Я смиренно наблюдал, как электрическое оружие опускается. И в этот миг услышал знакомый звук. Кабан на всей скорости пролетел под молнией и врезался в рожу противника.

Тот сматерился на японском. Техника развеялась. А я просто выбросил обе руки вперед и взмахнул, словно воду с них стряхивал. Когти вспороли мягкую плоть, в лицо брызнуло кровью.

— Конец арки, засранец, — успел выдохнуть я, прежде чем в глазах потемнело. Я упал на колени.

Джи-А подбежала. Схватила меня.

— Всё! Всё! Всё! — быстро зашептала она. — Потерпи немного. Я тебя к лекарю унесу.

Через кровавую пелену я смотрел в лицо девушки, которая всего за месяц стала мне так близка.

— Если он жив, не убивай его, — прошептал я. Язык заплетался. — Он еще ребенок. Пусть…

Главврач центральной больницы острова Исек Тен устало откинулся в кресле. Ураган за окном уже отбушевал, но вот его последствия докатятся до лечебного учреждения только завтра. Всё как обычно. Ушибы, вывихи и переломы, как и в любую непогоду.

Ну еще парочка подростков с недавно проснувшимся табуром. Водный и ветряные стихийники обязательно свинтят от родителей, думая, что они-то уж точно герои древних легенд и сейчас усмирят непогоду или, на худой конец, призовут элементаля. Разумеется, ничего у них не выйдет, а на зов их воли явится только простуда и родительский гнев.

Зазвонил телефон. Аппарат был особый, с обозначением линии. В этот раз мигала красная лампочка. Значит, из охраны. Исек нахмурился и взял трубку.

— Главврач Тен. Госпожа Минхе прибыла на территорию больницы. Без сопровождения. Одета неофициально.

— Предупреди всех! — скомандовал мужчина.

Вот это новость! Мысли в голове уже немолодого специалиста судорожно заметались. Если без предупреждения явилась, значит, встречать её не надо. Исек схватил планшет, сунул туда первые попавшиеся бумаги и пару белых листов, взял ручку и вылетел из кабинета имитировать обход.

Джи-А и Минхе стояли у палаты и смотрели через стеклянное окно в двери, как медсестра возится с Арсом. От первой пахло кровью, гарью и бинтами, от второй морем, всё это перемежалось с больничным запахом лекарств и хлорки. На одной было потрепанное боевое кимоно в подпалинах и порезах, покрытое багровыми пятнами, лицо в саже и ссадинах. На другой рабочий костюм с цветастой жилеткой, с засохшими разводами соли и кусками водорослей.

— И что ты в нем нашла? — спросила глава кооператива ныряльщиц. — Он же бесфамилец.

— Это ненадолго, — невозмутимо ответила Джи-А.

— Две клановые войны прошла, а ведешь себя как девчонка, — фыркнула Минхе.

— Он меня спас, — тоном, словно ребенку объясняет прописные истины, ответила помощница больного. — Он убил очень сильного бойца второго уровня.

— Он пятый ранг! — еле сдержалась хэнё. — Он сделал это только с твоей помощью.

— Он меня побеждает в спаррингах.

— Ты тройка! — почему-то нервничала Минхе. — Ты его жалеешь и не работаешь в полную силу.

— Он меня многому научил. Отточил мой стиль. И у меня было пятьдесят девять баллов по шкале Попова. Месяц назад.

— Ты двойка? — удивленно спросила женщина.

— Наверное. По боевой подготовке теперь уж точно.

— Все равно, — вздернула подбородок хэнё. — Это ничего не меняет. Он слабак без перспектив.

— Тебя там не было! — воскликнула Джи-А. — Да никто из твоих клановых гвардейцев бы не справился!

— О боги, — закатила глаза женщина.

— Она прибыла второпях. Уборщица говорит, что в рабочей одежде! — тараторя и смешно возвышая голос докладывала миниатюрная секретарша. — Стояла со слугой этого белого господина и разговаривала с ней как с равной. — Подслушивать, конечно, никто не решился.

Исек Тен снял очки и потер переносицу.

— Какого лекаря они взяли? — уточнил главврач.

— Хо Юри.

— Ладно. Эта хорошая. Предупреди её, чтобы была помягче, а то она может пациентам и нагрубить, если им во благо. Знаешь же её.

