– Почему же? По правилам хорошего тона я не могу их не принять. Это будет попросту неприлично. (Ага, заявила дама, одетая более чем откровенно по местным меркам), – я небрежно махнула рукой. – А как там на самом деле... Разве для вас имеет значение? Сомневаюсь.

– Хорошо, – как-то совершенно неожиданно быстро согласился Кеннет и взял чистый лист бумаги. – Ваше имя, принятое при регистрации?

– Этель Арист, в замужестве Айвори. В настоящее время вдова покойного одиннадцатого графа Айвори Эдварда.

Я действительно не стала изображать из себя особу знатного происхождения, взяв лишь одно новое имя и немного изменив собственную фамилию. Эдвард предлагал выбрать какое-нибудь из местных, означающее то же самое, что и Марина, то есть «морская», но, зная, что вернуться обратно домой невозможно, решила начать жизнь с чистого листа. Тогда муж, бывший в то время просто моим наставником, предложил Этель, основываясь на некоторых моих поступках, ведь оно расшифровывается, как «благородная». Это у Эдварда с рождения было второе имя – Роскелл. Так звали его отца. Традиция. Поэтому полное имя Джеймса, моего пасынка, звучало как Джеймс Эдвард Айвори.

Кеннет записал мой ответ, а затем, посмотрев в раскрытую папку, лежащую по правую руку от него, прочёл: – Согласно заключению комиссии, являетесь магом огня третьего уровня...

Не успела я ничего ответить, как в мою сторону взметнулся поток пламени. Выставив перед собой ладонь перпендикулярно полу, заставила огонь обойти кресло с двух сторон. Простенький приёмчик, практикуемый магами второго уровня. Я могла бы одним щелчком развеять магию Кеннета, но тогда раскрыла бы свой настоящий, многократно превышающий указанный в официальных документах. Именно этого тщательно избегала все эти годы, опасаясь попасть в лапы инквизиции.

Главный инквизитор Рортана без малейших усилий заставил огонь исчезнуть, продолжая делать пометки в допросном листе.

– Род занятий?

– Владелица кондитерской «Подарю вам счастье», а также повар-кондитер в ней же.

– Использовали ли вы когда-нибудь в своей деятельности запрещённые вещества?

– Никогда. Предпочитаю добиваться успеха собственным мастерством, а не с помощью «грязных» приёмов.

– В предварительной беседе вы упомянули, что ранее вам неоднократно создавали препятствия при ведении ваших дел. Вам известны имена этих людей?

– И да, и нет. Своих конкурентов я знаю, но имён называть не буду, так как, не имея доказательств, не хочу бросать тень на их репутацию, основываясь на одних лишь догадках.

Кеннет как-то странно на меня посмотрел, а затем снова застрочил перьевой ручкой по бумаге. – Хотите что-нибудь добавить?

– Нет. Я могу быть свободна?

– Распишитесь в протоколе, если согласны со всем изложенным в нём.

Я подошла к столу и взяла в руки протянутый лист. Пробежавшись глазами по тексту, отметила для себя, что в соответствующей строчке стояло «третий уровень подчинения огненной стихии», а затем поставила свою подпись, не забыв полностью указать имя и титул. Пока Кеннет заверял бумаги должным образом, я подошла к своей одежде и быстро оделась, очистив юбку и плащ с помощью бытовой магии.

– Все недоразумения исчерпаны, господин главный инквизитор?

– Абсолютно. О результатах расследования вам будет сообщено.

– Надеюсь, что не таким экстравагантным образом и не в столь неурочный час, как сегодня? – я кивнула на настенные часы, показывающие без четверти пять утра.

– Можете не сомневаться. Вас отвезти?

– Нет, спасибо. Я как-нибудь сама. Всё меньше сплетен будет.

На лице Кеннета явно прочиталось сомнение, что в таком виде удастся избежать кривотолков или хотя бы не найти себе приключений.

– Мой уровень владения магией вполне позволяет защитить себя. Прощайте.

Не простила...

Я смотрел на удаляющуюся фигурку Этель Айвори, а в голове крутилась только эта фраза. Даже не знаю, почему для меня это было так важно, ведь она сама всё верно сказала: извинения были озвучены, согласно принятым в обществе нормам она их в любом случае обязана принять. И всё-таки внутри меня назойливо свербело недовольство из-за собственного просчёта. Я вообще редко ошибаюсь в собственных предположениях, всего раза три за всю свою жизнь было. Вот только два из них пришлись на Этель Айвори. Инквизиторам вообще нельзя ошибаться – слишком велика цена, потому что равна человеческой жизни, а то и нескольким. На этот раз никто не пострадал, кроме разве что моего самолюбия.

