— И что от меня требуется? — выслушав мою речь, деловито уточнил Аксаханов.

— Можете ли вы помочь с доступом на портал реестра одобрений и полномочий благородных семей Российской Империи? — спросил я и на другой стороне повисла очень заметная пауза.

— Это… Крайне сложный вопрос, Ярослав Константинович, — наконец неохотно ответил жандарм.

— Да или нет, Артур Ибрагимович? — спокойно произнёс я.

— Этот ресурс не относится к тем, которые доступны всем желающим, Ярослав Константинович, — старательно уходя от прямого ответа, произнёс Артур Ибрагимович. — Чтобы уточнить качество и уровень вашей родовой дружины в общем реестре Империи, достаточно сделать запрос в организацию по контролю воинов на службе благородных семей. Если это необходимо, я могу сделать такой запрос сам и предоставить вам всю актуальную информацию.

— То есть вы отказываетесь? — сделал закономерный вывод я.

— Этого я не говорил, ваша светлость, — неохотно проворчал в ответ жандарм. Давить на собеседника было неприятно, но сейчас я не видел другого выхода. Можно было начать безумные поиски по всем знакомым, чтобы в итоге прийти к тому же результату. На мой взгляд, никто не мог лучше ориентироваться в реалиях внутренних порядков всевозможных имперских служб, чем коренной представитель одного из самых закрытых ведомств государства. — Просто, для озвученной вами цели нет причин так глубоко погружаться в закрытые части информационных ресурсов глобальной сети.

Я задумался. Не над тем, что ответить собеседнику, а над тем, что делать дальше. Аксаханов не относился к тем людям, которых Костров называл должниками. По сути, мы с жандармом были в расчёте после всех наших совместных дел. Просто в последний раз я отблагодарил Артура Ибрагимовича за помощь чуть более щедро, чем требовала ситуация. Но это не давало мне права что-то требовать с жандарма в ответ. Можно было продолжить давить, можно было что-то пообещать или требовать, но почти во всех случаях взаимное уважение и доверие будут уничтожены.

— А если мне нужно просто узнать, что это за такой ресурс, на который ссылается множество людей, а глава княжеского рода даже посмотреть не может, о чём там идёт речь? — наконец произнёс я. — Пусть не совсем уж из праздного любопытства, но всё же крайне обидно такое встретить, Артур Ибрагимович.

— И не вам одному, Ярослав Константинович, — неожиданно рассмеялся Аксаханов и я услышал в его голосе изрядное облегчение. — А ведь всё из-за нелепого противоречия в регламенте средств массовой информации. Один пункт требует обязательного упоминания важных источников, а другой запрещает обычным гражданам и даже главам целых аристократических родов без особых привилегий, доступ к этому сайту. Многие уже давно перестали обращать внимание на эту ссылку, потому что она ставится везде и нигде при этом не работает. А сколько у нас вызовов было в первое время после введения этих правил! По три раза за ночь выезжали за желающими влезть на закрытый сайт.

— Спасибо, Артур Ибрагимович, — ответил я. Пусть и в такой странной форме, но жандарм попытался мне сказать о том, что не стоит заниматься самостоятельными поисками в этом направлении. Тем более сейчас — когда все владетели первого круга Тверской аномальной зоны находятся под пристальным вниманием нового губернатора. Хотя я, хоть убей, всё равно не понимал, что может такого жуткого храниться на официальном сайте, доступном десяткам людей по всей империи. — Тогда попробую решить свои проблемы каким-то более привычным способом. Может просто пересчитаю дружинников или проведу опись по имеющимся контрактам.

— Это будет самый лучший вариант, ваша светлость, — немного поспешно ответил Артур Ибрагимович. На заднем плане слышались голоса других людей. Кто-то из подчинённых звал моего собеседника вернуться к работе. — Меньше вопросов, меньше внимания и проблем. А итог практически тот же самый будет. Пользы в этом ресурсе не так много. Из пяти десятков людей, которые имеют доступ к сайту, хорошо если пять шесть человек иногда заходят, остальные главы семей вообще не появляются. Некоторые в последний раз больше шести лет назад заходили…

— Спасибо вам, Артур Ибрагимович, — уже совсем другим тоном, произнёс я. — Если будете в наших краях, обязательно заезжайте в гости. Покажу вам последние достижения рода Разумовских.