Секретарша поклонилась и покинула кабинет.

Исек задумчиво уставился в потолок. Кто, черт возьми, этот парнишка?

Простой деревенский дом. Свет свечи. Двенадцать детей замерли в восторженном ожидании. Возле печи вяжет старуха. У окна крутит самокрутку дед. Полный и высокий парень сильно за центнер весом чистит автомат.

Ещё совсем недавно мы не знали друг друга, но беда свела нас вместе. Мир погибал, и люди сбивались в группки на его обломках. Я читал детям книгу про уже не существующую цивилизацию, потому что новых пока никто не написал. Ну и чтобы они понимали, как было раньше, и к чему надо стремиться.

Из видения меня вырвал голос Джи-А. И тепло её рук. Она держала мою ладонь в своих и что-то говорила. Я открыл глаза. Помощница аккуратно напоила меня.

— А… А где Кабан? — хрипло выдал я.

— В ветеринарной клинике.

— Что с ним? — голос был ровным, но внутри я беспокоился.

— Крылья обжёг. Отрастут перья, и все будет нормально.

— Хорошо. А ты ветеринаров предупредила? — попытался улыбнуться я

— Ой, — приложила она ладошку ко рту. — Нет!

И я снова отключился ненадолго. На пару минут. Когда опять открыл глаза, увидел, как Джи-А воюет с Марусей. Голубка пыталась ворваться в палату с улицы через окно, открытое в режиме форточки.

— Ты сама как? — спросил я.

— Я-то нормально, — все же открыла она окно. Маруся села на тумбу рядом с койкой, вызвав улыбку. — У меня в отличие от тебя есть несколько хороших щитов.

— Тело японца уже вскрыли? — перевела я взгляд на неё. — Какого он был ранга?

— Он жив. В коме.

— Даже так… Надеюсь, не в этой больнице? — опять попытался изобразить я улыбку.

— Нет конечно. Но у него с собой не было ни денег, ни документов. Непонятно, что с ним делать. Он нарушил законы Чеджу. Смысла бороться за его выживание нет.

— Заплати за лечение.

— Что? Но…

— Не спорь. — поморщился я. — Местный воздух на тебя дурно влияет. Матриархат здесь распыляют самолётами, что ли?

Она ругнулась на диалекте. Я взял её за руку, успокаивая.

— А что с телом Имамбая?

— В морге.

— Принесешь телефон? Я должен позвонить его семье.

— Ты же еле языком ворочаешь.

— Где-то мать ждёт сына, Джи.

— Хорошо. Сейчас схожу.

Я опять впал в полудрему, а когда дверь открылась, сразу взбодрился. Странный навык. Раньше такого не было. Что-то профессиональное, что долго нарабатывается.

Справочная служба империи помогла найти нужный номер. А потом трубку взял мужчина.

— Кто это? — хмуро спросил он.

— Господин Нуртынбеков, простите, как вас зовут? Я по поводу вашего сына.

— Алан Филиппович. Что с ним?

— Сообщу, если ответите честно. Что он сказал, когда уезжал?

— Да что, черт возьми, происходит? — еле сдерживался мужчина, но боялся нагрубить. Уже что-то чувствовал. — Если это шутка…

— Это не шутка. Говорите.

— Он долг поехал отдавать, — раздраженно выпалил Алан. — Услуга. Обычное дело в нашей среде.

— Кому он платил?

— Я не могу сказать. Это тайна сына.

— У него уже нет тайн. Он не соврал и бился достойно. Вам придется сказать, если хотите забрать его тело.

— Я… Он… Как? Как это случилось?

— Он попытался убить меня. Я вынужден был защищаться. Он действовал по своей инициативе, и я пообещал, что не буду мстить. Вы гарантируете мне то же?

— Да. — сухо уронил в ответ собеседник. — Слово дворянина.

— Кто меня заказал?

В ответ Алан Филиппович лишь долго пыхтел.

— Из-за этого человека погиб ваш сын, — подтолкнул я его.

— Это был князь Романов.

— Прошу не сообщать ему об этом разговоре. Отправьте человека в Японию. Я позвоню на этот же номер через пару дней. Заберёте тело.

Так будет лучше. Незачем никому знать, что я на Чеджу осел.

— Когда я смогу уйти? — спросил, передавая трубку Джи-А.