– Наверное… нет. Не знаю, я обычно не слежу за этим. – Фил расстроенно поставил сумку на место. – А что тогда мне ей подарить? Глупый рисунок с надписью мама и сердечком прокатывал лет десять назад.

– Ну, знаешь, это только тебе кажется, что он глупый. Все, что сделано с душой – ценно.

– Давай подумаем. – я огляделась. В этом магазине продавалась только одежда. – А украшения твоя мама носит? Кольца, серьги? Может цепочки с какими-нибудь подвесками?

– Сережки любит да. Ей на день рождение в том году подруга подарила, она очень обрадовалась.

– Вот! Пойдем, – я потянула его за руку на выход из магазина.

Мы спустились на второй этаж торгового центра, где находились ювелирные магазины. Зашли в самый большой из них, который занимал аж два этажа. Здесь продавались как и дорогие украшения с бриллиантами и белым золотом, так и пониже в цене: из серебра и медицинской стали. Мы решили пройти сразу на второй этаж. В зале толпились люди, консультанты суетно бегали по залу, помогая покупателям. Мы подошли к первой витрине. На ней выставлены детские украшения: маленькие колечки и сережки с мультяшными персонажами. Прошли сразу дальше. Все-таки маме Фила колечко с Микки Маусом точно будет не по возрасту. Дальше стояли витрины только со взрослыми украшениями, разбитые на категории: по цветам, камням и тематике. Сама не ожидая, я поймала себя на мысли, что так же заглядываюсь на украшения. Пока мы искали красивые серьги для мамы Фила, я также присматривала что-то и себе на будущее. Что-то, что смогу подарить себе на какой-нибудь праздник. Мой взгляд приковался к маленькому серебряному кольцу с треугольным камнем гранатом. Он смотрел на меня из-под стекла, такой маленький и такой манящий. Внутри него, словно, играли маленькие языки пламени.

– Ев, – Фил вырвал меня из мыслей, подойдя близко и дотронувшись до плеча. – что думаешь насчет этих? – он указал рукой на противоположную витрину.

Я сразу же подошла к ней и склонила голову вниз.

– Вот эти, – Филипп ткнул пальцем в дальний угол, где на пластиковой подставке висели серьги. – Мне кажется, они красивые.

– Красивые.

Я смотрела на аккуратные висячие серьги, где на конце тонкой серебряной цепочки висели жемчужинки.

– У нее есть какие-то жемчужные украшения? – я повернула голову на Фила.

– Да, у нее точно есть жемчужное колье. Она его летом носит.

– Тогда, думаю, что ей понравятся эти серьги. Берем?

Филипп кивнул. Я оглядела зал в поиске свободных консультантов и встретилась взглядом с девушкой в фирменной одежде этого магазина. Ее лицо показалось мне знакомым. Жестом я подозвала ее к нам. Фил обернулся, как только она подошла к нам:

– О, Катя, привет! – он потянулся обнять девушку. Я стояла в ступоре. И тут память вернулась ко мне. Это с ней он танцевал в актовом зале в начале года. Это его одноклассница. – Я не знал, что ты работаешь здесь.

– Да, недавно начала, – она опустилась вниз и наконец повернула на меня голову. – Привет, Ева, кажется? – она улыбнулась.

Не знаю, стало ли понятно что-то по моему лицу. Не знаю, получилось ли у меня скрыть эмоцию. Но в эту секунду мне захотелось развернуться и уйти. Кто она для него? В каких они отношениях? Мне показалось, что они слишком тепло обнялись для “просто одноклассников”, а значит, что общаются вне школы. Волна ревности накрыла меня с головой. И я пыталась вынырнуть из нее, чтобы не потерять лицо.

– Да, – выдавила я и попыталась улыбнуться. Катя уже вернулась к Филу и слушала, какое украшение он хотел купить для мамы.

– Фил, отличный выбор! Твоей маме точно понравятся эти серьги, я как раз видела летом у вас в ванной жемчужное колье.

Земля, будто еще больше начала уходить у меня из-под ног. Катя была у них дома. Катя знает, что мы выбираем подарок его маме. Катя знает, что жемчужные украшения мама Фила носит именно летом. Зачем было звать меня, когда у тебя есть такая крутая подружка, которая точно знает, что нравится твоей маме?

