— Это место лишено как нашего внимания, так и внимания Адской канцелярии. Люди не верят в демонов и ангелов, поэтому что-либо доказать им практически невозможно, — Гадариэль вздрогнула, когда Гавриил стукнул кулаком по столу, не сводя с неё такого яростного взгляда, которому позавидовал бы сам Владыка Ада.

— Я спрашивал тебя не об этом, — процедил он. — Ты нашла лук?

— Да. Но подобраться к нему не смогла. Не в истинном своём обличье, — тряхнула она головой. — Те, к кому я взывала о помощи, отказывали мне. Кроме одной женщины. Но я не смогла выполнить её просьбу в обмен на вместилище.

— Она всю жизнь грешила и теперь захотела попасть на небеса? — прищурился Архангел. Ему сейчас предстояло отчитываться перед начальством в том, что не он смог забрать вещь, принадлежавшую небесам у какого-то обычного человека. Что с ним за это сделают, он старался даже не представлять. Потому что хуже того места, где он сейчас находится, на Небесах просто не существует. — И что, это проблема? Две заявки, подпись у секретаря Всевышнего, и может хоть сегодня переместиться к нам. И мне всё равно, что скажет Адская канцелярия на это. За ними тоже слишком много косяков в последнее время.

— Нет. Она просила вернуть ей прожитые года, — пробормотала Гадариэль.

— И? — брови Гавриила сами собой поползли вверх от удивления.

— Я не могу этого сделать. Это влияние энергии жизни и силы стрелы нашего лука. Они изменили её внешность и вернули ей молодость и здоровье. Даже вы не в силах обернуть вспять этот эффект. Поэтому меня прогнали. Причём такими словами, что мне их повторять даже мысленно стыдно, — и она вздрогнула, вспоминая те эпитеты, которые доносились ей вслед от омолодившейся до неузнаваемости старушки. — Остальные даже не вступали в контакт, кроме одного. На некоторое мгновение она задумалась, после чего посмотрела прямо на Гавриила: — Мальчик, к которому попала в руки наша реликвия. Он вёл себя так, будто знает не только о том, кто такие ангелы, но и меня лично. Но он не одержим, в этом я полностью уверена.

— И об этом ты почему-то решила сказать в самую последнюю очередь?

— Я не была уверена. Всё же рывок обратно был несколько неожиданным. У этого мальчишки очень странный агрессивный фамильяр. Он выкинул меня с земли тринадцать прямо в ваш кабинет одним взмахом крыла.

— Ты думаешь, что тело этого парня занимает кто-то из павших? — постучал по столу пальцами Гавриил.

— Я не исключаю этой возможности. Их ангельская сущность сгорает, когда ангелов сбрасывают на землю. Именно поэтому я могла не заметить, что это кто-то из наших. Я уже отдала распоряжение проверить всех, кто был наказан и пал на эту землю за последнюю сотню лет.

Я проснулся и долго непонимающе смотрел в потолок. До меня не сразу дошло, что же послужило причиной побудки. Пару раз моргнув, я приподнялся на локтях и чуть слышно застонал. Тело затекло на неудобном диване и жутко болело.

Так что же меня разбудило? И тут я понял, в комнате было светло! То есть я как вчера вечером заснул, так меня никто не побеспокоил? Никто не ломился, телефон не звонил, и меня никто не будил, отправляя в полусонном состоянии разбираться с очередным больным. Да-а-а, а я в чудеса не верил.

Хотя это могла быть обычная голая статистика со всеми отсюда вытекающими последствиями. Ну нет в Аввакумовском кусте столько народу, чтобы они внезапно массово начали помирать, оккупируя приёмный покой нашей больнички. Но вот если поток желающих отправиться на тот свет вообще прекратится, то тогда я точно смогу поверить в чудеса.

Перевернувшись, я сполз с дивана и с трудом разогнулся. Это жуткое орудие пыток, а вовсе не мебель, предназначенная для отдыха. Егорыч так-то неплохо устроился. Ему на конюшне на сеновале и с котом под боком гораздо удобнее, чем мне на этом диване. Только думать об этом не нужно, всё равно ведь денщик на обмен не согласится, потому что не положено.

