообразней.

Джи-А заметила морское ушко. Во время фиктивной японской оккупации такая добыча ценилась больше прочей. Девушка указала матери на находку. Минхе осторожно сняла с руки петлю инструмента. В старые времена, когда материала имелось мало, утеря была чувствительна. Но сейчас никто не станет рисковать подобным образом.

Морское ушко коварно. Стоит только всколыхнуть воду возле него, и оно намертво прирастет к камню, зажав лезвие бичхана. Повезет, если успеешь перерезать петлю. Сколько ныряльщиц сгубил этот маленький моллюск, Джи-А предпочитала не думать.

«Погружаясь на глубину, каждая хэнё несет на спине своё надгробие», — вспомнила она старую поговорку. Сейчас, наблюдая за тем, как морское ушко зажало инструмент матери, она прочувствовала её в полной мере.

Джи-А всплыла чуть раньше Минхе. Поэтому услышала её сумбисори. Уверенный, протяжный, словно хозяин дома вернулся и созывает всех домашних.

Джи-А не переставала удивляться насколько разный голос у каждой хэнё. Одни выпускали будто бы полный боли крик, у других, наоборот, он напоминал стон наслаждения, так желанен и сладок был соленый воздух. От томных вздохов одной из ныряльщиц у Джи-А даже щеки несколько раз вспыхивали.

Каждая проживала свою маленькую жизнь от погружения до всплытия.

Каждые полчаса хэнё выползали на плот. В перерыве они грелись, пили горячий чай и делились впечатлениями. Сегодня море было благосклонно.

Джи-А быстро поймала ритм, хотя и не могла нырять на глубину двадцати метров как мама. Добычи хватало. Она ловко выхватывала с пояса короткий серп, когда видела пучок созревших водорослей. Поднималась, клала их в привязанную к теваку сеть, а затем снова ныряла, чтобы добыть примеченный моллюск, вооружившись бичханом — похожим на зубило предметом, с помощью которого отскребали присосавшихся жителей раковин от камней.

Гу Джа подозвала её. И указала на узкий лаз в кораллах, где притаился осьминог. Хорошая добыча, но самим не стоит рисковать. Девушки всплыли.

Сумбисори напарницы напоминал дельфиний клич.

— Жадная хэнё — мертвая хэнё, — напомнила Гу Джа старую как сам остров поговорку. Они подозвали более опытную ныряльщицу Суми, которая вооружилась копьем.

Девушки погрузились за ней, наблюдая за работой женщины. Хэнё ткнула в щель острием, и осьминог выстрелил из укрытия как из пушки. Джи-А вздрогнула. Морская тварь наткнулась на несколько выпадов наконечника, но все же вывернулась и оплела женщину.

Та выставила руку, защищая лицо. Щупальца вцепились в нее мертвой хваткой, но цель спрута — голова. Джи-А испугалась. Еще немного, и осьминог перепрыгнет на лицо, перекрыв дыхание. Хэнё ловко ткнула ножом промеж глаз опасной добычи, постепенно всплывая. Молодые ныряльщицы держались рядом, в любой момент готовые прийти на помощь. Но их содействия не потребовалось.

Уже на поверхности они помогли отсечь щупальца твари и запихать её в сетку.

Джи-А немного потряхивало. Она осознала, как близко к смерти была Суми. И ведь хэнё рискуют так изо дня в день до глубокой старости. Девушка откинулась на спину, распластавшись словно в удобной постели.

Море баюкало её, успокаивая нервы. Джи-А почувствовала, будто какая-то оставленная на острове частичка души снова вернулась к ней.

Ловить О Суволя решили коллективно, у всех свои дела, и мы, так или иначе, постоянно катались по острову туда-сюда. Теперь в хозяйстве было три быстроходных мопеда и машина. Каждый по очереди заглядывал в офис, подкармливая беднягу Доджона. Даже по ночам являлись, но никому так и не удалось застать загадочного юриста. Пару раз нам попадались другие клиенты, но и они не видели лучшего специалиста острова.

У меня закрались подозрения, что его и вовсе нет на Чеджу. Он лишь раз приехал, открыл офис, повстречался со всеми, а потом уехал обратно в Сеул, оставив всё на помощника.