И всё-таки Этель Айвори не давала мне покоя. Чего только стоит её сегодняшнее появление! Увидев её на пороге собственного кабинета, думал быстро закончить очередной отчёт и извиниться. Но то, что произошло дальше, меня попросту ошарашило. Признаюсь честно: фигура у Этель Айвори оказалась просто потрясающая, одни ноги чего стоят. А как она двигалась! Если на первый взгляд кто-то мог подумать, что она пришла меня соблазнить, то тот глубоко ошибся. Этель явно знала, что делала, нанося прицельно таким оригинальным способом весьма ощутимые удары по моим самым больным местам, припоминая каждое сказанное ранее мной слово и даже не догадываясь об этом. Вот они, издержки профессии, будь они прокляты!

Ещё и это досадное упущение со временем! Естественно, что вызов на допрос в этот час выглядел именно так, как предположила Этель Айвори и вполне соответствующим тому образу, в котором я представал перед ней дважды. В сложившихся обстоятельствах мои попытки объясниться и извиниться были заранее обречены на провал. Я чувствовал себя нашкодившим мальчишкой, вынужденным как-то объясниться со строгим преподавателем за свою выходку. Главный инквизитор Рортана попал впросак! Даже на несколько мгновений потерял контроль над магией, позволив эмоциям взять верх над бесстрастностью. Подобное и вовсе было недопустимо! Мужчина должен быть сдержан и даже чуть холоден по отношению с противоположным полом, а инквизитор – тем более! Сам себе повторил эти правила, и сам почти тут же нарушил.

Я снова взглянул на часы на стене, а потом на закрывшуюся дверь. От сопровождения Этель Айвори отказалась, но время сейчас было не самое подходящее, чтобы позволить молодой женщине одной добираться до дома, ведь опасность может исходить даже от извозчика. А если учесть, а во что она была одета... Достаточно лишь того, чтобы плащ слегка распахнулся, являя соблазнительный верх, ещё больше распаляющий фантазию, чем приглушающий её... Выскочив из-за стола, я достал из платяного шкафа у двери цилиндр и трость, а затем быстрым шагом направился на выход, пользуясь короткими переходами, чтобы скорее добраться до дверей на заднем дворе здания инквизиции. Там всегда ожидали дежурные офицеры, переодетые в гражданское для маскировки. Я точно знал, что Этель Айвори ведут обычным путём, предназначавшимся для посетителей, так что по времени у меня была фора.

Оказавшись на крыльце, подал условный сигнал, и уже через несколько секунд сидел внутри экипажа, ничем не отличавшемся от обычных городских наёмных, курсирующих по улицам Рортана. Я приказал офицеру держаться на расстоянии от объекта, на который укажу и не предпринимать никаких действий до особых указаний. Обогнув здание инквизиции, экипаж выехал на проспект как раз в тот момент, когда край плаща Этель Айвори скрылся за дверцей, а лошадь, понукаемая извозчиком, зацокала подковами по мостовой.

Верон был опытным инквизитором и не одну сотню раз занимался слежкой или сопровождением, поэтому держался на приличном расстоянии от экипажа, в котором ехала Этель Айвори. Честно говоря, даже предположить не мог, что так всё обернётся, слишком уж плотно ко мне пытались подобраться различными способами во время следствия по делу Ханемана, даже смогли подкупить троих из отдела обработки корреспонденции, поэтому и пришлось на некоторое время лично заняться всеми входящими письмами, жалобами, анонимками и ходатайствами. Вот так ко мне и попал донос на владелицу кондитерской «Подарю вам счастье». Надо отдать должное, пирожные и торты у Этель Айвори действительно были вкусными и необычными, поэтому нет ничего необычного в том, что конкуренты попытаются всеми возможными способами её очернить. Но каким способом?! До меня доходили слухи о поздно закрывающемся кафе, которое приглянулось многим супружеским парам из высшего света Рортана, но я и подумать не мог, что речь идёт именно о детище молодой вдовы. До сих пор не уверен, что она действительно сама всем занимается, а не использует для прикрытия чего-нибудь противозаконного. И тут этот донос.