– Да что ты?! А кто, Ев? Больше никто не знал! Лучшая подруга, называется! – Лиза всплеснула руками, всхлипнув, – Хочешь сказать, что не завидуешь мне? Ты только и делала, что три года носилась за своим драгоценным Вадимом, – она выставила три пальца и ткнула ими мне в лицо, – Хотя он на тебя клал. Большой и жирный! А теперь, когда на тебя посмотрел этот лох-Удельников, не можешь даже спокойно о нем заговорить.

– Лиз, прекрати. – я постаралась жестко отрезать, но голос предательски сломался. Почувствовала, как в горле появился ком. На глаза накатывали слезы, но я еще сдерживала их. Слова Лизы больно ранили. – Я не писала о тебе ничего.

– Я тебе не верю. – Она сложила руки на груди. – Ты жалкая, Ева. Двуличная. – Она громко вдохнула и выдохнула через рот. Подняла голову наверх. На ее лице отразилась злорадная улыбка. Она стала похожа на сумасшедшую. – Очень жалкая. Неудивительно, что Вадим предпочел меня тебе.

– Что? – сорвалось с моих губ. Внутри, словно, все рухнуло.

– Что слышала. – Лиза вышла из комнаты, хлопнув дверью.

Я вылетела вслед за ней и оперлась рукой на входную дверь квартиры, когда она уже застегивала пуховик. Сердце выпрыгивало из груди. Виски пульсировали.

– Пусти, – прошипела она.

– У тебя было что-то с Вадимом? – проговорила я. От волнения у меня даже затряслась нижняя челюсть. Перед глазами плыло.

– Было. – Лиза подняла голову. – Все думала, как тебе рассказать. Мучилась. Ведь предала “лучшую подругу”, – она показала кавычки пальцами. – Но вот как все сложилось. Мне больше не стыдно. – Она закинула сумочку на плечо и попыталась толкнуть дверь. – И что ты сделаешь, заплачешь? Даже сейчас тебя волнуешь только ты. Ты эгоистка, Ева. Жуткая. Жалкая. Жестокая эгоистка. – Она произносила каждое слово так четко, что у меня зазвенело в ушах. – Кир правильно сделал, когда выставил тебя в “Сплетнике”. Не удивлюсь, если ты и вправду с ним забавлялась, а мне соврала.

– Проваливай. – сухо ответила я. Сложила губы в тонкую линию и отошла назад. Я чувствовала, как мои ноздри широко раздуваются. Зубы крепко сжались, словно пытаются продавить друг друга.

Лиза вальяжно вышла за порог, даже не закрыв за собой дверь. Я стояла и смотрела ей вслед, пока ее шаги совсем не затихли. Затем захлопнулась дверь подъезда. Я не могла в это поверить. Лиза. Спала. С. Вадимом.

16 ноября 2014 года

Как бы вы описали предательство? Для меня это капли крови на белоснежном снегу. Дым, струящийся из револьвера господина, стрелявшего в спину. Чужая сережка на полу спальни. В доме, где живут лишь двое. Мужчина и женщина. А у женщины уши и вовсе не проколоты. А как описать предательство самого близкого? Лучшего? Встретились как-то два человека. Один – эгоистичный, обаятельный и самодовольный. Вторая – мерзкая, двуличная и гнилая.

После слов Лизы у меня внутри все словно рухнуло. Я просидела, облокотившись спиной на дверь, до самой ночи. Умываясь слезами. Она знала. Знала, что я влюблена в Вадима Стрешнева уже три года. Три. Чертовых. Года. Должна ли я была догадаться об их связи? Наверное. Когда он так привычно крутил ее волос у себя дома в стельку пьяным. Когда увидела маленькую хрупкую фигуру рядом с ним на балконе. Когда она говорила, что такого классного парня, как он, в школе больше нет. А я была слепа.

Когда Вадим написал на следующий день с обыденным вопросом “как дела?”. Мне не захотелось отвечать. Я вообще больше не хотела видеть ни его, ни ее. Даже Удельников не выходил на связь. На его страничке висело: “Был в сети 14.11.2014 в 23:47”. Все воскресенье я провела в одиночестве. Меня спасал только сериал “Как я встретил вашу маму”, который я смотрела в оригинале с английскими субтитрами, и куча вредной еды, что остались после неудавшейся ночевки.