— Обязательно заеду, Ярослав Константинович, — ответил жандарм. — Но вряд ли на этой или следующей неделе. Слишком много дел появилось. До свидания, ваша светлость.

— Всего наилучшего, Артур Ибрагимович, — ответил я. — Простите, что побеспокоил в поздний час.

— Не страшно, Ярослав Константинович, — отозвался Аксаханов. — Удачи в понедельник.

— Спасибо, — произнёс я и связь прервалась. Я медленно положил на стол телефон и некоторое время смотрел в пространство перед собой. Собеседник дал очень прозрачный намёк, но я пока не понимал, что мне с ним делать. Где искать? К кому идти? Аксаханов был очень умным человеком и прекрасно понимал всю сложность моего положения. Последняя его фраза прямо об этом говорила. Вот только помочь мне жандарм никак не мог.

Возможно, помочь мог Геннадий Алексеевич. Но обращаться к представителю банка я точно не стану. Не после того, как он бросил мой род на закрытие дыры в пограничной линии аномальной зоны, чтобы вывести из-под удара Антипова. Да и любой другой вариант был связан с принятием долга. Причём довольно существенного, а не просто соседской помощи, как было у меня со Старковским и Костровым.

— Больше шести лет… — задумчиво повторил я. Время уже приближалось к двум часам ночи. На субботу было запланировано много дел и я рисковал к утру оказаться полностью разбитым из-за недосыпа и усталости. Осталось только решить для себя один простой вопрос. Я хочу словить недосып из-за того, что буду работать до утра? Или из-за того, что буду лежать в кровати и пялиться в потолок? Во втором случае определённо добавится ещё и чувство неудовлетворённости самим собой. А потому решение я принял очень быстро. — Тогда посмотрим, что тут происходило шесть лет назад.

Пришлось перекопать вообще всё, что находилось в кабинете, чтобы найти что-то похожее на ответ. Среди множества мелких записок, каких-то документов и всевозможных бумаг, которые всегда накапливаются в местах работы любого человека, обнаружилось несколько газетных вырезок. Жёлтых, но бережно сохранённых среди громадных счетов Веги и подобных важных документов. Три кусочка газет.

Первый оказался в кабинете больше десяти лет назад. В нём была указана конкретная дата, когда род Разумовских получил высочайшее одобрении от Императора Российской Империи на глубокое разделение дружины. Ратай говорил, что не использовал телефон командира «Витязей» больше восьми лет. Значит, прежний глава рода направил своих людей в Африку задолго до того, как его казнили.

Второй фрагмент пожелтевшей бумаги относился к событиям в Поднебесной. В статье говорилось о прорыве в исследовании свойств минералов и конденсации энергии. Внизу было подписано обычной ручкой «Серый кристалид можно модифицировать. Врут?».

А третий кусочек газеты относился как раз к периоду за год до ареста отца. Точно такие же патриотические статьи я встречал в сети, когда искал информацию о «Витязях». На чёрно-белом фото была изображена группа серьёзных бойцов во время награждения. Многие очень сильно напоминали Аршавина. Может габаритами, а может выражением лица. Вот только безумия или каких-то внешних отклонений, которые были свойственны людям с поломанной психикой, я ни у кого не увидел. И это было странно. Потому что Ратай точно не стал бы врать.

— Бригада «Витязи» успешно защитила столицу демократической республики Аньери от нападения стаи эфирных отражений аномальных зверей пятого ранга, — вслух прочитал я и на затылке шевельнулись волосы. Я ещё пару раз перечитал первые строки, а потом проглотил всю статью до последней строчки.

Когда Игорь Юрьевич говорил, что на диком континенте всё очень и очень плохо, я не думал, что настолько! Никаких шансов лично вмешаться или хотя бы краем глаза посмотреть на происходящее в Африке у меня не было. Точно не в ближайшее время. Но желание узнать что же там такое происходит стало практически непреодолимым.