– Да, я сказал Еве то же самое. – с энтузиазмом ответил он. – Ну, что, берем? – Фил на этот раз уже обратился ко мне.

Я чувствовала себя третьей лишней на этом празднике дружеских воспоминаний, поэтому не особенно слушала их разговор.

– Что? – будто в тумане, я перевела на него взгляд.

– Берем сережки? – повторил он.

Филипп и Катя смотрели на меня в ожидании. На фоне играла та самая рождественская песня, которую включали в это время практически везде. Какой-то неудачный получился саундтрек под этот момент.

– Да, конечно. Ей они будут по душе. – Я снова попыталась выдавить из себя подобие улыбки.

– Отлично, – Катя сложила руки в замок перед собой, – сейчас сбегаю за ключиками и достану их для вас.

Она убежала в рабочее помещение и закрыла за собой дверь. Филипп еще раз склонился над витриной и посмотрел на серьги:

– И вправду красивые.

Я гукнула. Настроение полностью испортилось. Захотелось очутиться дома. Одной.

– Все в порядке? – Фил дотронулся до моего плеча.

– Да, конечно, – словно ни в чем не бывало ответила я. – Просто немного устала.

– Сейчас тогда быстренько расплачусь и провожу тебя до дома.

Я кивнула. Не нужно, чтобы Фил догадывался о моей ревности. Так будет только хуже.

Катя вернулась с ключами и открыла витрину. Она выдвинула первую полочку и достала серьги. Положила их в уже приготовленную сине-золотую коробочку с логотипом бренда. Также быстро она закрыла витрину и повела нас на кассу. Я плелась за ними двумя, словно младшая сестра, которую взяли с собой на прогулку потому что родители заставили. Смотрела, как мило они общаются и корила себя за столь быстрые выводы, что сделала лишь по нескольким фразам. Возможно, они когда-то встречались. Мы ведь еще не обсуждали бывших. Хотя, если говорить обо мне – то обсуждать было и некого. Может, у Фила как раз другая ситуация и Катя – его бывшая?

31 декабря 2014 года

Два праздника смешались в один. Ровно в двенадцать ночи я написал Филу огромное сообщение с поздравлениями. Побоялась разбудить звонком, а быть самой первой мне отчаянно хотелось. Он не ответил – уже спал. Я со спокойной совестью легла тоже, ведь одна из задач лучшей девушки, которой я так стремилась стать, выполнена.

День предстоял долгий. Праздник Нового года – это всегда почти на двое суток. Тридцать первого ты встаешь как обычно, ведь режим уже выработался. Целый день готовишь салаты и остальное на стол, потом к вечеру готовишь уже себя. Отец уехал два дня назад. Я проснулась в тишине и полном одиночестве. Филипп еще вчера вечером ушел домой. Готовиться. Очень не хотелось отпускать его из теплой постели, но пришлось.

Стук часов с кухни бил по ушам. Я лежала на спине и смотрела в потолок. Обычно в этот день тетя Женя приезжала к нам с самого утра. А сейчас – тишина. Она начинала готовку на кухне: оливье, крабовый и мой любимый салат из курицы и фасоли. На горячее обычно была курица с картошкой в духовке. Хотя со всеми салатами к нему мало кто притрагивался. Зато утро первого января выдавалось на славу. Стол ломился от еды и оставалось лишь съесть все, пока не испортилось. Интересно, рассказал ли отец тете Жене о своей любовной пассии? Или также как от меня – скрывает? Думаю, что сказал, и теперь тебя Женя скрывает вместе с ним. Кстати, вот и она.

– Ало, – я подняла трубку.

– Евочка, привет, с наступающим! – голос тети Жени как всегда был весел, – как у тебя дела? Ты празднуешь с мальчиком? Могу приехать к тебе помочь с готовкой.

– И тебя с наступающим, Жень, – я присела на кровати, свесив ноги на пол. Пальцы коснулись холодного ламината и я почти подпрыгнула, словно обожглась. – Не нужно приезжать, я не буду готовить ничего. Поем у Фила.

– Совсем уже взрослая, отмечает с парнем! – она заливисто и громко засмеялась в трубку, – послушай, на Рождество приедете с папой? Мы думаем поехать в деревню, там как раз и в храм сходим.