— Все чахнешь? — уже по-дружески обратился я к парню. — Держи! Тут тебе подарочек от моей секретарши Мальты. Набор называется «Трудоголик».

В коробке было семь рубашек по дням недели.

— Спасибо, не стоило, — засмущался парень. — Я очень ценю вашу заботу, но мне неудобно, — раскланялся он. — Я говорил боссу о вас, но все расписано на несколько недель вперед, так что… — не закончив фразу, Доджон вздохнул и поджал губы.

— Вам бы ценник поднять, тогда клиентов станет меньше, но они будут богаче, — заметил я.

— Сонсэнним О хотел, но мне удалось его отговорить, — признался парень. — Он лучший, а лучшее должно быть доступно многим.

Вот как. Да у нас тут добрая душа. Еще и назвал начальника учителем, это многое говорит о нём. И главное, смог как-то убедить большую шишку не менять рабочую стратегию. Что-то тут нечисто. Понять бы, где собака зарыта. Черт, такая метафора здесь как будто бы не к месту.

— До встречи, помощник Мун. Хотя мне начинает казаться, что Суволь О чья-то выдумка.

— Могу поклясться, что он существует, — улыбнулся парень.

Ну да, только вот где?

Безымяныш стойко вытерпел все занятия, кое-как отделался от Мины и с легким чувством разочарования брел к выходу. Он надеялся, что хоть кто-то попытается проверить новичка, но в классе его возраста все пока присматривались, а в группе для отстающих, где он подтягивал знания, у каждого было звериное чутье на силу, поэтому сбросить напряжение не удалось.

Господин просил не ввязываться в неприятности, но если бы кто сам полез, это ведь просто защита чести. Парень усмехнулся, если так и дальше пойдет, придется форсировать события самому, только надо все сделать правильно, чтобы было не подкопаться.

Демонстрация необходима, это заложит фундамент его места в иерархии школы и избавит от многих проблем в будущем. Из размышлений японца вырвали знакомые задиристые нотки.

Трое парней смеялись над щуплым очкариком. Безымяныш хищно улыбнулся. Если посмотреть на школу, как на легальное поле для дуэлей, то она не так уж и плоха. Много трудных схваток с большим количеством противников.

— Эй, ну где же твой табур? — задирали старшеклассники ботаника.

— Да, покажи нам свой дар.

— Мы очень хотим увидеть твою смертоносную технику, — потешались они.

— Мне еще уроки учить, нет времени на это, — жалостливо протянул гибрид амёбы и мужчины.

— Да брось, Йео.

Они обступили задохлика и не давали пройти.

— Не заставляй нас нападать на тебя, чтобы тебе пришлось защищаться, — уже менее весело пригрозил второй.

— Ладно, — сдался тот. — Смотрите.

Парень вытянул тощие ручонки и весь напрягся, и без того худое лицо стало совсем острым. В ладонях начала формироваться техника, а потом на траву упала серая коровья лепешка.

Хулиганы заржали, один из них быстро провел подсечку, и задохлик полетел лицом в следы своего умения. Безымяныш сработал мгновенно. Воздушная длань схватила очкарика и мягко откинула.

— Это моя добыча! — громом разнесся голос японца, ветер трепал его волосы, глаза побелели, воздух сгущался и давил на тройку старшаков. Они поняли, стоит только рыпнуться, последние контуры какой-то техники замкнутся, пропускать первый удар не хотелось.

Самый высокий, по всей видимости, вожак, наигранно засмеялся.

— Серьезно? Из-за этого лузера энергию тратишь. Погнали парни, оно того не стоит.

Оптимально. Лучше и не выкрутиться. Они умнее, чем показались вначале.

Очкарик испуганными глазами глядел на Безымяныша.

— Поднимайся, — буркнул тот и протянул руку.

Парень ухватился. «Легкий как девчонка», — подумал Никто.

— Я Йео. Йео Шин, — поклонился он. Слова про добычу его испугали, но кореец вел себя так, будто ничего не происходит. Инстинкт овечки. Глупый и бесполезный.

— Я Безымяныш. Пошли, — лениво бросил японец и направился к выходу.

Ботаник отряхнул штанины и поспешил догнать странного нового знакомого.

— Что это за хрень была? — спросил парень, кивая на лепешку.