Я тряхнул головой, прогоняя остатки сна. Так, а мне разве не нужно амбулаторный приём вести? Я посмотрел в окно. Нет, никто меня не заставит ещё и днём сидеть на приёме. Немного позже, ближе к обеду навещу своих пациентов. А то мне ещё с бывшей бабкой разбираться да Дмитрия осмотреть. Да, ещё решить, что с Галькой делать. А к обеду ближе пойду в больницу так, чтобы меня этим самым обедом накормили.

А сейчас надо заняться делом, то есть начать уже тренировки. Не нравится мне, что после спячки на неудобном матрасе меня чуть ли не выпрямлять надо. Всё-таки мышцы у Дениса не слишком впечатляют. А ещё нужно уже дом обследовать, в подвал опять же спуститься. Да много чего надо сделать.

По-хорошему надо попробовать на контакт с кем-то из бывших своих демонических приятелей выйти, но так это сделать, чтобы Асмодей даже не заподозрил. А то что-то мутные какие-то здесь дела творятся. Явление самого князя Ада, а затем этой пернатой дряни с загребущими крыльями слегка выбило меня из колеи. Вроде бы они все в это забытое всеми, кроме нежити, нечисти и сына императора место заявились ради лука. И заодно дали так необходимую мне встряску. Да ещё какую! В общем, дел действительно невпроворот, и практика тут стоит далеко не на первом месте.

Я ещё раз осмотрелся. Начать нужно с каких-нибудь занавесок. Потому что я себя чувствую, как на витрине. До дороги было довольно далеко, да и забор высокий, но при желании рассмотреть, что творится внутри дома было можно.

Тем более меня не оставляет ощущение пристально направленного на меня взгляда. Ровно с тех самых пор, как меня закинули в этот мир. Прямо между лопаток порой зудит. Но если раньше я списывал это странное чувство на свою бурную фантазию, кота, дядюшку и свалившуюся мне на голову курицу, то теперь надо бы всё переосмыслить. Так-то интуиция и демоническая чуйка подвели меня только однажды. Ну ладно, трижды, но последний раз, закончившийся реанимацией в Аду, я помнить буду до конца своей земной жизни.

Занавесок у меня не нашлось, зато нашлось большое количество полотенец. Были среди них и огромные. Кое-как прибив два полотенца над окном гвоздями, использовав вместо молотка тот самый разводной ключ, которым вчера вечером кран чинил, я отступил и посмотрел, как получилось.

Ну что могу сказать, с пивом сойдёт. Махнув рукой на получившееся убожество, я принялся разрабатывать систему тренировок с использованием внутреннего магического резерва и демонической ауры, чтобы побыстрее нарастить всё, что нужно. Убирать-то Дениске нечего. Он скорее худой, чем упитанный.

Два часа полноценной тренировки заставили почувствовать себя человеком, а не разваливающимся инвалидом. Но устал и пропотел я будь здоров, а боль в мышцах убрал демонической аурой. Так, а теперь в душ, ну а там подумаю, чем заняться в первую очередь.

Из душа я выходил, уже по привычке обернув бёдра полотенцем.

— Ох, — вырвалось у меня, когда я из коридорчика завернул в комнату, чтобы одеться, потому что прямо передо мной оказалась весьма соблазнительная женская попка. Если я правильно понял, женщина мыла в комнате пол, а сейчас нагнулась, чтобы выполоскать в ведре тряпку. — Какое чудное виденье, — добавил я.

Молодая совсем женщина резко распрямилась и развернулась, чуть не шлёпнув меня мокрой половой тряпкой. Я успел отпрянуть и сейчас даже гордился своей реакцией. Женщина тем временем охнула, бросила тряпку в ведро и заправила за ухо длинную тёмно-рыжую прядь, выбившуюся из косы.

— Ой! — громко сказала она, пристально оглядывая моё практически голое тело. — Денис Викторович, я не знала, что вы дома. И что вы… хм… — и она снова меня оглядела, всем своим видом демонстрируя смущение. Только вот в её взгляде смущением и не пахло.

— Вот, Варенька, нашёл я швабру, чтобы сподручнее тебе было, — в дом ввалился Егорыч. — А что это ты, барин, в таком виде расхаживаешь?

— Да вот, решил, понимаешь, в одном полотенце по дому походить, пока никто меня не видит, а здесь Варенька оказалась. А может быть, я рассчитывал на то, что наткнусь на прелестную женщину во время своей бесстыдной прогулки? Хм, — я приложил палец к подбородку. — На самом деле это очень философский вопрос, не находишь?