Под вечер вернулся отец. Мы немного посидели на кухне с чаем. Он застал меня врасплох, приехав в тот момент, когда я там находилась. Пришлось остаться и поболтать. Конечно, я не рассказывала, что случилось. Ни о Лизе и Вадиме, ни о Филе, где бы он не запропастился. Как и папа не посвящал меня в дела со своей любовной пассией. Обмолвился лишь, что планирует зимой поехать с этим же другом на рыбалку в проруби на несколько дней. И почему взрослые такие странные? Мне уже восемнадцать лет, неужели он думает, что я ничего не понимаю? Или считает, что я еще мала, чтобы делиться со мной таким.

Потом я до глубокой ночи смотрела сериал. В понедельник первым уроком биология. Тоня не задавала домашнее задание, поэтому можно было не переживать, что неделя испортится с самой первой минуты в школе.

17 ноября 2014 года.

Странно приходить в школу и не идти здороваться с Лизой. Странно даже не видеть ее до первого урока. Я переобувалась в раздевалке в одиночестве. Затем вышла из нее и подошла к зеркалу. Рядом с раздевалкой они заполняли всю стену. Расчесала волосы, что под капюшоном от зимнего пуховика все спутались. Разгладила черную желетку и подняла вверх голову. Мысленно приказала себе не унывать.

Позади меня, вынырнув из потока учеников, появился он.

– Замечательно выглядишь, – лицо Фила расплылось в улыбке.

– Давно от тебя ничего не слышно, – я не поворачивалась, разговаривая с ним через отражение. Вздернула вверх бровь.

– У меня были дела. – он помрачнел. Уголки губ опустились вниз, а взгляд сделался печальным. Но глаз от меня не отвел. – Не было времени тебе ответить, прости.

– Все в порядке? – я не ожидала этого и все-таки повернулась к нему лицом.

– Нет. Все выходные я был с мамой на даче. Успокаивал ее. – он потер лоб ладонью. – Я увидел твои сообщения только ночью, когда мы ехали по дороге в Москву. На даче совсем не ловит связь.

– Хочешь поговорить об этом? – я дотронулась до его руки, висящей вдоль туловища.

– Не сейчас. Не здесь. – в ответ он взял меня за руку. – Не хочу изливать душу на глазах у тех пятиклассников. – он кивнул в сторону кучки учеников.

– Конечно. Хорошо. – я подошла ближе к нему и погладила по плечу.

Сама не понимала, как решилась приблизиться к нему прямо в школе. Он склонил голову на бок и почти коснулся моей ладони, как прозвенел звонок.

– У меня первым физика, – он выпрямился, – а у тебя?

– Биология.

– Я провожу тебя, – Фил слегка подтолкнул меня за спину и забрал мою сумку.

Около класса биологии стояла Антонина Павловна. Не одна. С Лизой. Она посмотрела на меня исподлобья. Так, что края ее очков коснулись бровей. Злобно. Презрительно. Мне ничего не оставалось, как ответить ей тем же.

– Увидимся на перемене? – Фил передал мне сумку. Его взгляд бегал с меня на Лизу и обратно. Он точно заметил наши недвусмысленные переглядывания, но решил не задавать вопросов сейчас.

– Конечно, – ответила я достаточно громко, чтобы Лиза услышала. Поднялась на мысочках и приобняла его.

Лиза театрально закатила глаза и сложила руки на груди.

– Веди себя прилично, Яковлева. – прошипела она, задержавшись в дверном проеме, и пропустила меня вперед.

– Не тебе говорить о приличиях. – я зыркнула на нее и прошла мимо.

Лиза показательно пересела на последнюю парту. Я решила не травмировать Антонину Павловну еще больше и осталась на своем месте. Правда, теперь у меня не оказалось ни одной ручки, потому что по привычке я ничего с собой не взяла.

– Вадим, дай ручку, – шепнула я через проход между рядами парт. Вадим быстро зашуршал в свой новом пенале, который менял раз в год, и вытащил синюю ручку с обгрызенным колпачком. – Спасибо.

Как бы мне не хотелось с ним не разговаривать, писать все-таки чем-то нужно. А у других я просить не хотела.

Антонина Павловна остановилась рядом с учительским столом. Она вопросительно посмотрела на меня и свободное место рядом. Я пожала плечами. Не нужно, чтобы мы выясняли отношения с Лизой перед всем классом.

– Доброе утро, класс. Надеюсь, все выспались ночью, потому что сегодня мы с вами посмотрим учебный фильм, а затем ответим на небольшой тест по нему. Смотрите внимательно, в конце урока я поставлю оценки самым отличившимся.